Владимир Кутырев - Последнее целование. Человек как традиция

По отношению к живущим людям – к нам и сейчас – среди них, если не брать во внимание разных шарлатанов, обещающих вечную жизнь «здесь и сейчас», то есть говорить всерьез, можно выделить 3 типа бессмертников: «прельщенные», «равнодушные», «агрессивные».

Первые совершенно искренне хотят облагодетельствовать человечество. Они не задумываются, что если их идеи воплотятся, это будет сущностно другое существо, или «вещество-техщество» – без души, без наших надежд, страхов, радостей и смыслов. У него будет иное отношение к своему Я, да и что такое обесчувствленное Я? Квант-порция информации? Оно и мыслить будет совершенно по другому, или субъектного сознания не будет вообще. Это полная потеря идентичности существующего человека. Но любые, самые бесспорные доводы не могут достичь сознания этих благородных спасителей человечества. Для них они, как и то, что люди умирают – «казуистика», а железным фактом являются их проекты вечной жизни[94]. Поколебать эти взгляды никому не удастся, их можно только «капсулировать», вырабатывая соответствующее отношение: понимание причин, нередко заключенных в обстоятельствах социальной и личной жизни.

Другая часть имморталистов осознает, что личного бессмертия быть не может. Неявно подразумевается, что оно, собственно говоря, не будет и человеческим[95]. Поэтому вместо «жизни» они ведут речь о «бытии», вследствие чего различие между жизнью и разумом снимаются даже терминологически. Ведь разум, искусственный интеллект тоже реальны и в каком-то смысле бытийны. Не употребляются и понятия смерть-бессмертие. Обсуждается функционирование информации, в качестве ее носителя берут не мозг, а «машину Тьюринга» и т. п. Это аналоговое моделирование проблем сохранения и передачи некой субъективности, вернее, специфичности. О том, как оно соотносится с жизнью и повлияет на человека предпочитают не высказываться. Вопрос о бессмертии продуцируется здесь прежде всего научно-исследовательским интересом и, как в свое время заметил Э. Райс, «пахнет высшей математикой». Мировоззренческий нейтралитет – суть техницизма вообще, хотя объективно эта деятельность вовсе не нейтральна, что довольно быстро обнаруживается у технократов, склонных к философии.

Они уже намерены «переступить через человека» и пропагандируют идеи его самоуничтожения. Философия бессмертия превращается в апологию смерти, но не сегодняшних индивидов, а человека как родового существа. Отрицание жизни прикрывается заботой об ее продлении. Мировоззренческие похороны человека обычно сопровождаются музыкой на тему его «открытости», необходимости преодоления пределов видовой биологической программы, ставшей помехой развитию техники и главным тормозом прогресса. «Если углубляющиеся вмешательство в естественные процессы способно вызволить цивилизацию из-под гнета биологических законов, уже в обозримом будущем ограничивающих ее существование, то жертва качественной определенностью ее нынешнего носителя – чрезвычайно высокая, но не запредельная плата за фактическое бессмертие»[96].

Здесь все довольно ясно, кроме, пожалуй, одного: чьего бессмертия они жаждут, желая умертвить «нынешнего носителя цивилизации», то есть человека? В пользу кого отвергается жизнь? Учитывая, что подобные идеи сопровождаются ими развенчиванием экологии и гуманизма, при одновременном воспевании компьютерно-информационной техники, становится понятно, что мы имеем дело с первыми идеологами чисто машинной постчеловеческой цивилизации. «Роботы среди нас». В мировоззренческом плане в конце XX века случилось событие, начались процессы, может быть не менее значимые и драматичные, чем все бывшие до сих пор угрозы и вызовы человеку: «пятая колонна» машинообразных, до сих пор маскировавшаяся под человека, вышла на улицу и открыто подняла свои знамена. Хотя внешне это все еще люди, часто вполне симпатичные, их сознание похищено другим миром, а телесность, как у компьютерных наркоманов, лишь подставка, «держатель» информации. Вызов брошен. Противоречие между природой и техникой, естественной и искусственной реальностью персонифицируется, перерастая в борьбу естественного и искусственного разума. Духа и интеллекта. Человека «традиционного», живого – и «нового», техногенного. Все мы находимся в поле притяжения их разнонаправленных сил.

2. Катастрофа-2045: в-падение в бессмертие и техницизм

Идеи изживания человека «по-научному» разрабатываются во всех передовых странах мира и чем эти страны быстрее и дальше продвинулись по пути прогресса, тем подобные идеи полнее воплощаются в (не) жизнь. В России они наиболее концентрированы и организационно оформлены в так называемой доктрине или движении «Бессмертие–2045». Чтобы их не пересказывать, быть может, невольно искажая, в качестве иллюстрации того что нами говорилось о бессмертии выше и еще скажем ниже, этот сгусток, экстракт, квинтэссенцию антигуманизма и технократизма лучше привести в «авторском исполнении». В его собственной искус(ствен)ной оболочке поверхностной демагогии, алогизма и недомыслия:

«Человечество превратилось в общество потребления и находится на грани тотальной утраты смысловых ориентиров развития. Интересы большинства людей сводятся в основном к поддержанию собственного комфортного существования.

