Алексей Родионов - СССР – Канада. Записки последнего советского посла
Трюдо вел себя просто, разговаривал спокойно, не проявлял торопливости и демонстрировал глубокое знание и осведомленность в тех вопросах, которые поднимались в беседе. Я ушел со встречи с премьер-министром с хорошими впечатлениями. Удовлетворенность у меня оставалась и от последующих бесед, которые стали регулярными.
Трюдо — человек высокой культуры и эрудиции, обаятельный, вызывающий уважение. Он принимал мои приглашения на обед, мы встречались на приемах и там находили возможность обсуждать накопившиеся вопросы. Его доброжелательность, умение слушать, вести беседу ровно, последовательно, ясно выражать свои мысли, отвечать на любые вопросы сразу же, создавали обстановку раскованности, свободную для обмена мнениями.
Трюдо вел себя скромно, в компании не стремился выпячивать собственное «я». Однажды, это было глубокой осенью, я провожал его в Москву. Пассажирский самолет улетал вечером. Прибыв в аэропорт на несколько минут раньше, я стал ожидать торжественной церемонии проводов главы правительства. Но к моему удивлению, ничего подобного не произошло. Ко мне подошел начальник аэропорта и сказал, что премьер-министр прибывает через 3–5 минут. Я вышел к подъезду. Подошла машина без какого-либо сопровождения, из нее вышел премьер-министр. Одет он был в обычную теплую куртку, запомнились мне большие меховые рукавицы, в руках — атташе-кейс. Мы поздоровались, обменялись несколькими фразами, и я пошел проводить его к самолету. Кроме начальника аэропорта, который шел сзади, никого больше не было. Время подошло к отлету, самолет был рейсовый, мы пожали друг другу руки, он поднялся по трапу в самолет, а я поехал в посольство.
Я был удивлен: премьер-министр летит в обычном, рейсовом самолете, вместе со всеми пассажирами, никто, кроме меня и начальника аэропорта его не провожал. И что еще «ужаснее» — с ним не было никакой охраны!
Трюдо был среднего роста, спортивного телосложения, любил лыжный спорт, плаванье, появлялся на наиболее интересных хоккейных матчах. И здесь он был среди публики рядовым болельщиком.
Пьер-Эллиот Трюдо родился 18 октября 1919 года в городе Монреале. Учился в Монреальском и Гарвардском университетах, в Школе политических наук в Париже, Школе экономики в Лондоне. Получил широкое образование в области философии, политэкономии, литературы, политики. Занимался юридической практикой, читал курс права в Монреальском университете. С 1965 по 1984 г. — член парламента Канады. В 1967 году назначается министром юстиции в правительстве Л. Пирсона, а в 1968 году, после отставки последнего, Трюдо избирается лидером Либеральной партии и становится премьер-министром Канады. Этот пост он занимал почти 17 лет.
Трюдо был разведен, воспитывал троих сыновей. Семейные устои в Канаде всегда были под пристальным вниманием общественности. Но всем было известно, что супруга премьера, известная журналистка, намного моложе своего мужа, любила светскую жизнь. Государственные проблемы, которыми занимался Трюдо, ее угнетали и никогда не интересовали. Развод, если вдаваться в подробности, произошел по несовместимости супругов. В результате троих мальчиков взял на воспитание отец. Эти события получили широкую огласку в стране, однако симпатии большинства общества были на стороне Трюдо. В противном случае ему не быть бы премьер-министром. Мне было хорошо известно, сколько любви, ласки и заботы он вкладывал в воспитание своих детей, которые получили великолепное образование, духовное и физическое воспитание. И за это Трюдо заслужил глубокое уважение своих соотечественников.
Нарастание националистических и откровенно сепаратистских течений в Квебеке стало, в сущности, главной причиной допуска к руководству страной необычного по буржуазным понятиям политика Пьера Трюдо. Активист национально-демократического движения в Квебеке, сотрудник радикальной прессы, он до середины 60-х годов считался в правящих сферах опасным вольнодумцем. Однако репутация непримиримого антисепаратиста обеспечила ему симпатии той части канадской буржуазии, которая имела деловые интересы в общеканадском масштабе и потому была заинтересована в сохранении государственного единства страны. Особенно энергичную поддержку кандидатура Трюдо в лидеры Либеральной партии получила со стороны крупных франкоканадских и англоканадских бизнесменов Монреаля, в наибольшей степени опасавшихся квебекского сепаратизма.
