Айзек Азимов - Путеводитель по Шекспиру. Английские пьесы

Король Генрих пытается найти компромисс. Стремясь успокоить Сомерсета, он принимает у него алую розу, а затем демонстрирует Йорку, что это не означает личной неприязни к нему, назначая герцога на очень высокий пост:

Брат Йорк, мы вашу светлость назначаем

Наместником во Франции.

Иными словами, Йорк получает должность, которую ранее занимал Бедфорд.

Это верно. Йорк стал наместником французских территорий в январе 1436 г., через восемь месяцев после смерти Бедфорда (но только через пять лет после коронации Генриха в Париже).

Похоже, что в тот момент Ричард Йорк был искренне предан короне. Даже если в соответствии со строгим порядком престолонаследия он и считал, что обладает преимущественным правом на трон, все же он чувствовал, что заявлять о своих правах в данный момент не стоит.

В его пользу были лишь некоторые тонкости закона о престолонаследии, известные только юристам, но абсолютно несущественные для всех остальных. На стороне Ланкастеров была всенародная память о великом завоевателе Генрихе V, и эти воспоминания англичане бережно хранили и лелеяли.

Более того, после казни отца за государственную измену Генрих V окружил мальчика теплом и заботой и Ричарду было трудно оскорбить память покойного короля, обвинив его в узурпации трона. Возвращение титула и назначение на высокий пост также сильно подействовали на Йорка.

Хотя Шекспир разделяет взгляды противников Йорка, господствовавшие в его время, и изображает дело так, будто Йорк давно мечтал о троне, однако в поддержку такого утверждения говорит только один поступок Йорка, да и то совершенный уже в самом конце жизни. Далее мы убедимся, что если бы Йорк в самом деле стремился стать королем, то многие его поступки невозможно было бы объяснить.

После ритуала коронации Эксетер вновь остается в одиночестве, как было после сцены в парламенте, когда Ричард получил титул герцога Йоркского, и вновь произносит скорбный монолог:

Беда, когда в руках ребенка скипетр,

Но хуже, коль разлад родится лютый:

Приходят вслед за ним разгром и смуты.

Эксетер прав, но это и в самом деле «голос из могилы». Он умер за три года до парижской коронации Генриха и за девять лет до назначения Йорка на пост командующего английским экспедиционным корпусом во Франции.

Однако его предсказание «разгрома и смут», увы, сбывается. Оказавшись во Франции, Ричард Йорк понял, что он бессилен изменить ход событий. Толбот исправно опустошал владения бургундцев, однако друзей англичанам это не добавляло.

Кроме того, сам Ричард почувствовал, что у своего родного правительства он не пользуется особой поддержкой. Бофорты (Уинчестер и Сомерсет) медленно, но верно одолевали Хамфри Глостера. Они не только возглавляли «партию мира», но и сильно подозревали Йорка. Как бы тот ни демонстрировал свою лояльность трону, они никогда не забывали о происхождении Ричарда от Лайонела, а потому не могли доверять ему. Естественно, Бофортам не нужны были победы англичан под предводительством Йорка, так как это сделало бы его имя популярным в Англии. Они скорее предпочли бы проиграть войну, чем позволить Йорку выиграть ее.

Йорк это понимал. Вскоре после его назначения на пост французы взяли Париж, а в 1437 г., пробыв наместником немногим больше года, он махнул рукой и попросил об отставке.

Йорка заменил Уорик, который тоже ничего не добился и умер на этом посту в 1439 г. Йорк снова получил назначение во Францию и отправился туда крайне неохотно.

Правда, на этот раз ему повезло. Париж снова принадлежал французам, а английские владения в юго-западной Франции стремительно уменьшались, но Йорк и Толбот стойко удерживали остальное, а в Нормандии даже укрепили свои позиции.

После 1445 г. между воюющими сторонами воцарилось долгое перемирие? но за это время силы французов окрепли, а англичан — ослабели, в частности благодаря браку Генриха VI (этот брак занимает центральное место в сюжетной линии второй части «Генриха VI»).

В 1447 г. командующим английскими войсками во Франции стал Сомерсет, и на сей раз личность его уже можно установить. Старший брат, Джон Бофорт, умер в 1444 г., и в 1448 г. титул унаследовал его младший брат Эдмунд. За это время титул вырос в цене, потому что в 1443 г. Джон стал герцогом Сомерсетом, и этот титул впоследствии получил и Эдмунд.

