Страстоцвет, или Петербургские подоконники - Ольга Кушлина
Рис. 78. Асфодель
Символическое значение цветка не менялось и не забывалось в течение тысячелетий. Одно из первых упоминаний асфодели как похоронного цветка — в гомеровской «Одиссее». И далее — везде… Белые лепестки священного растения (цветка Сатурна, по классификации Агриппы) были осквернены в европейской культурной традиции лишь один раз, Франсуа Рабле (Гаргантюа, рассуждая о том, чем лучше всего подтираться, и перечисляя всякие затейливые приспособления, поминает цветок асфодели). Но обычно поэтам, срывающим этот цветок, было не до шуток.
Все летают черные птицы
И днем, и поутру,
А по ночам мне снится,
Что я скоро умру.
Даже прислали недавно —
Сны под пятницу — верные сны, —
Гонца из блаженной страны —
Темноглазого легкого фавна.
Он подошел к постели
И улыбнулся: «Ну что ж,
У нас зацвели асфодели,
А ты все еще здесь живешь?
Когда ж соберешься в гости
Надолго к нам?..»
И флейту свою из кости
К моим приложил губам.
Губы мои побледнели
С этого самого дня.
Только бы там асфодели
Не отцвели без меня!
Так писала — действительно незадолго до смерти — антропософка Елизавета Дмитриева (по мужу Васильева), бывшая Черубина де Габриак. Впрочем, и в зените своей славы, прикрытая кружевной вуалью псевдонима, окруженная флером легенды и страстным любопыт-ством поклонников, она составляла букет из цветов неярких и несчастливых. Символику цветов Черубина, повсему видно, знала хорошо.
ЦВЕТЫ
Цветы живут в людских сердцах;
Читаю тайно в их страницах
О ненамеченных границах,
О нерасцветших лепестках.
Я знаю души, как лаванда,
Я знаю девушек-мимоз,
Я знаю, как из чайных роз
В душе сплетается гирлянда.
В ветвях лаврового куста
Я вижу прорезь черных крылий,
Я знаю чащи чистых лилий
И их греховные уста.
Люблю в наивных медуницах
Немую скорбь умерших фей,
И лик бесстыдных орхидей
Я ненавижу в светских лицах.
Акаций белые слова
Даны ушедшим и забытым,
А у меня, по старым плитам,
В душе растет разрыв-трава.
В «Истории Черубины» Максимилиан Волошин рассказывает о поводе к написанию этого стихотворения: заочно влюбленный в поэтессу редактор журнала «Аполлон» С. Маковский прислал ей огромный букет белых роз и орхидей. Волошин с Лилей-Черубиной «решили это пресечь, так как такие траты серьезно угрожали гонорарам сотрудников „Аполлона“».
В стихотворении Черубины де Габриак свободно переплетаются и средневековая европейская символика (Е. Дмитриева была специалистом по старофранцузской литературе), и древние мифы, и народные поверья. Например, акация означает возрождение или жизнь после смерти; именно такова ее масонская символика, восходящая к изображению этого дерева на древнеегипетских саркофагах. К слову сказать, считается также, что библейский ковчег был изготовлен из древесины именно этого дерева. А вот разрыв-трава — это уже русский фольклор: под таким именем в некоторых местностях выступает «черный папорт», то есть папоротник, которому приписывалось свойство открывать клады. В одном из травников о нем говорится: «Есть трава черная папорт, растет в лесах, около болот, в мокрых местах в лугах, ростом в аршин и выше стебель, а цвет на ней что серебро — ночью видно его хотя в какую писаную ночь». Писаная ночь… уж не та ли это писанная Мандельштамом ночь из известного стихотворения о каменноугольном большевике?
Зеленой ночью папоротник черный…
Рис. 79. Щитовник мужской
Но невидимый, хотя и горящий, как огонь, цветок папоротника — это, конечно, сама Черубина де Габриак — самая известная мистификация в русской поэзии ХХ века. Она сравнива-ла себя с иллюзорным цветком с полным основанием, да и не только она сама. Ин. Анненский писал о загадочной поэтессе в своей предсмертной статье: «Пусть она даже мираж… Я боюсь этой инфанты, этого папоротника, этой черной склоненной фигуры с веером около исповедальни». Сама же поэтесса писала:
Лишь раз один, как папоротник, я
Цвету огнем весенней, пьяной ночью…
Приди за мной к лесному средоточью,
В заклятый круг приди, сорви меня!
Люби меня! Я всем тебе близка.
О, уступи моей любовной порче,
Я, как миндаль, смертельна и горька,
Нежней, чем смерть, обманчивей и горче.
«Тайна папоротника», тайна поэтессы Черубины, была грубо раскрыта, и волшебный цветок исчез под недобрым, безлюбовным взглядом. «Я-художник умер-ла», — сказала Елизавета Дмитриева и много лет не пи-сала стихов; стихов Черубины — вообще больше не писала. Недаром в обрядовом фольклоре в ночь на Ивана Купалу цветок папоротника ищут вдвоем: он может открыться только взору влюбленных.
Макс Гесдерфер. Комнатное садоводство.
Папоротники принадлежат к числу изящнейших представителей растительного цар-ства, отличающихся особенным разнообразием в строении вай. Уже в нашем туземном лиственном лесу мы можем убедиться в этом разнообразии, любуясь прекрасными папоротниками, растущими обыкновенно в тени деревьев, на влажных местах.
Весьма многие из тропических папоротников имеют чрезвычайно мелко разрезанную листву. Иногда можно встретить в ваях пеструю окраску и красивую роспись, а у некоторых видов черешки и нижние стороны вай богато покрыты золотой или серебряной пылью. Такое роскошное разнообразие листвы папоротников вполне вознаграждает нас за отсутствие у них цветов, свойственное всем криптогамным, или тайнобрачным, растениям.
Размножаются папоротники различными способами. Главный способ размножения — посев спор. Споры развиваются на нижней стороне вай, которые часто отличаются своей формою от неплодоносных. У некоторых видов споры сохраняют всхожесть недолго, но у большинст-ва — несколько лет и даже часто десятки лет. Бывали примеры размножения редких пород папоротников спорами, взятыми с плодоносных вай экземпляров, долгое время хранившихся в засушенном виде в гербариях. Посев спор чрезвычайно интересен, но в комнатах не всегда удается и требует большого терпения.
Для посева лучше всего употреблять гладко вырезанный
