Владимир Келер - Друг на все времена

Конечно, так увлекаться могут лишь немногие. Но даже помнить о них полезно: это «подстегивает» волю.

Другая помеха, которую преодолевает умная воля – это неаккуратность, неряшество, особенно на рабочем месте.

Как порой бывает трудно приучить себя к образцовомy порядку на рабочем месте – на столе, в шкафу и так далее. Но добиться этого или, в крайнем случае, тянуться к этому по мере силы необходимо каждому.

И тут могут послужить примером известные люди.

Ленин, по свидетельству старого большевика И. Ф. Попова, умел не ища, мгновенно находить каждой вещи должное место в окружающем его обиходе.

У академика В. И. Вернадского книги никогда не были заставлены и не требовали длительных поисков, когда какая-нибудь была нужна.

Поэт Александр Блок сохранял на столе такой идеальный порядок, что, как писал его биограф, «какая-нибудь замусоленная крючковатая рукопись была бы здесь совершенно немыслимой».

Нельзя быть внутренне устойчивым, если у человека слабая память. Интересно, однако, что и память прекрасно воспитывается и развивается. Мне часто попадали в жизни люди, которые рассказывали, что были когда-то рассеянными людьми, а потом постоянной тренировкой выработали в себе нормальную, даже отличную память.

Говорили так и о других.

Никакой, например, особой памятью не обладал в детские свои годы будущий великий геофизик Владимир Иванович Вернадский. А вот образец того, чем стала его память впоследствии.

У академика Вернадского шла консультация о минералах Кольского полуострова. Назвали минерал «виллиомит». «Я признался,– писал биограф Вернадского В. И. Герасимовский,– что просто не знаю такого минерала. Тогда Владимир Иванович сразу же дал характеристику виллиомита и сообщил о нахождении его пока в одной точке земного шара, на одном из островов Лос, возле берега Гвинеи. Затем Владимир Иванович рассказал, когда, кем и где был изучен и описан минерал, привел название журнала. Несколько подумав, он поднялся с кресла, подошел к картотеке, быстро нашел нужную карточку и назвал номер журнала. Тогда меня поразила его огромная эрудиция и память. Дать на память характеристику минерала, известного лишь в одной точке земного шара!»

Хорошая память – результат не столько хорошей наследственности, сколько самодисциплины и воспитания.

Иногда говорят, что людям свойственно забывать, что запоминание, так сказать, «катится вниз», поэтому нужны постоянные усилия для того, чтобы нужное «удержать на поверхности». Исследования ученых не подтвердили этого предположения. Оказывается, у памяти бывают такие особые «точки», когда восстанавливаются даже забытые материалы: например, через 30 минут и через два дня после заучивания.

Как важно в эти именно точки (может быть, они у тебя другие, ну что ж – попробуй их найти!), как важно в эти точки времени взять да и повторить то, что человеку особенно нужно знать.

Исключительно важное значение приобретает волевое воспитание самоуважения для тех, кто остро ощущает отсутствие последнего. Ученые о таких людях говорят: «они страдают «комплексом неполноценности».

«Комплекс неполноценности»... Что за штука такая?

Прямо скажем – неприятная штука. Бывает иногда похуже всякой болезни. Комплекс неполноценности – это неверие в собственные силы, отнесение самого себя к категории «ничем не примечательных людей».

Как правило, здесь нет и тени истины. В самой натуре почти любого человека заложена какая-то примечательность. У каждого где-то пасется собственный конек-горбунок, нужно лишь его выследить и обуздать. Но заболевший «комплексом» не думает об этом. Он сам сочиняет сказку о своей непримечательности.

По тем или иным причинам – от глупого самовнушения, из-за неустраненных физических недостатков, от перенесенных потерь, из-за каких-то неизлечимых (быть может, врожденных) болезней и так далее,– но у человека вдруг появляется чувство крайней самокритики. Он начинает всерьез твердить себе: «Я пустышка, у меня решительно ничего не может получиться».

И у него действительно все валится из рук.

Чаще это встречается в подростковом и юношеском возрасте (вспомните пример в начале книги). Надо бы встать выше невзгод или личных недостатков, а человек не может: не хватает мужества. Возникает мнительность. Какой-то гнусный голос изнутри нашептывает, что все, дескать, тобою помыкают, поэтому и товарищей – или подруг – у тебя нет... Замученный, издерганный человек выкидывает фортель – совершает два-три и впрямь стыдных поступка. И это часто все завершает: неполноценность без остатка овладевает человеком.

