Бронислав Малиновский - Избранное: Динамика культуры
VI. Принцип общего фактора в культурных изменениях
Сейчас есть возможность очертить позитивные и конструктивные результаты, выясняющиеся в ходе наших критических рассуждений и обзора свидетельств.
В африканском мире, находящемся в процессе контакта и изменения, можно выделить три различных порядка культурной реальности: африканский, западный и порядок перехода. Каждый из этих порядков подчиняется своему собственному специфическому виду детерминизма, к обсуждению которых мы далее перейдем. В то же время все три порядка, или фазы, взаимосвязаны и зависимы друг от друга. Воздействие и инициатива исходят от организованных сил западной цивилизации. Они направляются на в значительной мере пассивные племенные ресурсы, отвечающие на контакт приспособлением или отторжением, иногда в форме конфликта. Этот процесс реагирования, позитивного или негативного – взаимодействие между черными и белыми, между западной культурой и племенным строем, – охватывает все поле контактов и изменений. Между двумя границами, цветного барьера, с одной стороны, и тяжким грузом племенного консерватизма – с другой, лежит ничейная земля – сфера изменений. Это не узкая полоса, в действительности это область, охватывающая большинство процессов, происходящих в Африке. До сих пор она всего лишь частично освоена; адаптация здесь несовершенна и фрагментарна, конфликт явен или скрыт, но временами существует также плодотворное сотрудничество, а в ином случае наблюдаются дезорганизация и распад.
На этом широком пространстве, составляющем наш специфический предмет изучения, европейские интересы и намерения проявляются отнюдь не как единый фактор воздействия. В значительной степени противостоят друг другу, чуть ли не находятся в состоянии войны друг с другом, изначальная тенденция возвысить африканца и стремление оттеснить его и отбросить назад; проповедь братства и агитация за цветной барьер; дискриминирующее дарение и враждебное принятие. Европейцы вносят инициативу и движущую силу, капитал, организацию и технику. Они в значительной степени определяют форму новых культурных реальностей, и до известного предела они все еще контролируют процесс изменения. Во всем этом они должны сотрудничать и работать над туземным населением, имеющим свои собственные расовые характеристики, свои институты с вековой историей роста, свои обычаи, идеи и верования. Если изменениям дан ход, они требуют своей собственной движущей силы, становятся процессом и реальностью sui generis[9] и имеют культурную обусловленность, не являющуюся ни африканской, ни европейской.
Изучение изменений не возможно ни путем изучения любой из двух детерминант, африканской или европейской, ни с помощью какой бы то ни было методики сочетания их обеих. Феномен изменений – это ни смесь, ни даже простая аккультурация. Изменения, проистекающие при условиях цветного барьера, то есть при тех условиях, когда черную часть населения общество приняло не в полной мере и не с чистым сердцем, но, напротив, не подпускало ближе чем на расстояние вытянутой руки, – такие изменения становятся культурным tertium quid[10]. Типичные факты изменений, такие как косвенное управление, горнодобывающее или фермерское хозяйство, обучение в школе и так далее, подчиняются тем законам, которые не могут быть выведены из какой-либо одной культуры или из обеих вместе. То, как действуют данные феномены контакта, как происходят сотрудничество, конфликт и реакция, должно быть исследовано само по себе.
Другой побочный теоретический продукт нашего обсуждения состоит в признании того, что всякое релевантное социологии воздействие и взаимодействие носит организованный характер, то есть проявляется в виде взаимодействия между институтами. Настоящие средства контактов – это организованные объединения человеческих существ, работающих над достижением определенной цели, располагающих соответствующим аппаратом материальной культуры и подпадающих под действие сводов законов, правил и принципов. Закрытое акционерное общество раннего периода, европейское колониальное правительство, корпус миссионеров или промышленное предприятие, сообщество фермеров или поселенцев – все это было и остается эффективными результатами влияния западного мира, и каждое из этих образований было вынуждено воздействовать в первую очередь на свой аналог в туземной культуре: на власть вождя, африканскую религию, африканские системы сельского хозяйства, охоты, рыбалки или промышленности. Миссионерство должно было вытеснить туземные формы верований и культа, чтобы дополнить их или развить в организованную систему африканского вероучения и ритуала. Предприниматель или поселенец должен присвоить себе часть природных ресурсов Африки, использовать их при посредстве европейского капитала и применить африканский труд в соединении с западными техниками и методами работы. При установлении косвенного управления европейской администрации с ее признанной силой, с ее казной, с выношенными Европой традициями государственной службы, с ее базами у себя на родине в Европе, пришлось сотрудничать с туземной властью вождя, прочно встроенной в местную культуру и опирающейся на традицию.
