Пространственное воплощение культуры. Этнография пространства и места - Сета Лоу
А вот что добавила еще одна женщина:
Конечно, это история… это часть того, как преподается история, хотя некоторые люди прожили тут всю свою жизнь и не ходили в этот парк. Но в этом месте есть еще очень много такой истории, о которой люди не знают… Это история чернокожих.
Местный историк Чарльз Блоксон отмечал, что у афроамериканцев могло бы возникнуть сильное культурное отождествление с парком, если бы там присутствовали какие-то зримые метки или интерпретация истории чернокожих и их роли в создании этого места:
Афроамериканцы тут были при деле с самого начала… Хотя мы сходили за три пятых человека – я имею в виду, что большинство были рабами, – но и свободные афроамериканцы – плотники и рабочие – помогали строить и создавать Индепенденс-холл. Мы должны рассказать их историю.
Кроме того, по словам Блоксона, площадь Вашингтона в юго-восточной части парка первоначально была местом захоронения афроамериканцев, а позже использовалась как место для их собраний, получившее название «площадь Конго». Эта покрытая травой территория, включенная в исходный план Филадельфии Уильяма Пенна, сохраняет большое значение для афроамериканских жителей города, но на момент проведения интервью в 1995 году городские власти так и не сделали ее памятным местом и не включили ее официально в состав парка.
Впрочем, большинство афроамериканцев утверждали, что парк не имеет для них особого значения. Одна пожилая женщина сказала по этому поводу так:
Нет у меня каких-то особых чувств… Что тут врать… когда дети были маленькими, [это место было важнее].
Женщина средних лет добавила:
Никаких особых чувств… Колокол Свободы треснул51… Что тут смотреть, треснул он… и мы все об этом знаем.
Еще одна женщина, помоложе, утверждала:
Колокол Свободы, мне-то какая разница. Нам от этого толку никакого… Зачем это людям, когда у нас нет денег? Когда в аптауне52 нужно что-то починить, они приходят сюда и просят помочь. А слабо починить что-то здесь [в Саутуорке]? Здешним людям этот парк ничего не дал. Это изолированный район. Это не точка на карте. Когда мы ходили с родственниками в Пеннс-лэндинг53, мы смотрели на карту. А нас на карте нет. Это место – не-место.
Еще один мужчина сказал, что эта территория не имеет для него никакого значения, поскольку не предназначена для местных чернокожих посетителей:
Это район для туристов. Это белая территория. Она предназначена для того, чтобы белые увидели Колокол. Для афроамериканцев все это не имеет значения. Это не для них. Единственное черное, что есть в парке, – это чернила, которыми все это написано.
Другой информант добавляет: «Это [парк] не имеет значения для афроамериканцев, вот они туда и не ходят». Следующий информант заявил, что «большинство людей, которые там бывают, ходят посмотреть на собственный народ. Это витрина для белых».
У ощущения, что в парке афроамериканцам не рады, давняя история. Одна женщина в фокус-группе рассказала, что в прошлом
не всех там приветствовали, не всех пускали в парк. Сейчас все по-другому, [но раньше] некоторым нашим детям запрещалось входить в парк… Про них знали, что они живут в неправильной части района и что им нельзя туда заходить. Они не могли устраивать там пикники, [поэтому] мы туда не ходили.
Затем ведущий фокус-группы спросил: «А было ли что-то особенное, из‐за чего вы ощущали, что не можете туда ходить?» Одна женщина ответила:
Не то чтобы что-то особенное. Просто все знали, что нам туда нельзя. Чтобы там побывать, нужна была конкретная причина.
Пастор Лит из церкви Матери Бетель, расположенной рядом с парком, добавил:
У этого места нет четкого послания… нет представления о [расовом] разнообразии: …вы пойдете осматривать парк, да так и не узнаете, что в Филадельфии колониального периода жили афроамериканцы.
Отождествлять себя с парком должны носители разных культур, отмечали представители баптистской общины «Назарет»: «Разным культурам нужно за что-то ухватиться, дети должны с чего-то начать понимание этого места». Говоривший от лица общины прихожанин церкви считал, что в парке нет какого-то основательного проявления идентичности, с которой могли бы соотносить себя афроамериканцы. История культуры начинается здесь, добавил он, «с этой церкви и этой общины… церковь – это корни для нас, афроамериканцев». В то же время многие другие участники фокус-группы утверждали, что парк должен быть актуальным, и соглашались с мнением другого участника интервью, полагавшего, что «любому ребенку должно быть ясно, как мы получили свободу».
Этнографическое исследование, проведенное на материале НИПН, продемонстрировало, насколько значима культурная репрезентация для появления отождествления и значимых отношений с конкретным местом. Ликвидация исторических зданий и вызванная этим амнезия в отношении имеющих историческую ценность мест, а также повседневные расистские практики отдельных сотрудников парка показали, каким образом люди, в особенности афроамериканцы, считывают признаки исключения в антропогенной среде и реагируют на них. Эти сигналы и стирание присутствия черной расы оказались частью социального конструирования парка как белого колониального пространства, которое маргинализировало другие расовые, гендерные, этнические и классовые притязания на это знаковое место американского наследия.
Новый подход
Но этот сюжет не закончился в 1995 году. Профессор Дорис Фанелли, на тот момент представлявшая в описанном выше проекте Службу национальных парков, поручила профессору Тони Уайтхеду провести углубленное исследование, которое подтвердило выводы, что афроамериканцы не видят связи с парком (см. Whitehead 2002 и Fanelli 2014). После этого Служба национальных парков стала делать акцент на инклюзивности при найме и продвижении сотрудников, а также в своих разъяснительных и культурных программах (cultural resource programs). В 2000 году в номинацию НИПН в Национальном реестре исторических мест54 по инициативе парка были включены объекты, связанные с «Подземной железной дорогой»55 и движением против рабства, а в 2007 году в центре для посетителей была добавлена соответствующая экспозиция.
Ценная возможность для афроамериканской интерпретации НИПН и представленности афроамериканцев в экспозиции парка появилась в 2002 году, когда независимый исследователь Эдвард Лоулер опубликовал в «Пенсильванском журнале истории и биографии» (Pennsylvania Magazine of History and Biography) статью о доме в Филадельфии, где проживал Джордж Вашингтон в годы своего президентства. Статья была посвящена архитектуре этого дома, однако Лоулер упомянул, что в семье Вашингтонов было девять рабов. Это пробудило общественную память и сплотило группы афроамериканского сообщества,
