Николай Яковлев - Неизвестный Рузвельт. Нужен новый курс!
Советское правительство сообщило, что начало широкого наступления советских войск будет ускорено. 12 января 1945 г., раньше намеченного срока, советские войска взломали оборону противника и вновь двинулись на Запад. На Восточном фронте Германии разразилась катастрофа. Гитлеровское руководство прекратило активные операции на западе, стремительно перебрасывая войска своей ударной группировки на восток. 18 января Рузвельт писал Сталину: «Подвиги, совершенные вашими героическими воинами раньше, и эффективность, которую они уже продемонстрировали в этом наступлении, дают все основания надеяться на скорые успехи наших войск на обоих фронтах».
Арденны еще раз подтвердили: без тесного сотрудничества с СССР победа невозможна. Что до войны с Японией, то Д. Макартур сообщил Вашингтону: для ее разгрома нужна помощь 60 советских дивизий. Назрела необходимость новой конференции И.В. Сталина, Ф. Рузвельта и У. Черчилля, местом проведения которой была избрана Ялта.
Суровые ноты прозвучали в ежегодном послании конгрессу о положении страны 6 января 1945 г. «Стоит вопрос не о конечной победе, а о потерях. Наши потери будут велики», – предупредил ФДР. Президент потребовал решительного увеличения военной продукции, запуска в производство новых видов вооружений, введения всеобщей трудовой повинности в военных Целях, а до принятия соответствующего закона – немедленно направить в военную экономику 4 млн. человек63. «Мне совершенно очевидно, что существенным фактором поддержания мира в будущем явится введение всеобщей воинской повинности после войны. Я направлю конгрессу специальное послание по этому вопросу».
Принимая присягу президента, 20 января ФДР в короткой Речи вспомнил своего школьного наставника Э. Пибоди, который учил: «Дела в жизни не всегда идут гладко». В будущем американцы должны помнить, что «мы одни не можем жить в мире, наше благополучие зависит от благополучия других… Как сказал Эмерсон, единственный способ иметь друга – быть самому другом». 22 января ФДР втайне покинул США. Он направился в Ялту.
Правительственные ведомства подготовили для ФДР и американской делегации в Ялте «Памятку», в которой указывалось: «Мы должны иметь поддержку Советского Союза для разгрома Германии. Мы отчаянно нуждаемся в Советском Союзе для войны с Японией по завершении войны в Европе». Оценивая политическую обстановку в европейских странах, составители «Памятки» подчеркивали: «Все народы Европы охвачены левыми настроениями и весьма сильно выступают за далеко идущие экономические и социальные реформы».
Накануне Ялтинской конференции были подтверждены рекомендации комитета начальников штабов от 3 августа 1944 г. Комитет призывал к величайшей осмотрительности в отношениях с СССР. «После успешного завершения войны против наших нынешних врагов в мире произойдут изменения в соответственной военной мощи, которые можно сопоставить за последние 1500 лет только с падением Рима. Это – решающий фактор для будущих политических решений и всех обсуждений политических вопросов… После разгрома Японии только СССР и США останутся первоклассными военными державами, что объясняется сочетанием географического положения с огромным военным потенциалом. Хотя США могут перебросить свои военные силы во многие районы мира, тем не менее очевидно, что сила и географическое положение этих двух держав исключают возможность военного поражения одной от другой, даже если к данной стороне присоединится Британская империя»64.
А чем был комитет начальников штабов в военные годы? Некий авторитетный американский военный деятель лаконично сказал: «Комитет начальников штабов означает Белый дом». Время от времени ФДР бросал замечания: «Во всех наших делах со Сталиным мы должны быть себе на уме». Или: «Сталин? Я справлюсь с этой старой птицей». Своим советникам, выражавшим традиционно лицемерный американский взгляд на то, что президенту США «трудно» с искушенными европейцами, Рузвельт насмешливо возразил: «Все жалеют меня за то, что мне приходится иметь дело с Черчиллем и Сталиным, но пожалейте хоть на мгновение Черчилля и Сталина, им приходится иметь дело со мной».
Ф. Рузвельт и У. Черчилль отчетливо представляли соотношение сил в антигитлеровской коалиции. Черчилль предложил зашифровать конференцию в Ялте кодовым названием «Аргонавт». По преданию, древнегреческие герои отправились в Колхиду за мифическим золотым руном. ФДР понял скрытый смысл. «Вы и я – прямые потомки аргонавтов», – сообщил он Черчиллю. Вот это и побудило ФДР отправиться в далекую Ялту, хотя, писал Гарриман, «все ближайшие советники были против поездки Рузвельта в Россию». Он подсчитал – ФДР для этого покрыл 4883 мили морем и еще 1375 миль воздухом65. Сталин встретил ФДР не на аэродроме, а в самой Ялте.