Как только возникает эффективная кооперация, рождается новая форма социальной организации: туземная христианская конгрегация, действующая под надзором и руководством белого духовенства; шахта или завод, где африканские рабочие трудятся под управлением белого персонала; сельские школы, где африканских детей учат европейские учителя; организованная система туземной администрации, работающая под контролем европейцев. Таким образом, действительный результат воздействия представляет собой вовсе не беспорядочный набор неких характерных черт разных культур, но новые институты – институты, организованные на фундаменте известного правового основания, управляемые смешанным персоналом, связанные с европейскими планами, идеями и потребностями и временами удовлетворяющие определенные африканские интересы. Поэтому мы полагаем, что выстраивание свидетельств в любой иной форме, не согласной с тем утверждением, что два института взаимодействуют и в результате создается третий, комплексный, институт, теоретически ведет к неразберихе, а практически – к грубому просчету.
Реальные проблемы совместимости, приспособляемости и конфликта группируются вокруг некой функции, играющей главную роль, и дополнительных влияний института и его образующих факторов. И здесь мы подходим к понятию общей меры, или общего фактора, интересов и намерений. В действительности это понятие, как мне кажется, дает путеводную нить, столь необходимую во всех дискуссиях об изменениях и контакте{64}.
Общий фактор существует всегда, когда есть долгосрочная тождественность интересов европейцев и африканцев, а также имеются в наличии компетентность и осведомленность при проведении хорошо спланированной политики со стороны белых. При таких условиях в отношениях между двумя расами будет заложена основа для сотрудничества и согласия в идеях, чувствах и общем мировоззрении. Политика косвенного управления, развития туземной экономики, привнесения определенных африканских обрядов в христианский культ, построения системы последовательного образования со всей полнотой возможностей для образованных африканцев – это примеры описанной ситуации. Они должны прослеживаться во многих частях континента, повсюду, где существование общего фактора доброй воли и сходящихся интересов привело к гармоничному процессу развития. Тем самым при любом анализе культурных изменений следует сопоставлять европейские намерения или политику с соответствующими африканскими институтами и давать заключение о том, будут ли интересы двух сторон противоречить друг другу или совпадать в процессе изменений.
Трудности, возникающие из-за нехватки земли в Африке (в том числе из-за перегрузки пастбища и эрозии почвы), подход к решению проблемы рабочей силы, принцип цветного барьера – это частные случаи того, что может быть охарактеризовано как «негативный общий фактор», если вводить арифметическое понятие. Разрушить что-либо в африканской жизни только потому, что это не по нраву европейцам, – это классический случай отсутствия всякого общего фактора, недостаток, который может привести к конфликту. Опять-таки, африканское чувство порядка и уважения к закону не поощряется, но подавляется в том случае, когда белые устанавливают для туземцев весьма обременительные правила, такие как законы паспортного контроля, ограничение свободы передвижения и лишение обычных привилегий на транспорте, в общественных парках и других местах отдыха. Или взять другой пример: представим себе группы туземцев, доставляемых из их родных мест в городские поселения для того, чтобы «сидеть на корточках» на фермах, где они должны жить по правилам денежной экономики, зависящей от системы оплаты труда. Если изучение их бюджета показывает, что их необходимые расходы превышают их обычную заработную плату, это со всей очевидностью свидетельствует о неправильном регулировании, выступая в качестве объективного признака негативного общего фактора{65}.