Главное, что получается невероятно глупо. Почти все, кто не поддался странному унынию, излечивались от комплекса неполноценности. Это примечательно.

Назову три имени: Ганс-Христиан Андерсен, Томас Эдисон, Нильс Бор. Знаменитый сказочник, знаменитый изобретатель, знаменитый физик. Вероятно, большинству (если не всем) читателям все имена знакомы. А многим ли известно, что все трое страдали в детстве комплексом неполноценности, плохо читали и писали, не умели в письменной форме выражать свои мысли? Но стали выдающимися людьми, имена их вошли в историю всей человеческой культуры, техники, науки.

Примеры эти полезно всем запомнить. Они весьма существенны, потому что через осознание (мучительное) своих дефектов, через самоунижение в юности, в период созревания проходят многие, если не большинство. И ничего! Потом, смотришь, плеснул пессимист сам на себя холодной воды, встряхнул себя покрепче и неожиданно просиял: «А я, оказывается, вовсе не такой уж безнадежный, что-то во мне все же есть!»

О глупых дурных концах – то есть о примерах победы власти комплекса,– скажу немного. Одни опускаются: утрачивают самолюбие, индивидуальность. Другие ожесточаются, начинают всех обвинять в своей несчастной доле. Объединяет тех и этих их невысокая ценность для общества. Все, что они делают, они стараются делать преимущественно для себя. Остроумно выразился о таких людях декабрист А. А. Бестужев-Марлинский: они «работают, когда нужно, спят, когда можно».

Конечно, все это скверно. Надо всячески стараться не доводить себя до конца дурного.

Всегда ли это возможно?

Всегда. Любой человек способен создать для себя и для окружающего общества жизнь, полную света и радости. Рецепт для этого один: обогащать себя побольше хорошим.

И разумеется, чаще заглядывать в себя. Стараться управлять собою, воспитывать в себе умную волю, а с ее помощью – и внутреннюю устойчивость.

КОДЕКС РЫЦАРСТВА

Познавай людей

...Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя.

Поговорим теперь вот о чем: как отражается на внутреннем мире человека то обстоятельство, что он – существо общественное.

«Человек в обществе должен расти согласно своей природе, быть самим собой и единственным, как на дереве каждый лист отличается от другого. Но и в каждом листе есть нечто общее с другими, и эта общность перебегает по сучкам, сосудам и образует мощь ствола и единство всего дерева»,– писал М. М. Пришвин[36].

Нельзя, например, быть свободным от общественных влияний.

В самом деле, ну как от них убережешься? Когда человек пребывает среди людей, они каждодневно и каждочасно вмешиваются в его жизнь. В малом и большом, заметно или незаметно, принужденно или бессознательно – разговор другой. Главное, что вмешиваются по-всякому, что человек так или иначе попадает в русло общественных интересов. Одни с ним чем-то делятся, другие – во что-то вовлекают. Вольно или невольно с кем-то он сближается, вольно или невольно отражает то, чем живут все. Посмотрят потом на человека и сразу скажут, откуда он.

Недаром говорится: «с кем поведешься – от того и наберешься», «яблоко от яблони недалеко падает» и т. д.

У внешнего мира нет иной дороги во внутренний мир личности, чем через калитку ее чувств. Личность ставит свою печать на возбуждаемые в ней репликации, но и внешний мир несет свои тона, окрашивает ее в собственные узоры.

Вероятно, прав философ, воскликнувший однажды:

– Если б Аристотель был китайцем, философия его выглядела бы иначе.

Моральное воздействие общества на человека усиливается тем, что тот и материально все больше от него зависит. Поэт Николай Асеев выразил это следующими словами:

От скольких люде» я завишу –от тех, кто посеял зерно,от тех, кто чинил мою крышу,кто вставил мне стекла в окно...Кто ввел ко мне в комнату провод,снабдил меня свежей водой,кто молвил мне доброе слово,когда еще был молодой...

С каждым поколением, даже с каждым годом, деловое и духовное общение человека с обществом и зависимость первого от второго все возрастает. В наши дни, например, уже не могли бы появиться Робинзоны, отшельники – добровольно или вынужденно утратившие все связи с обществом на годы.