Критика теоретических концепций Мао Цзэдуна - В. Г. Георгиев
Фетишизация роли человека в производстве неразрывно связана у Мао Цзэдуна с неправильным толкованием соотношения производительных сил и производственных отношений, базиса и надстройки.
Марксистская точка зрения по данному вопросу выражена в следующих словах основоположника научной философии: «В общественном производстве своей жизни люди вступают в определённые, необходимые, от их воли не зависящие отношения — производственные отношения, которые соответствуют определённой ступени развития их материальных производительных сил. Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определённые формы общественного сознания. Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще. Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание. На известной ступени своего развития материальные производительные силы общества приходят в противоречие с существующими производственными отношениями, или — что является только юридическим выражением последних — с отношениями собственности, внутри которых они до сих пор развивались. Из форм развития производительных сил эти отношения превращаются в их оковы. Тогда наступает эпоха социальной революции… Как об отдельном человеке нельзя судить на основании того, что сам он о себе думает, точно так же нельзя судить о подобной эпохе переворота по её сознанию. Наоборот, это сознание надо объяснить из противоречий материальной жизни, из существующего конфликта между общественными производительными силами и производственными отношениями»[49]. В этих словах Маркса, говорил В. И. Ленин, выражено материалистическое понимание истории.
В противоположность марксизму Мао Цзэдун, во-первых, главную роль в системе производительные силы — производственные отношения по существу отводит второму компоненту и, во-вторых, считает, что установление новых производственных отношений обусловливается не объективной необходимостью, коренящейся в процессе материального производства, а субъективной волей людей[50].
Маоисты считают возможным искусственно «совершенствовать» производственные отношения, вне связи с развитием производительных сил, с тем чтобы решать задачи социально-экономического развития Китая. Имение с этой целью были предприняты «большой скачок» и организация народных коммун. В условиях начального этапа строительства социализма в Китае был выдвинут лозунг быстрейшего перехода к коммунизму. Народные коммуны были разрекламированы как первичные ячейки будущего коммунистического общества. Плачевные итоги этого «эксперимента» общеизвестны.
Искусственное «совершенствование» производственных отношений, сводящееся к различного рода организационно-политическим перестройкам в сельском хозяйстве и промышленности, связано с намеренным обострением классовой борьбы, что находило своё выражение в бесконечных, сменяющих друг друга политических кампаниях и массовых движениях. Вспомним движение против «трёх» и «пяти» зол (1952—1953 гг.), борьбу против «правых элементов» (1957—1958 гг.), движение за упорядочение стиля работы (1958 г.), кампанию «по передаче сердца партии» (1958—1959 гг.), движение за социалистическое воспитание в деревне (1962—1963 гг.) и, наконец, «культурную революцию» (1966—1969 гг.).
Логическое завершение эта антимарксистская концепция находит в формуле: «идеи Мао Цзэдуна — всемогущая сила». «Когда идеи Мао Цзэдуна,— писала газета „Жэньминь жибао“,— будут широко распространены по всему миру, когда ими постепенно овладеют революционные народы всего мира, они смогут изменить духовный облик революционных народов мира и превратить духовную силу в огромную материальную силу. Овладев идеями Мао Цзэдуна, революционные народы мира с огромной, неудержимой силой разобьют старый мир, полностью похоронят империализм, современный ревизионизм и реакцию всех стран и построят на земле безмерно светлый, непревзойдённо прекрасный, великий новый коммунистический мир, мир без гнёта и эксплуатации»[51].
Как видно, марксистское положение об относительной самостоятельности идеологии получило здесь антинаучное толкование, тезис Маркса о том, что идеи становятся материальной силой, когда они овладевают массами, опошлен.
Марксисты всегда придавали большое значение роли идей в общественном развитии, считая, что они могут ускорять его ход, но при том непременном условии, если они, эти идеи, отражают реальную жизнь, отношения классов, развитие науки, экономический прогресс. Жизненность и непреоборимость марксистских идей, их ускоряющее воздействие на общественный процесс обусловливается их научностью, их соответствием законам общественного развития. Именно поэтому они становятся материальной силой, преобразующей мир. «Идеи Мао Цзэдуна» лишены всякой животворной силы, ибо не основываются на науке, не соответствуют объективным законам общественного развития, поэтому реализация их на практике приводит к провалам во внутренней и внешней политике Китая.
Маоизм ревизует положение марксизма о роли народных масс и личности в истории: роль личности преувеличивается, возрождается культ героев, проповедуется отношение к массам как к безликой толпе, послушной воле вождей.
Антинаучное, субъективистское истолкование роли личности в истории находит своё яркое выражение в создании культа личности Мао Цзэдуна, в преувеличении его роли и одновременном принижении роли народа и коммунистической партии в истории китайской революции. Вся деятельность КПК во все периоды её истории отождествляется с деятельностью одного человека — Мао Цзэдуна. Мао — это личность высшего порядка, заявляет маоистская пропаганда, это гений, который рождается один раз в несколько столетий, поэтому беспрекословное подчинение ему является гарантией успехов Китая «Всегда думать о Председателе Мао, во всём подчиняться Председателю Мао, неотступно идти за Председателем Мао, всё делать во имя Председателя Мао»[52]. По словам Линь Бяо, «Председатель Мао намного выше Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина. В настоящее время в мире нет такого человека, которого можно было бы поставить рядом с Председателем Мао».
В данном случае мы имеем больше, чем простое возрождение или перепев народнической теории «героев» и «толпы». Там речь шла о множестве героев, о герое вообще. Здесь речь идёт об одном «герое», который обладает способностью по своему усмотрению менять или вообще отменять законы общественного развития.
С помощью официальной печати обожествляется Мао и прославляются послушные ему маоисты. Народ как таковой, как творец исторического процесса, как участник революционного преобразования общества её не интересует. Народу в теории и практике маоизма отведена роль статиста, он слепо исполняет то, что ему приказывает Мао Цзэдун. По логике маоистской философии оказывается, что массы неспособны к сознательным и организованным действиям, они могут лишь подчиняться и слепо идти за «героем». Обосновывается это «идеей Мао Цзэдуна» о том, что китайский народ — чистый лист бумаги, а на листе чистой бумаги ничего нет, но на нём можно писать «самые новые, самые красивые иероглифы, можно создавать самые новые, самые красивые рисунки»[53]. Подобное понимание роли личности и народных масс в истории ничего общего с марксизмом не имеет. Это — вреднейший культ личности вождя, стоящего над народом. Это —
