Мальчики, вы звери - Оксана Викторовна Тимофеева
Полагаю, что исцеление гадаринского бесноватого не имело ничего общего с причудливыми ритуалами экзорцизма, которые до сих пор проводятся христианскими священниками в некоторых частях света. Чтобы привести несчастного в чувство, Иисус просто поговорил с ним, спросил, как его зовут, и так далее — словом, отнесся к нему по-человечески. Что если психоаналитическое лечение разговорами, при котором аналитик внимательно слушает пациента и общается с ним скорее как с собеседником, чем как с больным, — это тоже своего рода гуманистический способ изгнания бесов? Тогда превращение волков из сновидения Панкеева сначала в козлят из сказки братьев Гримм, а потом в его собственных родителей будет не редукцией, как думали Делёз и Гваттари, а чудом психоаналитического исцеления — как если бы Фрейд приказал бесчисленной стае демонических волков переселиться в стадо коз (аналогичное стаду свиней из библейской легенды), чтобы заставить и тех и других исчезнуть. Но есть нюанс: когда Панкеев стал пациентом Фрейда, его боязнь волков была уже не актуальным симптомом, а только воспоминанием. Ведь от тотемической «одержимости», которая, по Фрейду, соответствует стадии его тревожной истерии, а по Делёзу и Гваттари — шизофрении, мальчик избавился задолго до встречи с Фрейдом, обратившись в христианство: как если бы волков-демонов прогнал сам Иисус. Однако духовная трансформация, в ходе которой он перешел от сказочных сюжетов к библейским, — это не выздоровление, а переход от одного заболевания к другому, от одержимости (possession) к навязчивости (obsession).
Помещая антропо-теологический тезис Фрейда о переходе Человека-волка от тотемизма к христианству в более широкий культурный контекст, задумаемся о том, как с появлением монотеистических религий и вытеснением более древних верований животные постепенно утратили свой божественный или сакральный статус и перестали играть позитивную социальную роль. Некоторые из прежних тотемов превратились в демонов или бесов. Злые духи ассоциируются с нечистыми животными, например со свиньями, в телах которых гадаринские бесы обретают свое последнее прибежище, или с козлами, которых в христианстве часто связывают с культом Сатаны. Деление животных на чистых и нечистых древнее, чем христианство, но тоже относится к библейской традиции. Попросту говоря, суть этого деления, согласно книге Левит, в том, что чистых животных можно есть и приносить в жертву, а нечистых нельзя. Ветхозаветный Бог передает животных в ведение человека и разрешает распоряжаться ими по своему усмотрению.
В этом отношении примечательна еще одна библейская легенда — о Ноевом ковчеге, которой посвящены главы 5–8 книги Бытия. Разгневавшись на людей за совершаемые ими грехи, Бог принимает решение уничтожить мир и стереть все с лица земли. Чтобы дать человечеству еще один шанс, он поручает праведнику по имени Ной соорудить огромный ковчег, в который смогут поместиться сам Ной, его семья и представители всех видов животных.
Бог дает Ною довольно конкретные указания по поводу числа зверей: «Введи также в ковчег из всех животных, и от всякой плоти по паре, чтоб они остались с тобою в живых; мужеского пола и женского пусть они будут. Из птиц по роду их, и из скотов по роду их, и из всех пресмыкающихся по земле по роду их, из всех по паре войдут к тебе, чтобы остались в живых»[174]. Далее следует несколько другая, обновленная инструкция: «И всякого скота чистого возьми по семи, мужеского пола и женского, а из скота нечистого по два, мужеского пола и женского; также и из птиц небесных по семи, мужеского пола и женского, чтобы сохранить племя для всей земли»[175].
Откуда эти числа? Очевидно, что в первом случае каждой твари берут по паре, чтобы животные могли продолжить свой род. Но почему тогда чистых животных берут по семеро? Полагаю, для ветхозаветных людей такое решение было достаточно понятным и имело практический смысл. Учитывая, что употреблять в пищу и приносить в жертву можно только чистых животных, помимо одной пары, предназначенной для воспроизводства, две дополнительные пары (и, возможно, их потомство) образуют своего рода продовольственный запас. Одна же особь из каждой семерки — одинокое животное, оставшееся без пары, как бы не имеющее пола, — будет принесена в жертву Богу в качестве благодарности, когда воды потопа сойдут и корабль окажется на суше.
Представьте этих животных: со всего света — с севера, с юга, с запада, с востока — они спешат в страну Ноя; толпы животных, выстроившиеся очередями вокруг ковчега, — вероятно, они напуганы, утомлены, растеряны. Как бы то ни было, только одна пара или одна семерка каждого вида поднимется на борт спасительного судна. Какая именно? Возможно, Ной выберет самых лучших — самых здоровых или самых красивых. А может быть, их будут допускать по жребию, или просто брать наугад. Счастливчики! Все прочие — которых не посчитали и которые неисчислимы — отправляются в бездну.
Ты, конечно, думаешь, что окажешься среди тех, кто выживет. Предъявишь на входе нужные документы; сотрудник охраны последнего эвакуационного борта впустит тебя внутрь, а тем, кто был в очереди сразу за тобой, скажет: «Извините, у нас уже достаточно представителей вашего вида», — и закроет выход на посадку. Те, кому отказали, останутся на суше, которая скоро станет морем. С отплывающего корабля ты увидишь, как тонет легион: «Ибо нас много». А ночью вдруг появляются еще семеро — и пытаются пробраться на ковчег. Дверь заперта, но они стучатся в окно твоей каюты. Волки? Не совсем. Странный цвет, странные хвосты, сидят на дереве. Одним словом, бесы. В следующее мгновение они уже козлята. Ты говоришь: постойте, козлы, как и волки, — нечистые животные, их может быть только двое. Фрейд отвечает: а их и есть двое — причем это даже не козлы, а нечистые взрослые, которые занимаются сексом на глазах у своего больного малярией ребенка, — и они уже здесь, в этой комнате, в темноте твоих собственных глаз.
Но вернемся к подсчету коз, ведь это очень особенные животные. Хотя они и считаются нечистыми, их можно употреблять в пищу. По крайней мере, как мы узнаём из сказки братьев Гримм, это разрешено волкам (впрочем, волки не спрашивали разрешения). А еще козлов можно приносить в жертву. В ветхозаветной книге Левит описывается древний иудейский ритуал, который проводится раз в год, в священный
