Белорусские мифы. От Мары и домашнего ужа до волколака и Злыдни - Елена Евгеньевна Левкиевская

«Не ходи в жито, а то русалка железным толкачом побьет, в ступе истолчет!» (с. Оброво Ивацевичского р-на Брестской обл., 1987 г.).

Остальные мотивы, присущие образу русалки, в таких упрощенных формулах отсутствуют.

Железные атрибуты (груди, ступы, песта), которыми русалка наделяется в подобных формулах, сближают ее с такими специфическими детскими персонажами-устрашителями, как железная баба, железный дед, баба с железными зубами или Баба-яга:

«Железная баба схватит, если пойдешь к колодцу. Она там сидит и караулит маленьких детей!» (с. Кривляны Жабинковского р-на Брестской обл., 1985 г.).

Эти собственно детские персонажи запугивания (баба, баба Агата, голобаба, дед, дядька, бабай, нимка, марушка, тэрэнька) практически не имеют аналогов во «взрослой» мифологии и не существуют вне формул устрашения детей. Наиболее обширную группу здесь составляют «чужие взрослые» — дед, баба, дядька, мужик. Наделение их мифологическими свойствами происходит либо за счет прибавления к этим словам имени собственного (баба Барабаха, дед Бабай, дед Гунда), либо за счет приписывания им постоянной характеристики («Говорили: дурная баба или дурной дед заберет!»), а также какого-либо атрибута (бороды, длинных рук, железных зубов, мешка, ступы, клюки).

В категорию персонажей запугивания попадают также социальные и этнические чужаки (цыган, цыганка, еврей, поп, нищий, местный сумасшедший).

Ведьма, похищающая ребенка. Кон. XIX — нач. XX в.

The Metropolitan Museum of Art

В роли устрашителей может выступать значительный круг животных (собака, коза, жаба, змея, уж, мышь, волк), а также некоторые птицы, рыбы (особенно сом) и насекомые (например, говорят, что непослушного ребенка съест жук). Их образы служат для того, чтобы не пускать детей в чужое, опасное пространство или ограничить их пребывание на огороде, где они могут испортить посевы (например, оборвать горох или огурцы). Поскольку большинство из этих существ обладают отчетливой хтонической символикой, их способность выступать в роли персонажей запугивания объясняется именно этим, а не реальным вредом, который они могли бы причинить ребенку. Если судить по фольклорным материалам, одним из наиболее агрессивных и опасных для детей животных является жаба, которая в таких формулах наделяется фантастическими свойствами — она способна укусить, съесть ребенка, схватить его за голову, утянуть за косы или за уши:

«А как к колодцу идет дитя, говорим: тебя жаба схватит за волосы да утянет» (с. Хильчицы Житковичского р-на Гомельской обл., 1983 г.).

Дети на речке. Ок. 1890.

Muzeum Narodowe w Warszawie

Столь же необычными свойствами могут обладать и искусственно конструируемые персонажи, такие, например, как нимка (которая кричит: «ним-ним-ним!»), кровосос или гарбуза с лапами (то есть тыква с лапами), которая почему-то поджидает непослушных детей в реке.

Глава 6. Нелокализованные персонажи

В белорусском фольклоре есть персонажи, обладающие исключительной подвижностью и незакрепленностью в каком-то определенном пространстве. Они с легкостью перемещаются из одного места в другое и пребывают в движении, встречаясь то на перекрестках и дорогах, то в воздухе, то в лесу, то в доме.

Прежде всего речь идет о черте — одной из наиболее важных фигур белорусской мифологии, происхождение и формирование которой фольклористам до сих пор окончательно не ясно[36]. В фольклорных текстах разных жанров (в легендах, быличках, сказках) образ черта каждый раз предстает несколько иным. На него повлияли переработанные народной культурой книжные представления о носителе абсолютного зла и противнике Бога Сатане. В легендах о сотворении мира черт предстает как демиург, который наравне (или почти наравне) с Богом творит элементы мира. В быличках черт — это персонаж, обладающий собственным набором признаков и характерных особенностей, — он вредит людям, пугает их, стремится получить их души, подталкивает к грехам, в том числе к самоубийству. В бытовых сказках и анекдотах черт часто предстает как простак, которого легко обмануть. В белорусской мифологии, особенно в Полесье, где почти отсутствуют представления о духах — хозяевах пространств типа лешего или водяного, их нередко замещает именно черт, будучи своеобразным персонажем-джокером, обитающим и в водоемах, и в лесу, и в поле, и в доме.

Второй персонаж — это летающий змей, который в полесских поверьях предстает как демон-обогатитель, приносящий своим хозяевам богатство и принимающий различный облик, в зависимости от того, в каком пространстве — в воздухе или на земле — находится. Представления о подобных духах хорошо известны в разных славянских регионах (особенно на Карпатах и у западных славян)[37]. Эти духи привязаны к определенному дому и его хозяину, однако, в отличие от домового, осмысляются не как хозяева-опекуны жилища, а как слуги конкретного человека; к тому же богатство своим владельцам они приносят, воруя его у кого-то еще. В других восточнославянских регионах (например, во многих областях России, украинском Полесье) облик летающего змея связывается с иной функцией — мифологического любовника, который прилетает к женщине, тоскующей по умершему мужу или возлюбленному.

Третий вид персонажей, о которых говорится в этой главе, служит наглядным свидетельством развития живой мифологической системы — это доброхожие. Имена доброхот, доброхожий известны в записях белорусского фольклора с XIX века. Этими именами называли разных существ: домовика, лешего или другую нечистую силу, — но самостоятельный образ с таким именем и качествами появился всего несколько десятилетий назад. Это совсем молодой персонаж, который находится еще в стадии формирования и «притягивает» на себя функции некоторых других образов, в том числе лешего. Всех доброхожих объединяет общая черта — пребывание в движении, нахождение в пути, в дороге, где с ними и сталкивается человек.

ЧЕРТ

Черт считается самым опасным, изворотливым, вездесущим и вредоносным существом. Его не называют напрямую, а используют имена-заместители: недобрый, нечистый, нехороший, лукавый, лихой, поганый, дурной, окаянный, неприятель, враг, изверг, беда, не свой дух; внешние признаки: рогатый, хвостатый, пан в черном костюмчике, а также иносказательные обороты, например: приходит то, поганое — два рога на лбу — и говорит… При упоминании чертей принято добавлять охранительные формулы типа: «пусть его не будет», «пусть они исчезнут», «чтоб мы его не знали», «не при хате будет сказано». Иногда слово черт заменяют его менее опасными «книжными» названиями — дьявол, сатана, Антихрист. Слово черт может обозначать нечистую силу в целом и употребляться в отношении почти любого мифологического персонажа.

В белорусской мифологии на представления об облике черта сильно повлияли, с одной стороны, популярный иконописный образ дьявола как человекоподобной темной фигуры с хвостом, рогами и копытами и, с другой стороны, западноевропейский (через польское посредничество)