Грамматические вольности современной поэзии, 1950-2020 - Людмила Владимировна Зубова

что, когда бы не сделал небывшим бывшее Всемогущий, мне

бы пришлось, бы-бы, бы-бы-бы, это сделать своей рукой.

И когда бы нынче мы пахотой с ней занимались, и соль

разъедала бы спины наши, плечи, мальчик, лобки и лбы,

и она меня спрашивала бы, пахотно ль, хорошо ль,

как тогда, сослагательно выл бы в плечо ей: бы-бы-бы.

Владимир Гандельсман. «Из Катулла» [712] ;

Внучка сидит на докладе, пальцы у ней в шоколаде.

Нервы у внучки ни к черту, ходит и плачет о чем-то.

Думает: «Бабка скучает». Думает: «Дедка в печали».

Снег на крылечке растает. Думает: «Я обрастаю».

Я прорастаю сквозь залежь, бабушка, надо мне замуж.

Надо мне деток и мужа, только похуже, похуже.

Толстого, злого, заику, в тундру, в землянку, заимку.

Жил бы борзыми щенками, тряс бы большими щеками,

Лапал бы девок за ляжки, горькую пил бы из фляжки,

звал бы корявой кобылой – я бы тебя позабыла.

Аля Кудряшева. «Снова current» [713] ;

сны в ближайшее время

сон в ближайшее мгновение

тело было бы тоже наверное

но навернулось бы

и не вернулось бы

неверное

кабы каабы бы бы

черный квадрат

Гали-Дана Зингер «сны в ближайшее время…» [714] ;

Когда б судьбе б не лез бы ты в адепты б

Ты б пел в суде, сидел бы ты в судье б ты б

Анри Волохонский. «Ентину» [715].

Кстати, весьма показательно, что частица бы как маркер гипотетического будущего рифмуется со со словоформой судьбы:

*

найти первое слово

потянуть за лапку

а а а а а а а а а а а

вот и готово

стихо-творе-ни-а

*

найти второе слово

ухватить нить

узелок основы

начать вить

*

и третье слово

о вот оно

начать ab ovo

открыть окно

*

и слово в слово

повторить

что может

отворить

дверцу судьбы

бы

бы

бы

Сергей Бирюков. «отвлеЧенные стихи-и» [716].

Связь сослагательного наклонения с фонетикой выразительно проявляется и в стихотворении Ольги Арефьевой с показательным названием «Был бы был», изображением воя, многократным реверсивным преобразованием формы был в лыб, доминированием звука [ы]:

(Если бы у меня был волк, он бы выл по ночам,

но нет у меня волка, и некому выть по ночам.)

   Лыб.

   Рыл бы рыл

   Лыб.

   Дыл бы дыл

   Лыб.

   Веривыл улын ыл

   Был бы был

   Лыб.

Ольга Арефьева. «Был бы был» [717].

Актуализации сослагательности способствует измененный порядок слов. Так, например, в следующих текстах частица бы отодвигается в конец строки, в результате возникает противоречие между реальностью и нереальностью действия:

Долго. В холодном доме, словно в разбитом шаре,

сесть на чужой кровати в зелёном шарфе.

Можно смотреть в окно бы.

Этого слишком много.

Долго – такое слово, его повторяешь долго.

Екатерина Боярских. «О вечном холоде и вечном огне» [718] ;

В семнадцать лет, как умер ЭС-булат,

и ни Гробницы-то ему, ни Од-то,

а новый ЭН был винный и брюхат,

я знал уже, что значит дар народа.

Сей норд сержанта любит, а сей Сын,

от марьи рож рожденный с мордой медной,

взял в рот свисток, сжал, как живот, сосцы,

и о каменья – как умел, младенцев

по всей Европе (азиат, звонок! —

твои товарцы шьются по ушам бы!).

Виктор Соснора. «Возвращение к морю» [719].

У Игоря Сида ненормативно препозитивное оптативное бы в начале нескольких предложений становится анафорическим, иногда заменяя собой союз чтобы. Частица бы выделяется и графически – прописной буквой:

Я свиваюсь в клубок. Бы не видеть, как тот

ОТКРЫВАЕТ ГЛАЗА – так варан привстает,

чтобы дротиком кануть вперед.

Бы не шизым орлом, бы не волком кружа

сирым полю по русскому: пришлый ходжя —

не хозяин магнитному полю.

<…>

Вот опять начинается с разных сторон.

В эти годы ни волк, ни варан, ни гиббон,

но ходжя подступал к Сталинграду.

Спрячь ладонью руины в волшебном стекле.

Лишь бы город Итиль на ночном Итиле,

чьи истоки туманны, а устье во мгле,

засыпал. Бы взахлеб, до упаду,

но писалося Нестору. Бы про родник,

летописец к которому жадно приник,

не вместить бы написанных книг.

Игорь Сид. «Апокриф. Андрею Полякову» [720].

В положении стихового переноса могут перераспределяться проклитики и энклитики[721]:

Себя не знает вещь сама

и ждёт, когда я

бы выскочил весь из ума,

бывыскочил, в себе светая

быстрее, чем темнеет тьма.

Владимир Гандельсман. «Вещь в двух частях» [722].

Автор подтверждает это перераспределение графическим сращением частицы с глаголом.

У Алексея Корецкого слияние частицы с глаголом сопровождается вставкой частицы внутрь слова:

лишь бы спрыгнуть с колеса

архаической орбитки,

лишь бы тот, кто держит битку,

не промахивалбыся .

Алексей Корецкий. «Ты не в силах изменить…» [723].

Здесь частица, становясь морфемой, обнаруживает свойство флексии: способность находиться перед возвратным постфиксом.

В ряде текстов вместо глаголов, имеющих форму, но не значение прошедшего времени, употребляются глаголы будущего времени:

Высокий чиновник Небесной управы

базар не фильтрует.

Зачем бы он станет следить за базаром,

ведь он за базар не ответит.

Владимир Строчков. «Ориентации из неизданного То Сё» [724] ;

Есть много слов, чтоб их сказать тебе,

не выдав сути. Все слова такие.

Возможно, разум вдруг меня покинул.

Возможно, просто вышел на обед

<…>

Вот так, без слов, я выйду бы во двор,

пока темно, пока не поздно. Рано.

И выдохну тебе в лицо всю прану

дыхания, закончив разговор.

Надя Делаланд. «Есть много слов, чтоб их сказать тебе…» [725] ;

на кровати лежишь, на пляжу ли ты, все одно ты бормочешь

сквозь зубы,

в моей жизни случаются жулики, вот за это тебя увезу бы,

в моей смерти случаются школьники и покатые склоны реки,

и заката алы треугольники, и рассвета глаза