Наблюдая за деятельностью Пьера Трюдо в течение многих лет, я прихожу к выводу, что это — феноменальная личность. Во-первых, с начала ХХ века в стране не было государственного деятеля, пробывшего у власти почти 17 лет. И все эти годы были насыщены ростом и подъемом экономики страны, упрочилось ее положение как независимой и авторитетной державы. Во-вторых, правительством Трюдо были предприняты шаги по ослаблению гипертрофированной зависимости Канады от США, был взят курс на диверсификацию внешнеэкономических и политических связей Канады, в том числе на развитие связей с СССР и странами Восточной Европы. В-третьих, во внутренней политике проводилась линия на укрепление позиций национального капитала, ужесточение контроля за деятельностью американских монополий в Канаде, в частности, в области энергетики. Признавая важность частного сектора как ведущей силы экономического развития, Трюдо вместе с тем выступал за сохранение «регулирующих функций» государства в экономике. Была принята Конституция Канады. «Эра Трюдо» оставила глубокий след в истории Канады.
И еще. Трюдо был лишен высокомерия, чопорности, чванства, что являлось характерной чертой и даже нормой высшего буржуазного общества. Приведу только некоторые факты, которые получили довольно широкую огласку в прессе. В 1971 году во время официального визита в СССР, в Кремле, где состоялись советско-канадские переговоры, осматривая достопримечательности, Трюдо обратил внимание на мотоцикл начальника милицейской охраны, сел на него и с ветерком прокатился по всей Ивановской. Это не было предусмотрено протоколом, у одних поступок канадского премьера вызвал улыбку, у других — возмущение, а сколько взысканий было наложено тогда на лиц, «виновных» в этом.
Приведу еще один не менее оригинальный факт. На совещании «семерки», когда по завершении заседаний лидеры семи государств — важные, полные достоинства, выстроились в линейку для фотографирования, и когда все было подготовлено и фотографу оставалось только нажать кнопку, канадский премьер-министр выжал стойку на руках, подняв ноги кверху. Пришлось сделать паузу, пока Трюдо не закончит свое упражнение. Было широко известно, что Пьер Трюдо очень не любил Рональда Рейгана. И тогда в прессе высказывались предположения, что поступок канадца был посвящен именно американцу.
Обстановка в мире осложняется
В середине восьмидесятых международное положение серьезно осложнилось. В посольстве состоялось референтское совещание с обсуждением обстановки, сложившейся в мире. В работе совещания участвовали весь дипломатический состав, торговый представитель, журналисты.
На этом совещании отмечалось, что в нашей стране проводится титаническая работа на всех уровнях с целью предотвращения или, по крайней мере, максимального затруднения реализации планов НАТО по размещению американских ракет в Европе. Встречи, переговоры на самом высоком уровне были проведены в течение короткого времени. Целый ряд неведомых для широкой общественности посланий был направлен руководству соответствующих западных держав, сколько состоялось выступлений, интервью и было сделано заявлений Ю. В. Андроповым, А. А. Громыко, Д. Ф. Устиновым.
Параллельно с этим в развитие положений, высказанных советским руководством, проводилась повседневная работа дипломатической службой. Советские дипломаты предостерегали о неизбежных ответных мерах с нашей стороны и разъясняли правительственным и общественным кругам аргументы Москвы. Все это способствовало тому, что антиракетные настроения и в Западной Европе, а отчасти в США и Канаде достигли действительно невиданного размаха. Налицо было определенное расслоение в политических, парламентских кругах западных стран. И, тем не менее, если судить по тому, как обстояло дело на тот момент, подчеркивалось на референтском совещании, американцы вели дело к развертыванию своих ракет в Европе.
Возникал вопрос: как быть, неужели переходить на рельсы адекватных ответных мер?
Дипломаты Новиков, Метелкин, Гусаров отмечали, что такой вывод был бы совершенно неправильным. Конечно, подчеркивали они, мы должны будем приступить к осуществлению тех мер, о которых мы заранее извещали правительства стран НАТО. То, что было сказано, должно быть сделано. Но столь же несомненно, что дипломатическая борьба тоже должна продолжаться. Возникала, естественно, необходимость с учетом наступления нового этапа определить и новые политические формулы, дополнительные аргументы и вообще новые направления нашей деятельности.