4– 11 февраля состоялась историческая конференция. Главы правительств со своими военными советниками согласовали планы окончательного наступления в Европе.
В Ялте были приняты решения о созыве 25 апреля 1945 г. конференции для создания Организации Объединенных Наций и о включении УССР и БССР в число учредителей ООН. Только в Ялте Рузвельт наконец согласился, что западная граница СССР будет проходить по так называемой «линии Керзона». Главы правительств утвердили будущие зоны оккупации Германии.
В заявлении об итогах работы конференции указывалось: «Нашей непреклонной целью является уничтожение германского милитаризма и фашизма и создание гарантии в том, что Германия никогда больше не будет в состоянии нарушить мир всего мира».
Наконец, на конференции 11 февраля было подписано соглашение о том, что СССР через два-три месяца по завершении боевых действий в Европе вступит в войну с Японией на условиях восстановления принадлежавших России прав, нарушенных вероломным нападением Японии в 1904 году.
После смерти Рузвельта ялтинские соглашения были объявлены «архипредательством» интересов США. ФДР шел на согласованные решения с СССР, ибо понимал, что это – единственный путь обеспечения интересов США. Как заметил американский профессор Р. Зонтаг, изучавший архивы госдепартамента, «во время конференции в Ялте казалось, что перед русскими армиями открыта дорога через всю Европу, в то время как западные армии еще не форсировали Рейн. В этих условиях было возможно, что русские к концу войны займут большую часть Германии».
В 1945 году секрета не составляло, кто недоволен решениями Ялтинской конференции. Геббельсовский орган «Дас рейх» 23 февраля запугивал немцев: «Если германский народ сложит оружие, соглашение между Рузвельтом, Черчиллем и Сталиным позволит Советам оккупировать всю Восточную и Юго-Восточную Европу, а также большую часть рейха. На эти территории немедленно опустится железный занавес». ФДР знал, как бороться с теми, кто распространял такого рода клевету, – он отдал приказ арестовать немецких военных преступников. «Теперь давайте быстро проведем процессы и подготовим всю процедуру заранее. Нужно сделать неотложным делом наказание виновных», – указал он.
Из Ялты Рузвельт отправился самолетом на Ближний Восток, где принял последовательно королей Египта и Саудовской Аравии, императора Эфиопии. 15 февраля на крейсере «Куинси» он тронулся в обратный путь, на родину. Рузвельт был измотан, больной Гопкинс страшился девятидневного перехода через океан. В Алжире, куда зашел крейсер, Гопкинс сбежал с корабля – он хотел лететь самолетом. Рузвельт очень холодно попрощался с ним. Больше Гопкинс так и не увидел ФДР.
«Куинси» нельзя было назвать счастливым кораблем. Рузвельт проводил много времени в постели, он читал детективные романы, разговаривал мало и не интересовался делами. Он часами сидел на палубе, курил и молча, отрешенно смотрел на горизонт. Окружающие оставляли президента наедине со своими мыслями. Адъютант «папаша» Уотсон перенес удар на борту корабля и умер, когда «Куинси» был в открытом океане. Раньше ФДР никогда ни с кем не делился своим горем, теперь вдруг старчески болтливо заговорил об Уотсоне.
1 марта Рузвельт выступил на объединенном заседании конгресса с отчетом о Ялте. Впервые за всю свою политическую деятельность он публично упомянул о недуге – начиная речь, ФДР извинился за то, что он сидит: «Мне легче, когда я не надеваю на голени десять фунтов стали». Он трудно говорил, часто оговаривался, его душил мучительный кашель. Изможденный вид президента плохо гармонировал с бодрой речью.
ФДР рассказал о первом посещении Советского Союза. Он увидел только крошечный уголок громадной страны – Ялту, Севастополь и окрестности. «Я стал свидетелем, – говорил Рузвельт, – исступленной, бессмысленной ярости и ужасающих разрушений, являющихся следствием германского милитаризма. Город Ялта на Черном море не имеет никакого военного значения, в нем нет укреплений. До Первой мировой войны здесь был курорт царей, князей и русской аристократии, их прихвостней. Но после Красной Революции и до нападения Гитлера на Советский Союз дворцы и виллы Ялты использовались для отдыха русским народом.
