Человек читающий. Значение книги для нашего существования - Рюд Хисген
Когда-то чтение и письмо были прерогативой узкого круга элиты. С каждым новым изобретением в сфере текстовой коммуникации число читателей увеличивалось. Появлялись новые писатели и новые жанры. Накопление письменных знаний, с одной стороны, и рост числа читателей, с другой, способствовали развитию чтения. Чтение становилось все более распространенным, пока не превратилось в повсеместную практику. В настоящий момент, однако, происходит постепенное движение в обратном направлении. Не потому, что редеют ряды читателей или уменьшается объем читаемого, но потому, что длинные тексты, и прежде всего книги, зачастую остаются за бортом.
Концепция отвыкания от чтения (или «обескниживание») в течение последних нескольких лет прочно закрепилась в национальном культурном дискурсе Нидерландов. Многим этот термин кажется прежде всего неэстетичным, другие отрицают тот факт, что он отражает реальность. Так ли уж меньше мы читаем? Если речь об объеме всех прочитываемых знаков, то, скорее всего, нет. Но если речь идет о книгах и прочих печатных изданиях, таких как газеты и журналы, то налицо совсем иная картина.
Пусть наряду с экранами мы по-прежнему пользуемся традиционными книгами, содержащими более длинные тексты, их влияние на нашу культуру идет на спад.
Помимо «обескниживания», происходит <…> обесценивание литературы, которая, несомненно, утратила часть своего социального престижа. На протяжении веков литература успешно выполняла самые разные функции: как уникальный источник знаний, как политический инструмент, как образец развития личности и общества. Однако сегодня она, судя по всему, больше не в состоянии претендовать на эти социальные роли[242].
Вопрос, насколько катастрофично подобное развитие событий, вызывает в обществе горячие споры. Какое будущее нас ждет — многообещающее или пугающее? Давайте попробуем сформулировать максимально обоснованный ответ на этот вопрос.
В первую очередь необходимо определить, оправдывает ли он столь бурную дискуссию. Авторы представленной вашему вниманию книги убеждены, что на карту действительно поставлено очень многое. Выше было продемонстрировано, что отвыкание от чтения является одним из — непреднамеренных! — побочных эффектов масштабного внедрения цифровых технологий и что «обескниживание» наносит непоправимый вред человеку и обществу. Вопрос в том, какие именно губительные последствия оно за собой влечет. На него непросто ответить, ибо мы склонны сосредотачиваться на преднамеренных последствиях наших изобретений, пренебрегая непредвиденными. Однако пренебрежение лишь усугубляет эти непредвиденные последствия.
В 1927 году фотограф из Гааги Густав Х. купил себе первый автомобиль. Садясь за руль, неискушенный водитель с торжествующим видом попрощался с семьей, будто отправляясь в кругосветное путешествие. Личный автомобиль сулил ему массу преимуществ, позволяя, например, легко и быстро перевозить крупноформатную фотокамеру с фокусирующим мехом. Возможно, в будущем он планировал семейные поездки, не задумываясь при этом о возможных дорожных проблемах. Понимание того, что транспортное средство способно причинить неудобство, пришло к нему лишь тогда, когда новехонький автомобиль, неожиданно потеряв управление, съехал с трассы и резко остановился. Этот первый дорожный инцидент касался исключительно Густава Х.: предвидеть социальные последствия безудержного роста автомобилей ему тогда еще было не под силу.
Все мы давно привыкли к автомобилям. Современное общество ориентировано на их использование. Автомобили, как и ожидалось, дали нам безграничную свободу передвижения, но, с другой стороны, неожиданно привели к таким последствиям, как загрязнение воздуха, пробки и смертность на дорогах. И вот мы, подобно Густаву Х., счастливо-беспечно мчимся теперь уже по цифровому шоссе, имея крайне смутное представление о том, что предвещают нам новые технологии. Как любая инновация, они призваны облегчить жизнь и сделать нашу деятельность еще более плодотворной и результативной. При этом мы снова закрываем глаза на неизбежность непредвиденных — и зачастую вовсе нежелательных — последствий этих технологий.
Печатный станок Гутенберга, без сомнения, упростил и ускорил распространение Библии. В этом и заключался смысл проекта Гутенберга. Однако Гутенбергу было невдомек, что его печатный станок создаст предпосылки для Реформации. Подобная мысль никому не приходила в голову. Вспомним, что даже аббат Иоганн Тритемий{71}, выступавший в своем сочинении «De laude scriptorum manualium» («Во славу переписчиков») 1492 года против печатного станка, не продвинулся в своей аргументации дальше опустошения скрипториев и последствий этого опустошения для благочестия монахов — слуг Божьих.
Вот и сегодня мы едва ли считаемся с последствиями цифровых технологий для наших когнитивных способностей и функционирования общества в целом. Неосознанно прощаясь с привычной жизнью, в которой книга занимала центральное место, мы слепо несемся вперед по цифровому шоссе, наслаждаясь открывающимися перед нами восхитительными перспективами. Никогда прежде доступ к знаниям не был таким широким и беспрепятственным. Беспрецедентное число людей умеют читать и писать. Мы с легкостью выражаем свои мысли и мнения, быстро и с удовольствием обмениваясь ими с окружающими. О каких же непредвиденных последствиях идет речь? Давайте попробуем разобраться.
Одновременно с использованием цифрового текста на экране появляются альтернативные формы коммуникации (например, аудио и видео) для распространения тех же (или примерно тех же) сообщений на том же самом экране. Эти альтернативы предъявляют менее высокие требования к нашим когнитивным навыкам. Ведь совсем не обязательно уметь читать, чтобы слушать аудио или смотреть видео. Менее образованные люди легче поддаются соблазну заменить чтение чем-то более легковесным, что приводит к растущему разрыву между начитанными и малограмотными.
В связи с этим стоит рассмотреть одно устойчивое заблуждение. Упрощая задачи и оптимизируя процессы, цифровые технологии порождают ожидания того, что они способны облегчить и само чтение. В том числе и по этой причине многие продолжают верить в необходимость внедрения (прежде всего в образование) большего объема цифровых технологий. Тем не менее когда речь заходит о понимании содержания, то упрощение чтения оказывается невыполнимой задачей. Вниматель-ное прочтение и понимание текста, независимо от чьего-либо желания, всегда будет сопряжено с серьезными умственными усилиями.
Экраны вызывают своего рода коллективный синдром дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ). Что представляет собой системную, социальную проблему. Следовательно, обвинять людей в том, что они недостаточно читают, по существу, бесполезно, да и кампании по поощрению чтения направлены не на ту целевую аудиторию. Чтобы создать более благоприятные условия для чтения, необходима политическая воля. А политическая воля может проявиться только тогда, когда будет четко очерчена суть проблемы.
Технологические инновации не терпят промедлений. Современные луддиты, полагающие, что технологические нововведения не приносят пользы ни обществу, ни индивиду, подвергаются насмешкам. Большинство людей с ними не согласны: любопытные
