Франсуа Шаму - Цивилизация Древней Греции
Первое время, с 323 по 316 год до н. э., миф о единстве империи, по крайней мере его принцип, отстаивался в интересах двух царей: слабоумного Арридея, взявшего имя своего отца Филиппа, и младенца Александра IV. Позже, когда династия Аргеадов была истреблена в результате хладнокровных убийств, каждый из диадохов попытается восстановить империю под своей единой властью, и всякий раз это будет создавать против его действий коалицию его соперников. Антигон Одноглазый при поддержке своего сына Деметрия долгое время будет близок к успеху, пока сражение при Ипсе в 301 году до н. э. не станет концом всех его надежд и его собственным концом. После смерти отца Деметрий, прозванный Полиоркетом («берущий города»), бывший незаурядным полководцем, но не имевший четких политических взглядов, разыграет на исторической сцене беспорядочный и долгий спектакль, полный успехов и неудач и завершившийся окончательным провалом в 285 году до н. э. Но тут уже Лисимах, который долгие годы придерживался осторожной политики ближайших целей, примется воплощать мечту о господстве над Европой и Азией с центром в его владениях в районе Дарданелл. Эти амбиции потерпят поражение в 281 году до н. э. в битве при Курупедии, в которой Лисимах будет побежден и убит. Тогда его победитель Селевк предпримет последнюю попытку объединения: эту иллюзию через несколько месяцев, в 280 году до н. э., рассеет его убийство вероломным другом. С гибелью последнего диадоха и установлением нового порядка завершится этот беспорядочный и бурный период, основные эпизоды и наиболее выдающихся деятелей, которого мы сейчас рассмотрим.
* * *Весть о смерти Александра не вызвала волнений среди коренных народов Азии, с давних пор приученных к покорности. Зато греки, которые никогда полностью не отказывались от своего старого идеала независимости, подняли мятежи на дальних границах империи. В верхних сатрапиях — Бактрии и Согдиане, к северу от хребтов Гиндукуша, колонии ветеранов, в основном греческих наемников, которые уже два года безрезультатно добивались возвращения в Европу, получили новую надежду и собрались в войско под командованием греческого сатрапа, таким образом образовав греческое царство в Бактрии, которое станет независимым во второй половине III века до н. э. и будет весьма успешным.
На другой оконечности владений Александра греческие полисы Европы, по крайней мере частично противившиеся македонскому владычеству, сочли это подходящим моментом, чтобы от него освободиться. Афины, восстановившие свои силы благодаря мудрому правлению Ликурга и военному опыту Фокиона, предприняли такую попытку. Ликург незадолго до того умер: красноречие Гиперида, всегда яро ненавидевшего Македонию, призывало пренебречь предупреждениями Фокиона. Из изгнания был возвращен Демосфен, а командование войсками в предстоящей войне было поручено афинянину Леосфену, который отличился, возглавляя корпус наемников. Даже пятьсот лет спустя историк Павсаний сможет передать тот энтузиазм, которым сопровождалось это движение (История Эллады. I, 25).
2. Греция и Эгейское море.
На оставшуюся казну Гарпала были набраны наемники, был мобилизован флот и заключены альянсы: Спарта, Коринф, Беотия отказались от союзничества, зато Арголида, Элида, Мессения на Пелопоннесе, а в континентальной Греции — Фокида, Локрида, Этолия и чуть позже Фессалия прислали свои контингенты. Леосфен повел армию союзников в бой и, заняв Фермопилы, заставил Антипатра и македонские войска укрыться в Ламии — отсюда и название «Ламийская война», которое было дано этому последнему выступлению греческих полисов против Македонии. Осада Ламии продолжалась всю зиму 323–322 годов до н. э., но Леосфен погиб во время сражения перед крепостью, и потеря этого опытного и авторитетного военачальника оказалась роковой для коалиции, которая начала распадаться. Антипатр, хотя и был снова разбит в открытом бою, смог отступить в Македонию, чтобы там дождаться подкрепления, которое вел из Азии Кратер. Афинский флот охранял Черноморские проливы, чтобы не дать пройти этим резервам, но ему помешала эскадра, поддерживавшая Антипатра. Военные действия в Эгейском море закончились решающим сражением у острова Аморгос, в южных Кикладах: это был крах афинского морского флота, от которого он уже никогда не оправился. Пирей был заблокирован, и в скором времени объединенные войска Антипатра и Кратера разгромили союзную армию в Кранноне, в Фессалии, в сентябре 322 года до н. э.
