100 великих загадок современной медицины - Александр Викторович Волков
Это неведомое рядом с нами, на расстоянии вытянутой руки, стоит нам только выйти на улицу, сесть в автобус или вагон метро.
Ведь после знакомства с цифрами начинает казаться, что «люди со здоровой психикой» – это редкое исключение. В США, где многие привыкли по любому поводу обращаться к психотерапевту, статистика такова. Каждый второй американец уже впадал (или впадет) в депрессию, уже испытал (или испытает) приступы фобий или уже заболел (заболеет) болезнью Альцгеймера. Каждый семнадцатый (почти 6 % населения США) страдает (или будет страдать) от тяжелого психического заболевания, в частности от шизофрении. В Европе, по данным журнала «Bild der Wissenschaft», более 165 миллионов человек (из 740 миллионов) больны различными психическими заболеваниями. Так как же зарождаются эти болезни?
Уверенно можно сказать одно: большинство расстройств психики обусловлено наследственными, генетическими причинами.
Так, если у одного из однояйцевых близнецов выявлен маниакально-депрессивный психоз, то в трех случаях из четырех тот же диагноз будет поставлен и другому близнецу. В случае с двуяйцевыми близнецами вероятность заболевания другого близнеца не составит и 25 %.
Что касается шизофрении, то сегодня ученые едины во мнении, что в большинстве случае это – «наследственная болезнь». Примерно на 80 % она обусловлена генетическими факторами. Однако то, что казалось легким и неизбежным всего четверть века назад, – что «ученые скоро выявят ген шизофрении» – стало теперь необычайно сложным. Сейчас обнаружено уже свыше 650 различных генетических мутаций, которые могут способствовать тому, что человек заболеет шизофренией.
Исследователи не исключают и того, что в тех 20 % случаев, когда у человека развилась шизофрения из-за того, что он «попал в очень тяжелую ситуацию», на самом деле тоже сыграли свою роль какие-то гены, по вине которых у несчастного «сломалась психика».
Ведь внешние обстоятельства действуют до странного избирательно. Сотни миллионов людей живут в городах, но кого-то сутолока городской жизни сводит с ума. Десятки миллионов переезжают из города в город, из страны в страну, но кого-то сопутствующие хлопоты и волнения сводят с ума. Все страдают от вирусных инфекций, но кого-то перенесенная в раннем детстве болезнь многие годы спустя доводит до безумия. Чем это объяснить? Чем это подтвердить? Где подлинная причина болезни?
В гиппокампе, отделе мозга, словно мелом на школьной доске отмечаются имена, даты, события, даже целые рисунки
Возьмем, например, такую статистику. В странах Северного полушария у детей, родившихся в первые месяцы года, с января по март, шансы заболеть шизофренией выше примерно на 10 %. Почему?
Одни ученые винят во всем «вселенскую тьму», что опускается на мир зимой. Недостаток ультрафиолетового света в последние месяцы беременности может повредить будущему малышу, считают сторонники этой гипотезы.
Другие придерживаются «гипотезы вирусов». В 2004 году Алан Браун из Колумбийского университета (Нью-Йорк) опубликовал в журнале «Archives of General Psychiatry» статью, в которой доказывал, что у женщин, переболевших гриппом в первые месяцы беременности, дети впоследствии чаще обычного страдают от шизофрении. Возможно, антитела материнского организма, атакуя вирусы, вредят и еще не рожденному ребенку, который, если будущая мама заболела гриппом поздней осенью, появится на свет в первые месяцы нового года.
А не может ли у ребенка, если он преждевременно появился на свет, развиться впоследствии шизофрения? А если он очень мало весил? А если у него выявлены нарушения в развитии головного мозга, какие-то аномалии? Все эти предположения снова и снова проверяются учеными.
Интересна возрастная картина заболеваемости: у мужчин ее график резко взмывает вверх и рано достигает максимума; затем частота заболеваний монотонно снижается. У женщин в молодости график более пологий, потом также наступает спад, но в возрасте 45–49 лет – новый пик. Можно предположить, что всплеск заболеваемости у них сдерживается женскими гормонами – эстрогенами; с возрастными изменениями этот защитный эффект исчезает.
А могут ли гастрономические привычки влиять на подверженность душевным заболеваниям? Статистика показывает, что от приступов маниакально-депрессивного психоза страдают 2,6 % израильтян, 1,4 % жителей Центральной Европы и всего лишь 0,3 % жителей Тайваня. Исследователи из Колумбийского университета считают, что такая «нечувствительность к невзгодам», «огрубелость души», защищающая островитян от депрессии, проистекает из того, что они постоянно питаются рыбой, а вместе с ней потребляют очень много омега-3-ненасыщенных жирных кислот, которые не дают развиться болезни. Но насколько верно такое объяснение?
Чем больше мы пытаемся понять природу душевных заболеваний, выяснить, например, отчего возникает та же шизофрения, тем понятнее нам становится, что мы и впрямь более всего напоминаем лунатиков, бредущих по краю крыши. В любой момент мы можем соскользнуть в бездну безумия. Тысячи путей ведут нас туда, а иногда что-то прямо толкает нас в эту бездну.
Людям, наблюдавшим за тем, как другие постепенно впадают в безумие, как у них развивается душевная болезнь, с особой отчетливостью понятно, что наш ум – прибегнем к еще одному сравнению – напоминает огромный, прекрасно снаряженный корабль, который удерживается у причала лишь тонкой бечевой. Внезапный порыв ветра, эта воля обстоятельств, легко оборвет ее, и корабль тихонько скользнет в море бурь и вскоре будет истрепан волнами и разбит до неузнаваемости. Так же и люди, еще недавно удерживаемые волей, обязанностями, чувством долга, один за другим внезапно срываются в бушующее житейское море безумия. Почему такое случается? Это до сих пор остается тайной.
Поживем-повспоминаем
Нашу личность составляет то, что мы помним. Мы сложены из воспоминаний, словно мозаика – из отдельных камешков. Нобелевский лауреат, израильско-американский психолог Даниэль Канеман даже категорично заявил: «Вспоминающее Я определяет всю мою жизнь». Но как работает этот удивительный механизм памяти? Как пережитое превращается в воспоминания? По сути, говорит американский психиатр и нейробиолог Эрик Кандель, также нобелевский лауреат, «мы знаем слишком мало о памяти, может быть, всего лишь один процент». Но даже то, что нам известно, поражает воображение.
Если мы не в силах забыть какие-то вещи, например свою первую любовь, то это потому, что то событие буквально «врезалось в нашу память», «отпечаталось в ней» – оставило след в мозге. В нём, образно говоря, появился узелок на память о случившемся. Нервные клетки мозга образовали новые синапсы – своего рода контрольно-пропускные пункты, зоны контакта между клетками, зоны, через которые передаются сигналы.
Новые синапсы появляются прежде всего в гиппокампе, отделе мозга, где, словно мелом на школьной доске, отмечаются имена, даты, события, даже целые рисунки – образы мест, в которых мы побывали. Кажется, что невидимая рука, составляющая этот словарь дня, так же легко сотрет его, вычеркнет из