Итак, в 1447 г. Эдмунд Бофорт, внук Джона Гонта и будущий герцог Сомерсет, был назначен командующим английскими войсками во Франции. (В первой части «Генриха VI» нет никаких указаний на то, что в пьесе действуют два Сомерсета, а не один.)

Как бы там ни было, но на этом посту Сомерсет продемонстрировал свою полную некомпетентность. В 1449 г. французы начали наступление на Нормандию и отбили Руан и Арфлер, взятые Генрихом V тридцать с лишним лет назад. При падении Руана Толбот вновь попал в плен, где провел около года. (Эта история диаметрально противоположна изложенной в пьесе, в ней Толбот отбил у французов Руан.)

Англичане предприняли последнее усилие и послали в Нормандию новую армию. 15 апреля 1450 г. эта армия столкнулась с французами на побережье Нормандии, у деревни Форминьи, находившейся примерно в 50 милях (80 км) к западу от Арфлера. Увы, дни Креси и Азенкура миновали. Англичанам больше не противостояли многочисленные, но плохо организованные французские армии. На самом деле при Форминьи французов было даже меньше, чем англичан, но долгие годы войны и несчастий закалили их. Сражение кончилось блестящей победой французов; англичане потеряли две трети войска.

В течение года вся Нормандия оказалась в руках французов; труды Генриха V пропали даром.

После сцены парижской коронации Генриха мы внезапно оказываемся в Бордо, на юго-западе Франции. Толбот, приведший к стенам города армию, восклицает:

Трубач, приблизься к воротам Бордо

И вызови на стену их вождя.

Что случилось? Ничего особенного. Просто после коронации Генриха прошло больше двадцати лет; бесследно исчез огромный срок, в течение которого англичане потеряли почти всю Францию. После 1451 г. в их руках оставались только Кале на северо-востоке и район вокруг Бордо на юго-западе. Иными словами, они оказались там же, где были до восшествия Генриха V на престол. Бордо принадлежал англичанам триста лет. В XII в. здесь правил Ричард Львиное Сердце и считал своей родиной скорее Аквитанию, чем Англию. Затем здесь правил Черный принц Эдуард, а его сын, которому предстояло стать Ричардом II, вообще родился в Бордо.

Но теперь, когда англичан преследуют катастрофы, в опасности оказывается даже Аквитания. Богатые области, так долго входившие в английскую империю, исчезают одна за другой, и наконец 5 июня 1451 г. Бордо захватывают французы.

Из великих английских полководцев в живых остается только несгибаемый Толбот. почему-то потеря Бордо оказывается для англичан болезненнее потери Нормандии, и Толбота посылают на юго-запад, чтобы отбить Аквитанию.

К этому времени Толботу было около семидесяти лет, но его боевой дух ничуть не уменьшился.

В сентябре 1452 г. армия под командованием Толбота взяла Бордо, после чего обширные окружающие территории вновь признали власть англичан.

Но если англичане надеялись, что после этого в ходе войны наступит коренной перелом, то их ждало жестокое разочарование. Толбот был слишком стар и не мог один выносить все тяготы войны, а другого полководца у англичан не было.

Карл VII (который в пьесе все еще именуется дофином, хотя он стал королем за четверть века до этого) просто собирает войско и направляется к Бордо. В то время отвоевать потерянное французам уже ничего не стоило.

В пьесе не упоминается, что сражение за Бордо происходит уже в самом конце войны, когда вся остальная Франция была очищена от англичан. Складывается впечатление, что где-то на севере находятся сильные английские армии, которые должны прийти на помощь Толботу. Почему же они этого не делают? Согласно Шекспиру, дело обстоит так: одной армией командует Сомерсет, другой — Йорк, и их соперничество оборачивается для Толбота катастрофой.

Так, узнав, что Карл VII с несметным войском идет на Бордо, Йорк, ничего не предпринимая, с огорчением говорит:

Проклятье негодяю Сомерсету,

Что медлит в подкрепленье мне прислать

Отряд кавалеристов…

А когда гонцы Толбота прибывают к Сомерсету, тот мрачно заявляет:

Теперь уж поздно, не могу послать.

Толбот и Йорк с поспешностью чрезмерной