Егор Канкрин - Теория государственного кредита
Под словом время я понимаю опыт и привычку народа жить в системе государственного кредита. Было бы нелепо предполагать, что все люди, при введении в обращение векселей, сразу поймут весь смысл абстрактного для них понятия кредита; поэтому не следует даже надеяться, что вводимая система государственного кредита тут же встретит всеобщее понимание и одобрение. Будет достаточным если его влияние распространится на некоторые группы лиц, что обязательно должно произойти т.к. соответствует самой природе явления.
Представим себе, что общество, в силу привычки и под влиянием старых предрассудков, предпочло наличные правительственным векселям. В этом случае, независимо ни от чего, обещанные постоянные проценты будут иметь свою цену, которая по законам рынка должна исчисляться в денежном выражении. Держатели облигации останутся в выгоде при любых операциях, будь то покупка недвижимости, оплата долгов, а также любые расчеты с частными лицами либо с государственными службами. С другой стороны, даже противники кредитных билетов могут стать их обладателями путем наследования, дарения и уплаты в счет долга, другими словами, при обстоятельствах способных победить простую предвзятость. Все эти обстоятельства будут непременно способствовать хождению государственных векселей. Кроме того, люди спекулирующие ценными бумагами вскоре увидят и оценят преимущества бумаги, содержащей процентные обязательства, по сравнению с лежащим мертвым грузом сокровищем. И коль скоро они оценят это преимущество, они тут же начнут скупать государственные векселя. Их цена вскоре начнет возрастать, а обращение станет повсеместным. Все эти обстоятельства приведут к тому, что государственные кредитные бумаги рано или поздно станут необходимыми и естественным образом повсеместно попадут в обращение.
Эта цель будет достигнута тем быстрее, чем больше этому будет способствовать правительство с помощью вспомогательных мер. Из последних следующие являются наиболее важными: 1. Положение о государственных векселях должно утвердить свободное хождение данных бумаг, их переход из рук в руки без разрешения суда или других формальностей. 2. Для более удобного перехода от продавца ценных бумаг покупателю должны учреждаться специальные места торговли, так называемые биржи, где торговля бумагами будет проходить в определенное время и по определенным правилам. 3. Для наблюдения за данной торговлей и предотвращения разного рода махинаций нужен определенный класс людей, но не чиновников, а, скорее, избираемых людей, действующих под присягой и с полной ответственностью и именуемых нотариусами, маклерами и курсовыми агентами. Оплата данным лицам за их работу должна быть не повременная, а сдельная, в зависимости от оборота, в то время как сами должности должны раздаваться при условии уплаты соответствующего залога. Торговля ценными бумагами должна быть свободной от налогов и получить таким образом преимущество перед всеми другими видами торговли и это должно также касаться возможности обмена бумагами в разных городах посредством почтовых отправлений. 5. Проценты должны начисляться не каждый год, полгода или месяц, а каждый день, чтобы можно было выбирать сроки платежей когда будут объявляться публичные выплаты – пусть держатель бумаг знает, что не проходит и дня, чтобы его капитал не увеличился. 6. Учреждение амортизационного фонда – эта мера является столь важной, что заслуживает отдельного, подробного описания.
Если правительство путем вышеперечисленных мероприятий сможет привлекать капиталы безвозвратно, и знать, что его векселя торгуются на бирже в больших количествах и являются средством взаиморасчетов, то эти ценные бумаги будут в ходу наравне с наличными деньгами. Как это бывает и со всеми прочими объектами торговли, их рыночная стоимость будет зависеть не только от их номинальной стоимости, но и от их количества, т.е. чем больше подобных векселей будет выброшено на биржу, тем ниже будет их курс и наоборот. Поскольку торги будут проходить ежедневно, то и бумаги будут котироваться ежедневно.
От этого непостоянства курса государственных бумаг и возникает так называемая биржевая игра, которая суть не что иное, как попытка спекулянтов заработать на предполагаемом изменении курса. Эта игра сама по себе очень важна, так как позволяет при наличии доли везения извлекать прямую выгоду. Заимодавец, который предпочитает надежные вложения может через несколько лет удвоить свой капитал, игрок на бирже, всякий раз выигрывая свою долю процента, может за тот же период увеличить его в десятки раз. И эта вероятность тем больше, чем ниже курс государственных ценных бумаг и чем больше амплитуда его колебаний.
