Китайские праздники. Древние традиции, памятные до наших дней - Вольфрам Эберхард
Но на этот раз более важное значение приобретает зимняя одежда для мертвых. Согласно народным верованиям, мертвые точно так же реагируют на климатические изменения, как и живые. И поэтому им нужна новая одежда на холодное время года. Можно спросить: а для чего она им, если у них, несомненно, осталась одежда с прошлой зимы? Китайский крестьянин, вероятно, покачал бы головой, видя такой большой пробел в ваших знаниях: потому что с началом теплого времени года крестьянин, постоянно нуждающийся в наличных деньгах, отдает свою одежду в ломбард, и неясно, будут ли у него деньги на то, чтобы выкупить ее осенью. Духи мертвых, разумеется, аналогичным образом остаются без теплой одежды, когда приходит зима, – их старое платье, более чем вероятно, сдано в какой-нибудь небесный ломбард.
Предметы одежды, то есть их подобия из бумаги, упаковывают в свертки с именами получателей, в которые обычно добавляется небольшое количество бумажных денег. Скрупулезные потомки даже составляют перечень, в котором упомянут каждый предмет одежды в качестве подарка; этот документ подписывается составителем и свидетелями; таким образом, между живыми и умершими не может быть никакого недопонимания.
Дары выставляются дома, и предки приглашаются, чтобы духовно забрать их. Реальная «отправка» подарков происходит на открытом месте во дворе дома или вблизи могил путем их сжигания.
На самом деле каждая старомодная китайская семья отмечала эти три праздника, посвященные мертвым, каждый год и отдавала дань уважения своим предкам, как и полагалось. Поэтому духи должны были быть довольны и благосклонны к ним. Мы уже видели, что даже голодные духи нищих и других людей получают свою долю. Тогда откуда же берется такое множество злых духов? Сборники китайских коротких рассказов содержат тысячи историй о дурных поступках, совершенных духами. Иногда эти духи – духи животных или растений, но в большинстве случаев это души умерших людей.
Я считаю, что если бы мы спросили группу людей, принадлежащих к одной и той же христианской конфессии, что они думают о жизни после смерти, то получили бы почти так же много различных ответов. Не бывает «систематического обдумывания» тем вроде этой. Мы видели, что конфуцианцы верят в постепенный распад души после смерти в ходе смены поколений. А буддисты верят в переселение душ. Китаец обычно не является исключительно буддистом или конфуцианцем: в одних жизненных ситуациях он один, а в других – другой. Народные верования еще более сложны. Философы указывали, что у человека не одна душа, а две: одна дает жизнь, другая – личность. Именно душа «эго» живет после смерти, тогда как дающая жизнь, животворящая душа умирает вскоре после похорон тела. В момент смерти эти две души разделяются и покидают тело. Если захоронение не было проведено должным образом или мертвец вообще оказывается непохороненным, то существует возможность, что животворящая душа заново войдет в тело и начнет ходить по земле как вампир, который – согласно состоянию трупа – будет выглядеть более или менее ужасно. А так как привидение имеет только животворящую душу, то оно не будет помнить своих старых друзей и станет нападать на всякого, кого встретит, и пытаться причинить ему вред или убить его.
Но мы также слышим о том, что душа «эго» тоже может снова войти в тело и вернуться к жизни. Этот мотив дает основу для некоторых самых прекрасных и восхитительных китайских сказок. Есть хорошо известная сказка о «Господине Ли с железным костылем», изначальное название которой забыто. Он является одним из восьми так называемых «святых» популярного даосизма. Этих святых часто изображают на лубочных картинках – излюбленных подарках на день рождения. Их знает каждый ребенок и может рассказать истории, по крайней мере, о некоторых из них. Господин Ли, безусловно, самый прославленный из них. Как гласит сказание, он владел магическим искусством и часто отсылал свое «эго» беседовать с духами в дальних краях. Однажды он отправил свое «эго» на неделю и попросил своего ученика присмотреть за своим безжизненным телом до тех пор, пока «эго» не возвратится. Но ученик устал за ним присматривать, и раздраженные родственники похоронили его. Когда душа господина Ли возвратилась, она, конечно же, не смогла найти его тело. Она поглядела по сторонам в поисках другого тела, и единственное, которое смогла в спешке найти, было жалкое тело нищего с хромой ногой. Таким образом он вернулся к жизни в облике этого нищего и с той поры вынужден был опираться на железный костыль.
В литературе есть много трогательных примеров людей, которые потеряли любимую жену и позднее узнали, что ее душа, забранная из тела раньше назначенного срока по ошибке чиновников в мире ином, получила разрешение войти в тело прекрасной девушки, которой настало время умереть. Девушка на самом деле умирает, но возвращается к жизни и выглядит как раньше, но совершенно меняются ее характер и поведение. Скорбящий муж, которому жена обычно сообщает обо всем во сне, женится на девушке и снова возвращает себе свою любимую жену, омолодившуюся и даже более красивую, чем прежде.
Самая известная история о такой ситуации – рассказ о друге судьи преисподней. Это китайское решение большой проблемы, которая волновала индийцев и – не так давно – писателя Томаса Манна (в «Обмененных головах»): с кем он состоит в браке – с головой или телом? В Индии эта проблема ставится в форме религиозного сказания о молодой жене одного образованного человека. Они вдвоем совершают паломничество к храму богини в сопровождении общего друга. Когда муж входит в храм и встает перед богиней, он чувствует, что должен принести ей жертву, а так как у него ничего с собой нет, он предлагает ей себя и отрезает себе голову. Так как он не возвращается, его друг тоже входит в храм, видит, что случилось, и следует примеру своего друга. Наконец, несчастная жена узнает о смерти и мужа, и друга. В ответ на ее молитву богиня позволяет ей воскресить мертвых. При тусклом освещении храма она путает головы и ставит голову друга на тело мужа. Индийская сказка заканчивается неотвеченным вопросом: за кем она теперь замужем? Для Томаса Манна там таится психологическая проблема физической и психологической любви, которую он решает так, что его рассказ становится литературным шедевром.
Китайцы решают эту проблему гораздо более реалистичным способом, чем Манн
