Колдовство - Чарльз Уолтер Уильямс
Итак, ведьма виновна, она в тюрьме. Но «общая справедливость требует, чтобы ведьму не предавали смерти, если она не осуждена за собственную веру». Следовательно, надо заставить ее признаться, и только потом можно казнить. А признание — это пытки. Во всем странном и страшном прошлом человека есть несколько ситуаций, которые нам по-настоящему трудно понять. И первая из них связана, конечно, с пытками. Судья и его помощники трудились ради достижения истины. Видимо, они обладали совершенно иным способом мышления. Для сравнения представим, что сегодня человека признали виновным в убийстве, но сам он не признался. И вот его отправляют в подземелье, избивают, подвешивают на дыбе, прижигают раскаленным железом, вымогая у него признание. Но если он так и не признаётся, его отпускают. Между тем, доказательств его вины предостаточно, но признания нет. А за колдовство никто не мог быть казнен только на основании обвинений третьих лиц. Насколько эта идея благородна? В 1676 году некий ученый адвокат из Инсбрука добавил в эту картину как бы последний штрих: «Камера пыток должна быть постоянно окропляема святой водой и дымом из благословленных трав». Неужто Жиль де Ре поступал хуже?
Но и признания под пытками самого по себе недостаточно; ведьма должна признаться без пыток. Поэтому после пыток ее надлежит поместить в обычную камеру, где она должна без принуждения подтвердить свое признание, а если она не признавалась, ее снова подвергали пыткам. Если пытки не помогали, следовало приложить все усилия, чтобы заставить ее признаться: угрожать, умолять, даже обманывать. Ее молчание — а, судя по записям, обвиняемые часто молчали — должно быть нарушено любой ценой. Суд не мог заставить покаяться, но заставить исповедоваться — обязательно. Нарушить молчание — значит победить ту темную злую силу, которая разлита в мире, которая настолько пропитывает все существо ведьмы, что порой не страшны и пытки, и лучше умереть, чем предать темную силу.
Чтобы разрушить крепость молчания, хранящую настоящие секреты колдовской жизни, следовало еще до пыток попробовать кое-что другое. Во-первых, ведьму обязательно надо довести до слез. «Отсутствие слез указывает самым определенным образом на вышеназванный колдовской дар». Пусть она рыдает, пусть со слезами из нее рвутся те самые искренние слова, которых добивается суд. «Судья или пресвитер должен возложить на нее руку и произнести: «Я заклинаю тебя горчайшими слезами, пролитыми нашим Спасителем и Господом Иисусом Христом на кресте для спасения мира. Я заклинаю тебя самыми горячими слезами преславной Девы, Его матери, пролитыми ею над Его ранами в вечерний час, а также и всеми слезами, пролитыми здесь, на земле, всеми святыми и избранниками Божьими… для того, чтобы ты, поскольку ты виновна, пролила бы слезы. Если же ты виновна, то слез не лей»…». Естественно, ведьма не плакала. Пыталась изобразить слезы, растирала лицо, чтобы оно покраснело, но судьи внимательно следили за тем, чтобы слезы были настоящие. А слезы не приходили.
Ведьму надлежало остричь. Она может спрятать какой-нибудь маленький амулет, обеспечивающий магическую связь между ведьмой и ее господином. Это может быть щепоть золы или пепла (конечно, после сожжения некрещеного младенца), а такой амулет легко спрятать на теле, особенно в волосах. Инквизиторы рекомендуют полное бритье, но в Германии, например, пользовались другими методами. Там ведьм тоже стригут, но упор делается на кусочек освященного воска в чашке с водой. Если дать ведьме отпить из чашки три раза за время поста, ее обет молчания будет разрушен. Реликвии и семь слов Христа, написанные на пергаменте и носимые судьей, также очень помогают вести следствие.
Но если ведьма выдерживает все испытания — увещевания, бритье, питье, пытки — остается еще один шанс. Ведьме дают передышку, отправляют в камеру, кормят и подселяют к ней сокамерников, способных разговорить ее («мужчин, достойных уважения»). Существуют разные приемы, способные развязать язык подсудимой. «Молот» рекомендует следующие. Ведьме может быть обещана некая милость: «пусть придет к ней и сам судья и пообещает, что он будет милостив — при этом он должен иметь в виду, что будет милостив к государственной власти; что бы ни делалось для безопасности государства, это милосердно». Если ведьме обещать жизнь, далее есть три способа обойти это обещание. 1. Условие может быть выполнено, если ведьма поможет обнаружить и осудить других ведьм. При этом следует иметь в виду, что остаток жизни она проведет в тюрьме, на хлебе и воде, но ей лучше не говорить об этом. Пусть лучше считает, что ее освободят. 2. Ведьма может некоторое время провести в тюрьме, и только потом отправиться на костер. 3. Судья, который обещает ей жизнь, может до оглашения приговора уйти в отставку и предоставить завершать дело ведьмы другому судье.
Есть одно требование ведьмы, на которое ни в коем случае не стоит соглашаться, а именно испытание раскаленным железом. Авторы «Молота» отвергают идею такого испытания как в расследовании обычных уголовных дел, так и особенно в следствии по магическим делам, поскольку дьявол обладает многими знаниями о травах и других способах защиты от ожогов. Ведьмы часто требуют такого испытания, потому что дьявол охраняет их. Однажды пресловутая ведьма в Констанцской епархии пронесла раскаленное железо вдвое дальше оговоренного расстояния и была отпущена на свободу, «вводя этим в соблазн верующих».
После окончания следствия наступает время приговора. «Молот» приводит четыре вида приговоров, три из которых по подозрению (когда признания так и не получены), и четвертый — по доказанному обвинению. «Касательно ереси ведьм в законе перечисляется три вида подозрений в совершении преступления». Подозрение может быть легким, сильным и сильнейшим. «На обвиняемых, возбуждающих легкое подозрение, возлагается каноническое очищение или же клятвенное отречение от ереси». Если после этого случится какой-либо рецидив, первый вид обвинения им предъявляться уже не будет. Второй вид приговора также предусматривает отречение от ереси. Если они схвачены повторно, их следует считать заведомо виновными. Если они откажутся отречься от ереси, их отлучают от церкви на год. «По прошествии года такой отлученный считается за явного еретика». Во всех случаях могут накладываться и другие
