Исцеление духовных болезней - Жан-Клод Ларше
Победа над унынием предоставляет человеку некоторую передышку в духовной брани. Поскольку уныние определенным образом заключает в себе все страсти, постольку с ее устранением исчезнут и остальные. «За этим демоном не приходит тут же никакой другой: мирное состояние… замещает его в душе после борьбы», — отмечает Евагрий[4272].
Помимо покоя, основным результатом победы над этой страстью является «неизреченная радость», которая переполняет душу[4273].
ГЛАВА 6 ЛЕЧЕНИЕ ГНЕВА. КРОТОСТЬ И ТЕРПЕНИЕ
Если хочешь исцелиться от страсти гнева, то в первую очередь следует искоренять любовь к удовольствию (φιληδονία) — главную причину патологического проявления раздражительной силы[4274].
Поскольку любовь к удовольствию сущностно связана с чувственными желаниями, постольку врачевание гнева предполагает умерщвление вожделения[4275]. Таким образом, отмечает преподобный Максим Исповедник, «мы утихомирим неподобающий злобный вой ярости (θυμός), которая не имеет более вожделения, чтобы его возбудить и позволить победить себя наслаждениями… Поистине, ярость, которая по природе бросается на выручку вожделению, естественным образом перестает приходить в бешенство, когда видит умерщвленное вожделение»[4276].
Следовательно, чтобы человек исцелился от гнева, необходимо, чтобы он победил страсти, связанные с вожделением, в частности чревоугодие, блуд и сребролюбие, которые являются частыми причинами этой страсти, и чтобы он подвизался в тех добродетелях, которые им противоположны. Святые отцы особенно настаивают на борьбе со сребролюбием и указывают, таким образом, на милостыню как на важнейший способ борьбы с гневом. Евагрий пишет: «Нужно уподобиться Врачу душ, Который исцеляет раздражительную часть посредством милостыни»[4277]. Преподобный Максим Исповедник отмечает, что «некоторые лекарства… ослабляют и усмиряют страсти», и уточняет, что гневу подходит милостыня[4278]: «Милостыня — это лечение гнева»[4279].
К тому же милостыня является проявлением любви к ближнему, а это — одно из главных противоядий гневу, ибо он, напротив, нападает на ближнего, проявляясь как ненависть к нему[4280]. «Любовь к ближнему исцеляет раздражительную часть души», — свидетельствует Евагрий[4281], который также отмечает: «Раздражительная часть нуждается в большем числе лекарств, чем вожделевательная. Вот почему любовь к ближнему называется большей[4282]: она является уздой раздражительной части[4283]. Именно это утверждает и преподобный Максим Исповедник: «Труднее победить страсти раздражительной части души… Вот почему более действенным является средство, которое Господь дал против гнева, — заповедь о любви к ближнему»[4284]. Он же пишет: «Если раздражительная часть постоянно подвергается возмущению… то лекарством здесь будут доброта, благотворительность, любовь к ближнему и милосердие»[4285]. Евагрий, замечая, что сострадание смягчает раздражительность[4286], говорит: «Когда раздражительная часть возбуждена, ее успокаивает милосердие»[4287]. Авва Дорофей Газский учит, что «там, где есть сострадание и любовь к ближнему, гнев и злоба не могут возобладать»[4288]. Преподобный Иоанн Лествичник, который советует соединять с любовью кротость и терпение[4289], решительно утверждает, что это средство эффективно: «Тот, кто имеет истинную любовь к ближнему, изгнал гнев из своей души… Пир, на который любовь к ближнему приглашает своих врагов, рассеивает гнев»[4290]. Преподобный Максим Исповедник, говоря о злопамятстве, пишет в том же смысле: «Достигнув любви к ближнему и доброжелательства, ты сотрешь в своей душе всякий след страсти»[4291]. А вот его более общий совет: «Побеждай ненависть любовью к ближнему»[4292].
Поскольку гнев происходит, с другой стороны, еще и от гордости и тщеславия, постольку его можно вылечить, поборов эти две страсти. Преподобный Максим Исповедник, описывающий тщеславие как одну из причин «возмущения раздражительной силы души», подчеркивает необходимость подавлять эту причину[4293] болезни и утверждает, что, не начав презирать славу, невозможно «покончить с поводами для гнева»[4294]. Святитель Иоанн Златоуст настаивает, в свою очередь, на этиологическом[4295] значении гордости и на необходимости бороться с ней: «Что касается душевных недугов, наш разговор призван выполнить две задачи: прежде исцелить болезнь, затем, после исцеления, предотвратить рецидивы. Сейчас мы ищем метод для сложного лечения, о добром здравии речь пока не идет. Как покончить с этим прискорбным изъяном? Как усмирить эту жестокую лихорадку гнева? Посмотрим, откуда она происходит, и устраним ее причину. Откуда она обычно приходит? От избытка высокомерия и от гордости. Подавим эту причину — и болезнь исчезнет»[4296]. Поэтому именно смирение, как мы увидим далее, является противоядием от гордости и тщеславия. Следовательно, чтобы исцелиться от гнева, нужно стяжать смирение.
Поскольку гнев — это «симптом великой гордости», постольку «обращение требует великого смирения», говорит преподобный Иоанн Лествичник[4297], который отмечает, что смирение ведет к «изгнанию из нашей души всех движений и порывов гнева»[4298]. «Как тьма расступается при появлении света, так благоухание смирения стирает всякий след горечи и раздражительности»[4299], — добавляет тот же святой. Святитель Григорий Нисский, в свою очередь, пишет: «Смирение — это мать кротости сердца. Если ты закроешь двери пред гордостью, гнев не найдет входа. Грубость и низость провоцируют эту болезнь у жестоких людей, но негодование не прикасается к тому, кто смиряется»[4300]. Нужно «глубоко переживать смирение сердца. Те, кто укоренился в этом опыте, не оставят в своей душе никакой лазейки для гнева»[4301]. Авва Дорофей Газский передает слова одного из старцев: «Смирение не раздражается ни на кого»[4302].
Вот почему тот, кто хочет обрести быстрое исцеление, должен не только принимать унижения, но даже искать их и учиться переносить их так, чтобы стать нечувствительным к ним. «Отсутствие гнева, — пишет преподобный Иоанн Лествичник, — это ненасыщаемое желание унижения… Отсутствие гнева — это поражение природы, ставшей нечувствительной к обидам»[4303]. В этом плане тот, кто приносит обиды, невольно играет роль врачевателя души, как замечает один из старцев, подчеркивая связь этого врачевания с теми средствами, что были упомянуты выше, то есть с устранением удовольствия, с одной стороны, и с любовью к ближнему, с другой: «Если один из твоих братьев тебя обижает или как-то иначе уязвляет, то, как говорили святые отцы, молись о нем, думая, что он оказывает тебе великие благодеяния и что он врач, лечащий в тебе любовь к удовольствиям. Благодаря этому смягчается твой гнев, ибо любовь к ближнему, согласно святым отцам, это узда для гнева»[4304].
Целительная сила смирения оказывается еще большей, когда с ним соединяются покаяние и сокрушение. Преподобный Иоанн Лествичник учит, что покаяние и слезы вместе со смирением образуют «триаду» и что «первое и самое выдающееся свойство этой выдающейся и превосходной триады — это полное радости
