Русский анекдот: текст и речевой жанр - Елена Яковлевна Шмелева
Иногда стандартный зачин допускает наличие переменной в клишированной формуле, например На необитаемом острове оказались X, Y и русский. Сюда же относится уже упоминавшаяся нами (в разделе 7.1) международная серия анекдотов, начинающихся с вопроса: Сколько Х-ов нужно, чтобы вкрутить лампочку? Например:
• Сколько надо физиков-теоретиков, чтобы ввернуть лампочку? – Минимум трое: один пишет теорию ввинчивания лампочек, другой пишет разгромную рецензию на теорию ввинчивания лампочек, а третий ищет лаборанта, который ввернул бы лампочку…
• Вопрос: Сколько требуется извращенцев, чтобы ввернуть лампочку? Ответ: Всего один, но зато потом требуются три доктора, чтобы ее достать.
9.3.2. Элементы языковых масок
Языковая маска героя анекдота должна включать в себя использование клишированных формул, условных сигналов, делающих героя узнаваемым. Скажем, в анекдотах про чукчей или про грузин не всегда эксплицитно сообщается то, что герой анекдота – представитель данного этнического меньшинства, часто это становится понятно только из специальных условных сигналов в речи персонажа. Так, мы отмечали, что в грузинских анекдотах герой часто использует вопросительное да? – в том числе в конце побудительных предложений, что противоречит нормам русского литературного языка (Скажи, да?; Принеси, да?). Вопросительное да? входит в состав клишированной формулы обидно, да?, которая используется в составе речи персонажа-грузина в целом ряде анекдотов и произносится со специфическим грузинским акцентом.
Примечательно, что прагматика использования этой формулы персонажем может быть в разных анекдотах полностью различной, и случается так, что именно разнообразие прагматических функций повторяемой формулы производит комический эффект и составляет point повествования. Так, мы уже приводили пару анекдотов, в которых, соответственно, тонущий грузин и вылезший из грецкого ореха червяк в кепке произносят с грузинским акцентом фразу Обидно, да?
Постоянное и не соответствующее стандартам русского языкового употребления использования слова однако является в анекдотах неотъемлемой языковой маской чукчи. Поэтому такое употребление иногда используется в других речевых жанрах как средство имплицитной отсылки к анекдотам про чукчу – иногда в видах чистого балагурства (как, например, в стандартных фразах, начинающих и заканчивающих передачу Михаила Леонтьева, которая так и называется «Однако»: Однако здравствуйте и Однако время), а иногда – в качестве инструмента острословия, как, например, в заголовках газетных статей, посвященных избранию Романа Абрамовича депутатом Государственной Думы от Чукотки (о различии балагурства и острословия см. [Земская, Китайгородская, Розанова 1983]).
Однако встречаются и менее универсальные формулы, которые зато, подобно формуле обидно, да? в речи персонажа-грузина, характеризуются прагматическим разнообразием, которое может обыгрываться в анекдоте. Рассмотрим с этой точки зрения используемое в ряде анекдотов про чукчу клишированное высказывание Твоя плохой охотник. Легко видеть, что в следующих двух анекдотах прагматика этой формулы различна и даже в каком-то смысле противоположна – правда, речь здесь идет не об интенциях персонажа, а об оценке этих интенций рассказчиком и слушателями анекдота:
• Пошли русский и чукча на охоту. Увидели медведя. Чукча бросил в него палку. Медведь погнался.за ними. Чукча с русским убегают, наконец русский обернулся, выстрелил и застрелил медведя. Чукча говорит ему: «Твоя плохой охотник, теперь придется его самим к чуму тащить».
• Приехал чукча в Москву, поехал на такси. Вдруг дорогу перебегает старушка. Таксист хочет ее объехать, а старушка заметалась; таксист налево – и старушка туда же, таксист берет правее – и старушка туда же. И, как ни старался таксист, все же задел ее. Расстроился, обхватил голову руками, а чукча говорит ему: «Твоя плохой охотник, если бы я дверцу не открыл, ушла бы».
Существуют серии анекдотов, в которых использование определенного клишированного выражения является необходимой приметой персонажа, без которой он не может быть идентифицирован. Так, например, в анекдотах о Шерлоке Холмсе герой каждый раз предваряет свое заключительное высказывание, содержащее разгадку тайны, мучившей доктора Ватсона и одновременно составляющее «соль» анекдота, словами Элементарно, Ватсон. Как и другие клишированные формулы, данное выражение может приобретать новую прагматическую нагрузку, создавая неожиданный эффект:
• «Холмс, как вам удается так долго обходиться без женщин?» – «Элементарно (после небольшой паузы, рассказчик делает указательный жест в сторону) – Ватсон!»
Существуют и другие анекдоты, построенные на неожиданном употреблении узнаваемой языковой маски. Так, к числу клишированных выражений, свойственных «новым русским», в анекдотах относятся обращение братан, выражения в натуре, ну ты чё? На этом построен следующий анекдот:
• Корреспондент спрашивает мэра Петербурга: «Правда, что Санкт-Петербург стал криминальной столицей России?» – «Ну, ты чё, братан, в натуре, наезжаешь!» [- отвечает мэр].
9.3.2. Клишированные детали
В анекдотах помимо языковой маски используются и другие клишированные детали: внешность, одежда и прочие аксессуары, например, красный пиджак, золотая цепь (голда) и мобильный телефон (мобила) являются непременными атрибутами нового русского, а в более старых анекдотах в качестве атрибута интеллигента указывались очки и шляпа. Но из всех головных уборов наиболее существенным в русских анекдотах, по-видимому, является кепка. Кепка наряду с картавостью, обращением батенька и образованием сложных слов с приставкой архи- является в анекдотах признаком, позволяющим идентифицировать Ленина. Поэтому, если в анекдоте говорится: И тут подходит к нему невысокий человек в кепке и говорит: «Здгаствуйте, батенька», русский слушатель сразу же понимает, что речь идет о вожде мирового пролетариата.
Большая кепка-«аэродром» является типичным головным убором грузина, недаром червяк в цитированном нами выше анекдоте носит кепку. Собственно, только кепка наряду с формулой Обидно, да? (произносимой, как уже говорилось с грузинским акцентом) и позволяет идентифицировать этого червяка как грузина.
Заслуживает внимания и то, что в последнее время появились анекдоты о Лужкове, в которых почти непременной деталью его внешности является также кепка. Приведем анекдот, специально обыгрывающий эту деталь:
• Почему Лужков даже зимой ходит в кепке? – Да на нем шапка горит.
Итак, наличие клише только и делает возможным функционирование анекдота в определенной культурной и языковой среде. Анекдот понятен слушателям потому, что им знакомы языковые и внешние характеристики персонажей и клишированные модели построения анекдота. Поэтому так часто анекдоты непонятны детям, еще не овладевшим условными клише, характерными для анекдотов, и носителям другой культуры, даже если они хорошо знают язык, на котором рассказывается анекдот.
ЛИТЕРАТУРА
Бахтин 1979 – Бахтин М. М. Проблема речевых
