ЕВА. История эволюции женского тела. История человечества - Кэт Бохэннон
В обществе бонобо все много и постоянно занимаются сексом. Никто не стал бы рекомендовать подобное нравственному человеческому обществу, но если вы бонобо, то именно так вы решаете проблемы. Так проводите свое время. На самом деле это всего лишь одна из многих повседневных вещей, которые вы просто делаете, когда не ищете еду и не ухаживаете друг за другом.
Излишне говорить, что отцы бонобо понятия не имеют, кто их дети. Отцовская неопределенность – это данность. И, как и в остальном мире приматов, именно матери в основном заботятся о малышах. Но в отличие от стаи шимпанзе, за детенышами присматривают все самки бонобо. Они образуют глубоко сплоченные женские коалиции, и упаси боже любому самцу их разозлить. Многие из «сестричек» не связаны друг с другом родством. Все потому, что, как и шимпанзе, самки бонобо покидают стаю, в которой родились, как только достигают половой зрелости. Им нужно найти новую группу и быстро подружиться с тамошними самками, с которыми они могут вступить в союз – в идеале самого высокого ранга, – но поначалу подойдет практически любая. Дочери высокопоставленных самок наследуют социальный статус своих матерей и по сути являются принцессами, пока им не придется покинуть стаю, чтобы найти новый дом. За ними постоянно ухаживают. Самцы хотят их внимания. Когда приходит время есть, они обычно получают лучшую еду.
Шимпанзе тоже являются матрилинейными, но самки не получают столько привилегий, и у власти по-прежнему самцы. В матрилинейном обществе факт наследования через мать не означает, что женщины обладают всей социальной властью[263].
Если бы наши предки жили матриархально, почему бы вообще возникла моногамия? По какой причине мужчины должны сотрудничать с женщинами в воспитании детей и поиске продуктов питания? Почему бы им просто не лежать целый день, поедая древний эквивалент конфет? Действительно ли моногамная проституция – единственный способ поднять мужчину с дивана?
Одна причудливая, хотя и заманчивая, альтернативная теория: в матриархате дети создают хороший буфер для агрессии.
Возьмем павианов. Они очень общительны, умны и адаптивны. У них матриархат, поэтому главную роль играют самки, хотя они не используют секс для разрешения конфликтов, как это делают бонобо. Нет, они дерутся – жестоко. И в отличие от бонобо, дочери остаются с матерями всю жизнь. Уходят сыновья. Это означает, что социальные ранги самок более стабильны по сравнению с патрилокальными обществами, а социальные ранги самцов находятся в постоянном движении. Доминирование самца в этой модели не дает столько преимуществ, поскольку подчиненные самцы все равно имеют возможность спариться с высокоранговой самкой, если она того пожелает. И она делает выбор: в обществе павианов не бывает изнасилований. Социальная манипуляция, конечно, есть. Есть даже принуждение. Но никакого принудительного совокупления. И есть детоубийство, причем нередко со стороны самцов, в отличие от бонобо, – младенцы здесь, безусловно, под угрозой. Но коалиции самцов и/или самок могут немало отпугнуть злоумышленников, а в больших смешанных группах убийство грудного ребенка не является безопасным вариантом передачи собственных генов.
Так что же делать амбициозному самцу?
Оказывается, они завязывают отношения с детьми. Приматологи видели это много раз в полевых условиях: скажем, самец дерется с другим самцом. Самки в основном игнорируют конфликт, пока он не беспокоит ни их, ни их детей. Но тут один из бойцов отходит и подбирает детеныша, который беспечно цепляется за мех на его груди или спине. Затем он подходит к самцу, с которым дрался. Если ребенку нравится самец, за которого он цепляется, малыш будет кричать на противника, демонстрирующего агрессию. Таким образом, другой самец либо отступает, либо подвергается нападению со стороны друзей матери, подстрекаемых криками детеныша. На самом деле это настолько эффективно, что некоторые самцы просто носят ребенка с собой как своего рода очаровательного телохранителя, предотвращая драки. Самец также может привести в бой самку, с которой дружит, используя в качестве буфера ее. Это может сработать, но не настолько эффективно, как захват ребенка. Нападение на самку не является таким табу в обществе павианов, как среди бонобо.
Итак, представьте себе мир, в котором ранние гоминиды были матриархальными, как бонобо и павианы. Представьте, что двое мужчин дерутся. Один из них дружит с местным ребенком. Другой нет. Что произойдет, если мужчина будет использовать ребенка в качестве буфера? Общение с самками и потомством в матрилинейной группе очень выгодно для самцов. Чем больше связей, тем больше пользы для самца и его потомства.
Гелады имеют схожие социальные особенности[264]. Они также живут в сложном матриархате, разделенном на гаремы и иногда на группы, состоящие исключительно из мужчин[265]. Но что интересно, иногда в гареме гелад могут быть два постоянных члена-самца: один доминантный, а другой нет. Только доминирующий самец может заниматься сексом. Другой, обычно более молодой, когда ему исполняется примерно шесть месяцев, помогает воспитывать потомство, что в конечном итоге может дать ему «поддержку» в будущих притязаниях. Помощь с детьми также дает ему больше шансов заняться тайным сексом, пока доминирующий самец отсутствует – назовите это гендерно-перевернутой версией романа с няней в обезьяньем мире.
Подобные вещи могут происходить и в обществе павианов: чем дружелюбнее вы относитесь к потомству самки, тем больше у вас шансов заняться с ней сексом, независимо от того, являетесь вы доминирующим самцом или нет.
Тем не менее трудно представить множество мужчин, помогающих с детьми. Наверное, отчасти это кажется странным потому, что мы привыкли к историям о мужской агрессии по отношению к женщинам и детям. Да, женщины совершают домашнее насилие, и мужчины могут стать жертвами. Однако в США и Великобритании мужчины совершают насилие чаще (и гораздо чаще делают это не единожды), причем в подавляющем большинстве случаев против женщин. Точно так же женщины с гораздо большей вероятностью будут убиты своими нынешними и бывшими партнерами-мужчинами, чем мужчины партнерами-женщинами – это во многом объясняет, почему человеческие мужчины считаются более агрессивными и жестокими. Трудно представить человеческое прошлое, в котором этого не было[266].
Древние мужчины, вероятно, тоже были жестокими и агрессивными. Просто кооперативное и партнерское поведение могло принести им больший успех, чем насилие и агрессия, особенно в матриархальном обществе. Услужливые ребята занимались сексом. Много. А значит, самцы, у которых были дружеские отношения с самками и их потомством, с большей вероятностью передавали свои гены. Таким образом, они получили преимущество, будучи агрессивными по отношению к другим самцам, но также изменив поведение по отношению к самкам, которые на самом деле всем управляли. Это еще более верно, если их общества были одновременно матриархальными и
