Святослав Рыбас - Московские против питерских. Ленинградское дело Сталина
В конце февраля, по решению Политбюро, было сформировано несколько инспекторских групп КПК и направлены в Ленинград вместе с большой группой следователей по особо важным делам МГБ СССР.
Проверки личных дел руководящих ленинградских работников выявили множество фактов нарушения порядка работы с кадрами. Выяснилось, что некоторые люди были назначены на высокие руководящие хозяйственные должности не имея для этого никаких оснований. По линии МГБ шла проверка допуска этих людей к секретным материалам и работе с грифованными документами. В первую очередь проверка коснулась личных дел высшего руководства. И здесь, в личном деле второго секретаря горкома Я. Ф. Капустина, обнаружилась подозрительная зацепка. В учетной партийной карточке Капустина значился строгий выговор за аморальное поведение в тот период зарубежной командировки. В 1935–1936 годах он как инженер находился на двухгодичной стажировке в Англии на заводе фирмы «Метрополитен-Виккерс». На ней была пометка A. A. Жданова, однако сопроводительных документов нигде не было обнаружено. «Аморальное поведение» — это интимные отношения с переводчицей-англичанкой и скандал, устроенный ее мужем, когда он, неожиданно вернувшись домой, застал любовников. Капустин оказался в полицейском участке, откуда его «вытащили» сотрудники советского торгпредства. Затем последовало разбирательство в партийной организации торгпредства, строгий выговор Капустину, и дело тихо замяли. Эта информация была доложена Жданову в 1939 году и сочтена им недостойной внимания. Все компрометирующие Капустина материалы оперативного учета были уничтожены в 1945 году по распоряжению начальника Ленинградского УНКВД П. Н. Кубаткина, поскольку согласно инструкции запрещалось собирать документы подобного рода на партийных работников такого ранга. В 1949 году дело всплыло. Теперь это решение было сочтено попыткой скрыть шпионскую деятельность Капустина, и по указанию Сталина Капустин и Кубаткин были арестованы.
Капустин после допросов признал факт его вербовки английской разведкой. Было ли это на самом деле? Не исключалось, что неожиданное появление оскорбленного мужа в минуту его свидания было частью вербовочной операции. Во всяком случае, это старый прием многих контрразведок. В донесении от 1 августа 1949 года Абакумов сообщил Сталину, что существуют «веские основания считать Капустина агентом Британской разведки».
Капустин на первых допросах начал давать показания, что до войны в Ленинграде сложилась группа во главе с Кузнецовым и Попковым, которая вынашивала идею создания Российской коммунистической партии. Позже эту идею поддержал Вознесенский, Родионов, Шумилов (главный редактор газеты «Ленинградская правда»). Они обсуждали идею перенести правительство РСФСР и ЦК РКП(б) в Ленинград, превратив его в новую столицу республики. Всего в эту группу входило более 75 партийных работников Ленинграда, включая второго секретаря Ленинградского обкома и горкома партии Турко, председателя Ленгорисполкома Лазутин, заведующую орготделом Ленинградского обкома партии Закржевскую.
Вслед за Капустиным были освобождены от постов второй секретарь обкома Г. Ф. Бадаев, председатель горисполкома П. Г. Лазутин, секретарь одного из городских райкомов М. А. Вознесенская (сестра H. A. Вознесенского), министр просвещения РСФСР A. A. Вознесенский (его брат).
В числе первых также были арестованы оказался зампредседателя Ленинградского областного совета Э. П. Бояр, секретарь Куйбышевского райкома ВКП(б) М. А. Вознесенская (сестра H. A. Вознесенского), заместитель министра Морского Флота СССР А. Д. Вербицкий, который ранее был секретарем Ленинградского горкома ВКП(б), заведующая орготделом обкома ВКП(б) Т. В. Закржевская, первый секретарь Ярославского обкома ВКП(б) И. М. Турко, который ранее был вторым секретарем Ленинградского обкома партии. 5 августа 1949 года был арестован первый секретарь Крымского обкома ВКП(б) Н. В. Соловьев, ранее работавший председателем Ленинградского облисполкома.
Кадровая экспансия ленинградцев, связанная с выдвижением A. A. Кузнецова, бросалась в глаза, т. к. были выдвинуты на руководящую работу в другие регионы сотни ленинградцев. Если учесть, что Сталин всегда подозрительно относился к различным кланам, то данный факт теперь казался подтверждающим тайный сговор. В обвинительное заключение Сталин вписал в отношении Кузнецова, что тот, «обманным путем пробравшись в ЦК ВКП(б)… повсюду насаждал своих людей — от Белоруссии до Дальнего Востока и от Севера до Крыма».
Хотя не объяснялось, что такое «обманным путем».