Все покупатели данных бумаг будут стараться снизить цену на них, продавцы же напротив попытаются как можно выгоднее их продать. При этом, среди последних непременно найдется кто-то, кому во что бы то ни стало надо продать некое определенное количество, в то время как среди первых вряд ли у кого-то будет неизбежная необходимость в срочном приобретении данных бумаг. Следовательно, именно покупатели на бирже будут задавать тон, и, в силу естественных причин, курс государственных долговых бумаг будет непроизвольно падать.
Однако не все держатели данных ценных бумаг будут принимать участие в биржевой игре, поскольку последняя настолько же опасная насколько привлекательная. Удача и неудача зависят не только от комбинаций, решимости и твердости игрока, но и от многих других непредвидимых обстоятельств. Курс ценных бумаг зависит не только от воли капиталистов, а ремесло биржевого спекулянта сложнее, чем просто покупка при минимальной цене и продажа при максимальной. Капиталист, вложивший деньги в государственные ценные бумаги, пополняет тем самым ряды продавцов и подвергает себя всем опасностям, связанным с торгами, и, если есть на свете некое множество любимцев фортуны, сумевших сколотить себе состояние на этой опасной игре, то есть и не меньшее количество несчастных, потерявших все и дошедших до полного обнищания. Поэтому, не стоит удивляться наличию людей, которые предпочтут стабильный и постоянный доход от своих векселей непрерывным торгам в погоне за прибылью.
Из этого разделения держателей государственных облигаций на два класса следует и разделение самих векселей на два вида. Одни из них останутся на руках у владельцев в стороне от биржевой игры и будут образовывать тем самым стабильный фонд, другие будут переходить из рук в руки в течение дня то дороже, то дешевле, всякий раз меняя своих владельцев – эта часть фонда называется подвижной. Само собой разумеется, что именно подвижная часть фонда и определяет котировальный курс всего государственного долга. Из этого логически следует, что если количество государственных долговых бумаг будет неизменным, то на бирже будет обращаться тем больше бумаг, чем больше будет увеличиваться подвижная часть фонда, и соответственно падать их цена. Получается, что следствием каждого нового займа неизменно станет падение курса всех государственных долговых бумаг, связанное с увеличением подвижной части фонда.
Но это еще не все. Взглянем, как именно будут заключаться новые займы. Как только политическая ситуация укажет на то, что правительству придется прибегнуть к займу, игроки, готовые заработать на биржевой спекуляции, начнут предпринимать действия. Те, кто хочет выгодно ссудить свой капитал, перестанут скупать бумаги в надежде со временем более выгодно разместить свои средства. Держатели же государственных обязательств будут стараться сбыть их, так же предвидя барыши от нового займа. Тем самым создается два дополнительных основания для падения курса – снижение спроса и избыточное предложение. Поэтому каждый новый займ должен осуществляться не только исходя из потребности в деньгах, но и с учетом возможных изменений курса уже имеющихся в обращении государственных ценных бумаг.
Из всего вышеперечисленного мы можем сделать вывод, что государственные долговые обязательства, в силу своей природы имеют естественную тенденцию со временем терять в цене. Эта неприятная истина способна навести страх на тех, кому нация доверила власть. Обращаясь к неисчерпаемому источнику финансирования – кредиту, они не могут не понимать, что это средство со временем будет помогать все меньше и меньше, а каждый новый займ волей вышеописанного эффекта будет расшатывать все здание государственного кредита. С другой стороны, этот новый вид задолженности является не менее разрушительным чем прежние, поскольку она носит характер постоянной и растет с приростом постоянных процентов, угрожая в перспективе любому народу все тем же банкротством. При данном положении вещей – с одной стороны необходимостью в привлечении внешних займов, с другой постоянно снижающимся курсом государственных долговых обязательств, с третьей постоянно растущей величиной задолженности – правительства долго искали средства отвратить от себя предсказуемые губительные последствия. И только после долгих, мучительных поисков, исчерпав многие ресурсы, коих перечисление не заслуживает упоминания здесь, пришли к такому средству как учреждение так называемой кассы погашения.
