Российское гражданское общество и власть - Александр Юрьевич Сунгуров
«Фадеев – это трибун с определенной харизмой, который не всегда жестко цензурирует свои мысли, действия, слова. Он находит знамя, поднимает его и, что называется, и, ну, не с шашкой наголо, но он одержим своими идеями, и он их отстаивает. В этом смысле он не медиатор, хотя модератор. Публичный модератор, который провоцирует дискуссию, может выводить ее в определенное русло как на уровне конкретного мероприятия, так и на уровне… Ну, и получилось так, что основной занятостью у него оказалась палата»[205]. На наш взгляд, эти мнения достаточно полно характеризуют третьего руководителя ОП РФ. В. А. Фадеев проработал на посту секретаря ОП РФ два с половиной года, а затем сменил М. А. Федотова на посту председателя Совета при Президента РФ по развитию гражданского общества и правам человека – советника Президента РФ. Новым секретарем ОП РФ стала одна из заместителей предыдущего секретаря, доктор юридических наук, руководитель Исследовательского центра частного права при Президенте РФ, член ОП РФ с 2014 г. Л. Ю. Михеева. Вот как ее характеризует респондент Л.: «Л. Ю. Михеева – очень хороший профессионал. Она абсолютно корректна, она абсолютно аккуратна. Она юрист, прежде всего, который действует по правилам, знает, что можно, а что нельзя. При этом, оценивая какие-то инициативы, она понимает, что вот это вот пойдет, это не пойдет, это имеет шанс, это не имеет, вот это вот мы встроим, вот это мы не встроим. В этом смысле опыт госслужбы тоже здесь проявляется. Она стремится всегда к компромиссам. Если при Фадееве палата в большей степени была направлена на выполнение какой-то общественной миссии, как он себе это видел, то при Михеевой, соответственно, на выполнение той юридической задачи, которая прописана в законе. То есть она смотрит: вот у нас нулевые чтения, их нужно вывести на другой уровень. Они должны давать как бы технократическую эффективность. Сколько проведено слушаний, какие, что учтено, что не учтено, направлено, не направлено, согласовано, не согласовано»[206].
Для характеристики деятельности ОП РФ двух последних созывов, в 2017–2020 гг. используем мнения этих же респондентов. Так, респондент Л. в целом доволен своей деятельностью в этой структуре: «Это довольство не может быть полное, потому что разница между тем, как бы хотелось видеть возможности Общественной палаты и реальности – это дистанция огромного размера. Но на самом деле, когда я не был в палате, я, приходя, ожидал гораздо меньшей возможности влияния. Но, опять-таки, это зависит от того, насколько ты активную позицию занимаешь. То есть мне удалось несколько инициатив, которые были, реализовать. Их немного – три/ четыре/пять, но этого достаточно, чтобы я был удовлетворен некоторым результатом… Допустим, при принятии стратегии пространственного развития некоторые наши идеи были учтены, закреплены за счет того, что с Минэком выстроен был диалог, была ситуация, при которой мы там где-то поднажимали, но при этом договаривались, прописывали конкретно, что мы хотим»[207].
Другой респондент недоволен своей работой в палате, – правда, это было связано с идейными разногласиями с другими членами комиссии, в которой он работал: «У нас в комиссии были представители антиювеналъного сообщества, и серьезно обсуждать какие-либо инициативы относительно защиты прав детей внутри комиссии было невозможно. То есть из этих троих у каждого своя повестка, и они просто ее двигали, и не было никаких возможностей коммуникации объединения, а другая часть следила за тем, чтобы не протолкнули ничего ювенального. Их задача была в том, чтобы не давать их товарищам из комиссии куда-либо двигаться, когда они выясняли, что готовится какой-либо круглый стол, например по защите женщин от насилия, тут же начинали писать миллион жалоб куда-нибудь о том, что злобные ювеналисты разрушают нашу родину изнутри»[208]. Вероятно, эта невозможность конструктивного обсуждения важных для респондента проблем привела и к общей негативной оценке деятельности всей палаты: «Я до этого, конечно, видела со стороны, но довольно сложно понять, как устроена деятельность изнутри, но по крайней мере то, что было видно со стороны, – это достаточно свободный выбор тем для обсуждения. Это, кстати, подтвердилось, и изнутри – вы можете инициировать всё, что угодно, но, во-первых, структура эта организована чудовищно хаотично, то есть очевидно, что нет никакой стратегии работы, есть те управленческие органы, которые де-факто существуют: советы старейшин и совершенно безумные генеральские советы. Смысл у них довольно маленький. Это всё как председатели комитетов позднего периода СССР, и более того, палата на 90 % состоит из этих генеральских советов: это пенсии для разных чиновников, продвижение для молодых комсомольских лидеров, которые сейчас по-другому называются, и, откровенно говоря, в таком супе ничего хорошего не сваришь»[209].
Третий респондент, уже давний член ОП РФ, считает, что одной из заслуг этой структуры является участие в создании Общественных советов при различных федеральных министерствах, что позволяет для продвижения той или иной инициативы использовать различные пути: «Например, зачем я буду обсуждать какую-то тему труда и занятости в палате, когда у меня для этого есть вот и эта площадка, и Общественный совет там. Поэтому в этом плане, конечно, сейчас в палате уже труднее свою уникальность проявлять. Мне это позволяет лавировать, потому что я, с одной стороны, просто иногда всё проклинаю, что ну не могу уже больше быть там и там, и здесь, и в этом совете, и в том совете, и в палате. А с другой стороны, что-то у тебя, например, не получается (ты не можешь в палате что-то там, какую-то важную для тебя историю провести). Ха, а я сейчас попробую ее через Общественный совет засунуть. Или там не получается, а я сейчас попробую через Совет при Правительстве. За это время я уже очень овладела этим искусством»[210].
В заключение сравним персональный состав 1-го (2006 г.) и 7-го (2020 г.) созывов ОП РФ. На основе информации, содержащейся на сайте ОП РФ по членам палат разных созывов, включая биографии членов палаты, мы выделили пять основных групп, в соответствии с основным видом их занятий: лидеры НКО разного типа; представители науки, университетов и аналитических центров; «директора» – руководители учреждений социальной, медицинской, культурной и