Современная цивилизация с ее космическими станциями, атомными подводными лодками, айфонами и сегвеями не способна избавить человека от ограничений физических возможностей тела, болезней и смерти.

Нас не устраивают сегодняшние достижения научно-технического прогресса. Наука, работающая на удовлетворение потребительских нужд общества, не сможет обеспечить технологический прорыв.

Мы считаем, что мир нуждается в иной идеологической парадигме. В ее рамках необходимо сформулировать сверхзадачу, способную указать новый вектор развития для всего человечества и обеспечить проведение научно-технической революции.

Новая идеология должна утвердить в качестве одного из приоритетов необходимость использовать прорывные технологии для совершенствования самого человека, а не только его среды обитания.

Мы считаем, что можно и нужно ликвидировать старение и даже смерть, преодолеть фундаментальные пределы физических и психических возможностей, заданные ограничениями биологического тела.

Учеными разных стран мира уже разрабатываются отдельные технологии, способные обеспечить создание прототипа искусственного тела человека в течение ближайшего десятилетия. Страна, которая первой заявит о намерении объединить эти технологии и создать работающий кибернетический организм, станет лидером самого главного мирового технологического проекта современности. Этой страной должна быть Россия.

Мы считаем, что у нашей страны по-прежнему есть необходимый научно-технический потенциал, позволяющий реализовать столь амбициозную задачу. Такой проект сделает Россию мировым идеологическим лидером, а также возродит лидерство нашей страны в самых разных областях науки и техники.

Реализация этого технологического проекта неминуемо приведет к взрывному развитию инноваций и глобальным цивилизационным переменам, изменит уклад человеческой жизни.

По нашему мнению, не позднее 2045 года искусственное тело не только значительно превзойдет по своим функциональным возможностям существующее, но и достигнет совершенства формы и сможет выглядеть не хуже человеческого. Люди самостоятельно будут принимать решение о продолжении жизни и развития в новом теле после того, как все ресурсы биологического тела будут исчерпаны.

Новый человек получит огромный спектр возможностей, сможет легко переносить экстремальные внешние условия: высокие температуры, давление, радиацию, отсутствие кислорода и так далее. С помощью нейроинтерфейса человек будет способен дистанционно управлять несколькими телами различных форм и размеров.

Мы предлагаем реализовать не просто механистический проект по созданию искусственного тела, а целую систему взглядов, ценностей и технологий, которые помогут человеку развиваться интеллектуально, нравственно, физически, психически и духовно.

Мы предлагаем присоединиться к стратегическому общественному движению «Россия 2045» всем пассионариям: ученым, политикам, медийщикам, философам, футурологам, бизнесменам. Всем, кто разделяет наше видение будущего и готов совершить следующий эволюционный скачок»[97].

Мы не питаем иллюзий, что авторов и сторонников «движения в бессмертие» можно в чем-то переубедить, показав, что это будет катастрофа человека и бессмертие чего-то другого, не говоря о том, что сама идея бессмертия равноценна идее бессмысленного (не)существования. Но в тоже время не следует, не допустимо, нельзя молча, без оценки вос-принимать вульгарную ложь этих утопий. Самое страшное, однако, не в том, что они ложь, а в том, что это не утопии, а дистопии, которые осуществимы. Они ведут к результатам, противоположным тому, что обещают и чем соблазняют. Это не просто ложь, а Великая Ложь нашего времени. Совсем печально, что по мере роста технических возможностей ре-конструкции человека, требующих своей реализации, она увлечет за собой большинство и станет нормой. То есть «Истиной». «Реальностью». Смертельной истиной человека в (не)его бессмертной реальности. А надежду дает то, что есть другая возможность – говорить о ней как о лжи, есть люди, которые смотрят дальше своего носа и хотят оставаться людьми. Есть, кто способен понимать абсурдность выхода из антропологического кризиса путем уничтожения человека через замену другой формой бытия. Например, Льюис Мамфорд, один из выдающихся философов техники, которого вряд ли кто осмелиться упрекнуть в непонимании значения новых технологий: «Вечная жизнь, – писал он, – где нет ни зачатия, ни роста, ни созревания, ни распада – существование столь же застывшее, бесплодное, лишенное любви, бесцельное и неизменное, как у царской мумии, – есть не что иное, как смерть, только в иной форме»[98].