Борис Кагарлицкий - Сборник статей и интервью 2006г.
Для сложных систем, обслуживающих не конкретного индивидуального клиента, а общество в целом, перекрестное субсидирование является фундаментальным принципом. Все попытки перевода подобных систем на рыночные рельсы заканчивались впечатляющими провалами - что в Британии, что в Боливии. Приватизация водопроводных сетей в наше время явление достаточно распространенное: частные компании научились получать с этого изрядные прибыли. Только потребители проигрывают. В Англии и США водопроводные компании - предмет единодушной ненависти граждан. В Боливии дошло до восстания: после того как в сражениях с полицией большое число людей было убито и ранено, воду решили национализировать обратно.
Невозможность конкуренции в коммунальном секторе, казалось бы, должна быть очевидна для всякого человека, обладающего хотя бы начатками здравого смысла. Не будет же у меня в квартире четыре водопроводных крана? А если будет, станет ли от этого вода дешевле? Или, наоборот, дороже? Ведь суммарное обслуживание четырех труб будет стоить дороже, чем одной! А обслуживать по полному объему надо, как уже говорилось, даже те сети, по которым ничего или почти не поступает, иначе они приходят в упадок и разрушаются.
С точки зрения экономической теории для развития конкуренции недостаточно иметь 2-3 фирмы, предоставляющие однотипные услуги. Известные еще в начале прошлого века математические выкладки показывают, что «невидимая рука рынка» начинает действовать только тогда, когда на рынок выходят одновременно десятки или сотни фирм, предлагающих в один и тот же момент одинаковый товар. В противном случае крупные фирмы получают возможность манипулировать ценами, а поставщики контролировать спрос. Недавно выявленный сговор компаний мобильной связи, считавшихся ярыми конкурентами, показал, что даже взаимная неприязнь менеджеров фирм не мешает им вместе проводить монополистическую политику.
Впрочем, сговор и необязателен. Чтобы проводить монополистическую политику, не требуется даже вступать с конкурентами в какие-то отношения. Достаточно просто иметь информацию об их ценах и услугах и сообразовывать с этим свои действия.
Столь любимая нашими либеральными экономистами модель «идеальной конкуренции» строится на том, что в каждый данный момент потребитель более информирован о происходящем на рынке, нежели поставщик товаров. В этом случае потребитель диктует свои условия. В противном случае условия диктует поставщик.
В случае с нашим жилищно-коммунальным хозяйством можно заранее прогнозировать, что любая управляющая компания, которая возьмется обслуживать ваши дома, будет таким же монополистом, как и советские ДЭЗы. Разница лишь в сумме взяток и откатов, которые получат домоуправы, руководители ТСЖ, председатели ЖСК и муниципальные чиновники.
Одним из важнейших условий «потребительского суверенитета» на рынке является возможность для потребителя отказаться от покупки товара. Не просто у данного поставщика, но и вообще. В нашем случае это означает добровольно остаться без газа, электричества, воды и отопления, а заодно и без ремонта и лифтов. Другое дело, что управляющая компания все это может нам устроить. Причем в данной отрасли действует, как в нацистском концлагере, принцип коллективной ответственности. Если не платит часть жителей дома, то отключить придется весь дом, иного варианта технически нет. Поскольку же менеджеры обслуживающих компаний все же не злодеи, мечтающие заморозить невинных жильцов, то они вынуждены страховаться, немного завышая выставляемые нам счета, - это спасает их от убытков в случае неполной и несвоевременной выплаты квартплаты. «Окончательное решение» квартирного вопроса - в виде всеобщего отключения и вымораживания с последующим выселением уцелевших - тем самым откладывается. Зато жизнь становится дороже…
При любом ходе событий поставщик услуг выигрывает, а потребитель проигрывает. Именно это делает данную отрасль необыкновенно привлекательной для приватизации и коммерческого использования. Ведь потребитель с головой выдан поставщику-монополисту, он никуда не денется. В лучшем случае попадет в руки другого такого же монополиста. Не жизнь, а счастье!
Проповедники реформы ссылаются на то, что на протяжении десятилетий государство недофинансировало отрасль. На протяжении этих же десятилетий по странному совпадению государство проводило либеральные реформы. Теперь же правительство радостно собирается списать свои долги перед населением, сдав его с рук на руки управляющим компаниям.