Брошенные своими союзниками, потерявшими всякую надежду, Афины вынуждены были вступить в переговоры с Антипатром и принять предлагаемые им жесткие условия, согласно которым македонский гарнизон должен был постоянно находиться в крепости Мунихия, в Пирее; спорный город Ороп на границе с Беотией — отделиться от Аттики; афинские клерухии[7] на Самосе должны были окончательно покинуть этот большой остров, оставив его населению; ущерб, причиненный войной, подлежал возмещению. Кроме того, внутренний строй полиса был реорганизован: поскольку противники Македонии принадлежали к сторонникам демократии, вместо традиционных демократических институтов вводился олигархический режим и цензитарии, отныне лишавшие политических прав около 12 тыс. граждан, имущественное положение которых было ниже устанавливаемого ценза. Фокион, который отличился мужеством в недавних военных действиях и личный авторитет которого удержал Антипатра от военного вторжения в Афины после битвы у Краннона, и оратор Демад, уже давно поддерживавший интересы Македонии, стали управлять полисом после его поражения. Что касалось подстрекателей к войне, Афины согласились их выдать: бежавший Гиперид был арестован и предан смерти, Демосфен добрался до Калаврии и в момент своего ареста принял яд. Его смерть ознаменовала конец какой бы то ни было политической независимости для его родины, которую его смелость, стойкость и талант уже не направляли по пути величия и свободы.
Подробнее следовало бы остановиться на последнем эпизоде этой длинной и бурной истории. Но как только Афины сошли с политической арены, столкновение интересов и интриги снова начали разыгрываться в Азии. Хилиарх Пердикка, помогавший Эвмену завладеть Каппадокией, которую Александр оставил непокоренной, пытался укрепить власть царей, которую другие диадохи желали признавать. Старая царица Олимпиада, мать Александра Великого, вернувшись в родной Эпир, имела твердые намерения снова заняться политикой в меру своих амбиций, поэтому решила предложить Пердикке, чтобы втянуть его в свою игру, руку своей дочери Клеопатры, сестры Александра, которая осталась вдовой. Породниться с царским родом Аргеадов посредством этого брака значило получить доступ к высшей власти. Пердикка не устоял перед соблазном, но его соперники не дали себя обмануть и почувствовали здесь подвох, тем более что для женитьбы на Клеопатре Пердикка должен был расторгнуть брак с дочерью Антипатра. Мы увидим, насколько важными станут отныне такие личные отношения, скрепленные династическими союзами, для политических связей между правителями.
Пердикка, понимая, что враждебность к нему возрастает, начал действовать первым и, воспользовавшись тем, что его соперники пребывали на границах империи, решил прежде всего выступить против того из них, кто был больше оторван от других, — против Птолемея, сына Лага. Птолемею, как мы помним, было отдано управление Египтом, и он прочно там обосновался, поддерживаемый большим числом македонян, уже давно признавших его дальновидным и благородным военачальником. Проявив решительность и политическое чутье, он распространил свою власть в 322 году до н. э. на богатую греческую колонию Кирену, которая из-за своих внутренних междоусобиц не могла оказать должного сопротивления, и отправил туда стратега Офелла. Наконец, умело действуя, он добился того, чтобы набальзамированное тело Александра было доставлено не в Македонию для погребения в царском некрополе Аргеадов рядом с Филиппом, а в оазис Амона, то есть в Египет, где Птолемей временно захоронил его в Мемфисе, пока не был отстроен мавзолей в Александрии, в которой и упокоился завоеватель — в основанном им городе. Перевозка великих останков на невиданно роскошной парадной колеснице, подробно описанной Диодором (Историческая библиотека. XVIII, 26–28), потрясла воображение современников: можно было не сомневаться, что хранитель подобного талисмана воспользуется этим, чтобы подкрепить свои притязания на империю.
Таким был противник, от которого Пердикка собирался избавиться прежде всего. Оставив верного Эвмена прикрывать тылы в Малой Азии, Пердикка повел сильную армию к Египту, вторгся в него и уже подходил к Мемфису, но потерпел поражение при попытке со своими войсками форсировать Нил. Поскольку эта неудавшаяся операция стоила больших потерь, в армии вспыхнул бунт, и офицеры Пердикки, среди которых фигурировал Селевк, возглавили ее, убив своего предводителя в его палатке. Птолемей отказался от регентства, которое предложили ему убийцы Пердикки, продемонстрировав тем самым, что, в отличие от других диадохов, мировая монархия его мало привлекала: владение Египтом с его плодородными землями, отныне неоспоримое, казалось ему более надежным. Тем временем войска Антипатра и Кратера высадились в Анатолии и столкнулись здесь с армией Эвмена: проявив военный талант, наличие которого у этого архивиста никто не предполагал, он разбил Кратера, который пал в бою. Таким образом, в течение нескольких недель в 321 году до н. э. трагически погибли два главных действующих лица разыгрываемой драмы — Пердикка и Кратер. Требовалось перераспределение ролей.