В сентябре в Ленинградском военном округе была проведена кадровая чистка: были сняты со своих постов командующий генерал-полковник Д. Н. Гусев, заместитель командующего по политчасти генерал-лейтенант В. Н. Богаткин, начальник политуправления генерал-майор H. H. Цветаев. Чистка также была проведена и в руководстве Черноморским флотом. Это означало, что Кремль крайне серьезно воспринял «ленинградскую» угрозу.
Лев Вознесенский, сын бывшего министра просвещения РСФСР Александра Вознесенского, впоследствии рассказал об обстановке следствия: «Ответственный сотрудник Комитета партийного контроля при ЦК КПСС Алексей Ильич Кузнецов, которому при Н. С. Хрущеве была поручена работа по пересмотру „ленинградского дела“, рассказывал нам, сыновьям А. А. Вознесенского: „Братья и сестра Вознесенские больше года держались на следствии настолько упорно, что Сталин в конце концов послал в тюрьму комиссию в составе Маленкова, Берии и Булганина с заданием выяснить, почему они так долго не подписывают нужных ему показаний. И тогда к ним привели из карцера, в котором он в очередной раз находился, вашего отца. Кстати, вот папка, в которой подшиты квитанции (или корешки от них, сейчас уже не помню. — Л. В.) на вывод его из камеры. Их более 90! Подобные папки у всех других в несколько раз тоньше. А ведь за каждой из этих 90 бумажек — допрос, избиения, пытки, карцер… Да, так вот к тому времени, когда Александра Алексеевича привели на этот допрос, он от всего перенесенного почти ослеп (а раньше зрение у него было отменное. — Л. В.) и в слабо освещенной одним торшером комнате, разглядев только стоявшего за креслом Булганина в маршальском мундире, воскликнул: „Какое счастье, что Вы пришли, товарищ Булганин! Наконец-то Сталин узнает правду!“ „Тамбовский волк тебе товарищ!“ — ответил ему Булганин, а из затененных углов комнаты раздался дружный хохот сидевших в креслах Берии и Маленкова. Булганин же ударом ноги сбил Александра Алексеевича на пол и стал топтать его своими маршальскими сапогами. Затем троица допросила его. Он отверг и опроверг обвинения, но они все равно написали эту записку…“»
И Кузнецов показал нам не очень аккуратную бумажку размером меньше половины обычного листа, на которой от руки было написано:
«Товарищ Сталин! По Вашему указанию Вознесенского А. А. допросили и считаем, что он виновен.
Маленков, Берия, Булганин».
«На основании этой записки Александр Алексеевич и был расстрелян, — продолжал Алексей Ильич. — Изучая материалы так называемого ленинградского дела, я допрашивал Маленкова и Булганина и спросил у этого Маршала Советского Союза:
— Как же вы могли отправить на смерть честнейшего коммуниста, настоящего ленинца (тогда такая характеристика была высшей оценкой и сомнениям не подвергалась. — Л. В.), каким был Александр Алексеевич?
— Я не хотел, чтобы Берия и Маленков расстреляли меня вместе с ним, — „честно“ ответил Булганин». (Вознесенский Л. А. Истины ради. С. 216.)
Постановлением Политбюро 11 сентября 1949 года Н. А. Вознесенский был исключен из состава ЦК, дело было передано в прокуратуру. 27 октября 1949 года он был арестован и решением суда приговорен к смертной казни.
Еще в 1947 году в СССР смертная казнь была отменена, но 12 января 1950 года во время следствия по «ленинградскому делу» она была восстановлена по отношению к изменникам Родины, шпионам и подрывникам-диверсантам.
Итог следствия выглядел так:
«ОБВИНИТЕЛЬНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ по делу привлекаемых к уголовной ответственности участников вражеской группы подрывников в партийном и советском аппарате: ВОЗНЕСЕНСКОГО Н. А., КУЗНЕЦОВА А. А., ПОПКОВА П. С. (далее — перечень еще 30 кандидатов в подсудимые), всего в количестве 33 человек».
Выделим: «подрывников в партийном советском аппарате».
1 октября 1950 года в час ночи был оглашен приговор. В два часа ночи H. A. Вознесенский, A. A. Кузнецов, М. И. Родионов, П. С. Попков, Я. Ф. Капустин, П. Г. Лазутин были расстреляны. Прах их тайно захоронили на Левашовской пустоши под Ленинградом. И. М. Турко, Т. В. Закржевскую, Ф. Е. Михеева и других осудили на длительное тюремное заключение.
После казни «главных подрывников» в Москве по приговору суда были расстреляны 20 человек: М. А. Вознесенская, A. A. Вознесенский, П. Н. Кубаткин, Г. Ф. Бадаев — секретарь Ленинградского обкома ВКП(б); М. В. Басов — заместитель председателя Совета Министров РСФСР, председатель Госплана РСФСР; В. О. Белопольский — технический сотрудник Ленинградского горисполкома; П. Т. Бондаренко — заместитель командующего Черноморским флотом по политической части, контр-адмирал; A. A. Бубнов — секретарь исполкома Ленгорсовета; А. И. Бурилин — заместитель председателя
