Исцеление духовных болезней - Жан-Клод Ларше
Утратив под воздействием гордости способность обращаться к Богу и подлинно открываться ближнему, человек ограничивается собой, замыкается в узком пространстве своего «я», которое превозносит. Он остается узником себя самого во всех поступках и проявлениях. Таким образом, мы видим, что гордость отрицает любовь к ближнему и разрушает всю гармонию отношений как с Богом, так и в Боге с самим собой и с ближним. Способность любить, которую Бог даровал человеку для союза с Ним, гордый искажает, отклоняя ее от естественной конечной цели ради обращения на себя. Он любит свое «я», и только его. Очевидно, что гордость уподобляется здесь себялюбию.
Мы уже говорили о том, что все святые отцы считают гордость опаснейшей страстью. Опасность ее проявляется прежде всего в особенно тяжелых патологических последствиях. «Бес гордыни есть тот, кто ввергает душу в самое тяжкое падение», — пишет Евагрий[1797]. Являясь формой безумия, гордыня может довести свою жертву до состояний тяжелых и характерных для сумасшествия в общепринятом значении этого слова. Евагрий особо выделил данный аспект, усматривая в безумии конечный результат страсти: «За гордыней следуют… исступление ума (ἔκστασις φρενῶν), сумасшествие (μανία) и видение в воздухе множества бесов»[1798]. В другом месте он замечает: «Тут же [после помыслов тщеславия] возникает демон гордыни, который частыми молниями бороздит воздух кельи, напускает крылатых змей и, как последнее зло, лишает ума (στέρησις φρενῶν)»[1799]. В главе, посвященной подробному разбору сочинения, из которого взята последняя цитата[1800], Евагрий говорит, что гордость приводит к состоянию исступления (ἔκστασις), когда монах «видит молнии в воздухе кельи вдоль стен, блестящие ночью в огне, и все свое жилище полным эфиопов» (которые на аскетическом языке того времени символизируют бесов). Продолжая описание[1801], Евагрий пишет также: «Тогда он впадает в исступление (ἔκστασις), превозносится и забывает под воздействием страха человеческое состояние».
В одной апофтегме рассказывается о монахах, которые после долгого подвижничества впали в ἔκστασις φρενῶν вследствие гордыни[1802]. Другая апофтегма приводит случай с монахом, который, «сильно возгордившись, был похищен духом Пифона»[1803]. «Лавсаик» рассказывает нам о двух похожих случаях: о монахах Валенте[1804] и Эроне[1805], которые, сначала впав в гордыню, были доведены этой страстью до безумия. С другой стороны, мы знаем, что страсть гордости является особо благоприятной почвой для действий, предпринимаемых диаволом, чтобы смутить подвижников ложными явлениями, похожими на настоящие галлюцинации. Преподобный Иоанн Лествичник в главе «Лествицы» о гордости приводит следующий пример: «Когда бес гордости устраивает себе жилище в душах людей, которые стали его рабами, тогда, являясь им во сне или наяву в образе светлого Ангела или мученика, он открывает им некоторые тайны и подает как бы несколько исключительных даров, чтобы эти окаянные, прельстившись, совершенно лишились ума»[1806].
У гордости есть множество других патологических последствий. Святые отцы считают, что гордость — наиглавнейший источник всех зол, происходящих с человеком[1807]. «Все зло происходит с нами из-за нашей гордости», — учит один из старцев[1808]. «Гордость есть причина самых тяжелых болезней», — говорит преподобный Иоанн Кассиан[1809]. «Поток бедствий, затопляющий всю вселенную, имеет источником не что иное, как гордость», — утверждает святитель Иоанн Златоуст[1810] и далее продолжает, что именно по причине гордости жизнь человека «сопровождается столькими скорбями и бедами»[1811].
Гордость, отчуждая человека от Бога[1812], лишает его помощи Божией и Божественных благ[1813]. Сначала она приводит его к потере духовного ведения[1814], потом — к утрате всех добродетелей. «Гордость, — пишет святитель Григорий Великий, — никогда не останавливается на истреблении одной добродетели. Она восстает на все части души и искажает ее, словно распространенная заразная болезнь, истребляющая все тело»[1815]. «Это главная и губительная болезнь, которая не один член или часть его ослабляет, а все тело повреждает смертоносным расстройством», — пишет преподобный Иоанн Кассиан[1816], отмечая, что гордость «разрушает не только смирение, противоположную ей добродетель, подобно другим страстям, но также истребляет все добродетели одновременно»[1817]. Святитель Иоанн Златоуст, в свою очередь, замечает, что «этот порок может сам по себе повредить всякую добродетель души»[1818]. И преподобный Иоанн Лествичник пишет: «Как тьма чужда света, так и гордый чужд всякой добродетели»[1819].
Очевидно, что при этом гордость открывает путь всем страстям[1820]. Учение о гордости как о начале (Сир. 10, 15), корне, источнике и матери всех грехов[1821] проходит через все святоотеческое предание. «Гордость есть верх зла, корень и источник всякого нечестия», — утверждает святитель Иоанн Златоуст[1822]. «Семь главных страстей суть побеги, произошедшие от этого испорченного корня», — пишет святитель Григорий Великий[1823]. И преподобный Иоанн Кассиан отмечает: «Эта страсть хотя и ставится последней по времени борьбы с пороками и по порядку исчисления, но по важности и по времени происхождения она первая»[1824].
Если мы говорим о гордости как о первопричине всех страстей, то следует отметить, что некоторые из них родственны с ней и чаще всего происходят от нее, например гнев[1825], ненависть[1826] и все виды агрессивности[1827], жестокосердие[1828], осуждение ближнего[1829], злословие и хула[1830], лицемерие[1831], печаль[1832], зависть[1833], ревность[1834], корыстолюбие[1835], блуд[1836] и, как мы уже подчеркнули, тщеславие[1837].
Страсть гордыни — постоянный источник душевных скорбей[1838]. Это объясняется многими причинами. Гордый может страдать от несоответствия между тем, кем он себя видит или хочет стать, и тем, кем он себя чувствует на самом деле. Он может также страдать от угроз и