То, что управляющие компании ситуацию с капиталовложениями в отрасль не исправят, видно без увеличительного стекла. Они собираются деньги зарабатывать, а не зарывать в землю. А для того чтобы восстановить уровень хотя бы 1980-х годов, нужно именно зарывать деньги в землю, причем в огромных количествах: прокладывать новые коммуникации, менять трубы и т.д. И делать это в каждом отдельном доме обойдется многократно дороже, чем когда работы проводятся в масштабах района или города.
Разумеется, старая система была неэффективна. Только проблема ее была не в отсутствии конкуренции и частной собственности, а в централизации и отсутствии демократии. Финский или шведский муниципалитет прекрасно справляется со своей работой, поскольку отвечает перед каждым отдельным гражданином. А приватизированный ДЭЗ, превратившийся в «управляющую компанию», знает только один способ экономии средств: нанять иностранных рабочих и украсть у них большую часть зарплаты.
Чтобы справиться с проблемами жилищно-коммунального хозяйства, надо не приватизировать отрасль и отменять перекрестное субсидирование, а предоставлять больше прав и средств местному самоуправлению, ставить муниципальную власть под контроль граждан. Иными словами, провести ту самую муниципальную реформу, которую, в отличие от реформы ЖКХ, никто не рвется осуществлять - все практические шаги в этой области либо представляют собой дешевую симуляцию, либо направлены в противоположную сторону.
Современное Российское государство стремится сочетать максимальную централизацию власти с продолжающейся приватизацией собственности. Если кому-то нужен рецепт создания бюрократическо-монополистического капитализма, пусть изучит, как преобразуется наш коммунальный сектор.
СЛАБОЕ ЗВЕНО
В Самаре живут неправильные люди. Они выбирают неправильного мэра. Так или примерно так оценили в Государственной думе итоги прошедших выборов, состоявшихся в этом поволжском городе.
В самом деле: что-то явно неправильно. Две крупнейшие партии - «Единая Россия» и КПРФ - выдвигают общего кандидата. Методом сложения голосов ему прогнозируют легкую победу в первом туре. Вместо этого кандидат нерушимого блока власти и оппозиции набирает всего 22% голосов в первом туре, а затем, несмотря на мощную пропагандистскую кампанию, проигрывает во втором.
Задним числом аналитики партии власти объясняют, что и кандидат был неправильный. Слабый был мэр, непопулярный и не способный собственный аппарат эффективно проконтролировать (по моим наблюдениям, чиновники в Самаре дружно голосовали против действующего градоначальника). Мол, в следующий раз выдвинем кого посильнее. Однако Георгий Лиманский пробыл у руля в Самаре не год и не два, и если от него горожане и устали, то не больше, чем от подавляющего большинства точно таких же персонажей, Причина была лишь в том, что у населения вдруг возник шанс показать кузькину мать власти и оппозиции одновременно и вообще как-то выразить свое недовольство. Как только обнаружилось, что бюрократический аппарат не един, что часть городских чиновников сделала ставку на смену начальника, судьба Лиманского была предрешена. Получив хоть малейший шанс сменить местного хозяина, население им пользуется, даже если в глубине души подозревает, что новый хозяин будет ничем не лучше.
Похоже, поняли это и в Государственной думе. В конце концов, партия власти просто обречена поддерживать действующих начальников в большинстве регионов. Плохи они или хороши - не важно. Вообще не очень понятно, как в существующих условиях можно отличить сильного руководителя от слабого. Разве что сменив его на другого. А вдруг новый будет и того хуже?
Любая попытка «Единой России» сменить правящего мэра на «более сильного кандидата» вызовет публичный раскол власти в городе, такую бюрократическую междоусобицу, что мало не покажется. Но, поддерживая действующего градоправителя несмотря ни на что, партия власти рискует повторять самарский опыт снова и снова. Выбор не из приятных.
Раньше было просто: «Единая Россия» - за президента и власть, а кто недоволен - добро пожаловать в КПРФ или к либералам. Поскольку большинство из тех, кто действующую власть не любит, к либералам и КПРФ относится еще хуже, чем даже к этой власти, то выбор между плохим и многократно худшим всегда завершался в пользу плохого. Но что делать, если на сцене появляется еще одна лояльная партия, которая, наверно, не лучше «Единой России», но, по крайней мере, не намного хуже? Обыватель, почесав голову, решает, что можно попробовать чего-то новенького.
