История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том 2 - Луи Адольф Тьер
На Иберийском полуострове оставалась одна французская армия, судьба которой внушала самое серьезное беспокойство: то была армия генерала Жюно, водворившаяся в Португалии еще до начала ужасных волнений, столь глубоко потрясших всю Испанию. От Жюно не поступало никаких известий, и до него не добирались никакие новости, ибо все сообщения перехватывались в Андалусии и Эстремадуре, восставших на юге, и в Галисии и Леоне, восставших на севере.
Как только разразилось майское восстание, испанцы, следуя своему обыкновению объявлять о победе прежде, чем она будет одержана, не преминули, через Галисию и Эстремадуру, наводнить Португалию зловещими для французской армии слухами. Хунты писали всем испанским корпусам, призывая их к массовому дезертирству и присоединению к восстанию. Генерал Жюно, смутно осведомленный о происходящем в Испании, чувствовал необходимость принять суровые меры предосторожности против присланных ему в помощь испанских войск, которые, не доставляя ему никакой помощи, при настоящем положении дел становились опасными. Близ Лиссабона располагалась дивизия Карафы в 3–4 тысячи человек, которой назначалось помочь Жюно покорить Алентежу. Он неожиданно окружил ее французской дивизией и, сославшись на обстоятельства, потребовал сложить оружие, что она, трепеща, и исполнила. Между тем нескольким сотням пехотинцев и всадников удалось бежать через Алентежу в испанскую Эстремадуру. Посланный вдогонку французский драгунский полк поймал лишь немногих беглецов, остальным удалось добраться до Бадахоса.
Собрав на Тахо некоторое количество вышедших из строя судов, генерал Жюно приказал поставить их на якорь среди канала, под прицелом пушек с фортов, и поместил туда обезоруженных испанских солдат, снабдив их всем необходимым.
В то время как дивизия Карафы в Лиссабоне была подобным образом обезврежена, дивизия Таранко в Опорто восстала, захватила в плен французского генерала Кенеля с его штабом и направилась в Галисию на соединение с генералом Блейком, по дороге призывая к оружию португальцев. Португальцы, узнав о восстании в Испании и о победе повстанцев над французами в Байлене, пожелали последовать их примеру. Им оставалось лишь призвать своих старых союзников англичан, чтобы решиться на всеобщее восстание.
Генерал Жюно чувствовал всю опасность положения. Когда генерал Дюпон потерпел поражение, он уже месяц оставался без вестей из Франции, ибо покоренное англичанами море не пропускало к нему ни одного корабля, а восставшая Испания, окружавшая Португалию с суши, не пропускала ни одного курьера. Слух о Байленских событиях разнесся по Португалии с огромной быстротой и вызвал величайшее волнение.
Вдали от Франции, запертый между восставшей Испанией и морем, кишащим английскими кораблями, генерал Жюно не питал иллюзий насчет грозивших ему опасностей, но он был умен и храбр и решил вести себя так, чтобы снискать одобрение Наполеона. Он созвал военный совет, и на этом совете было решено оставить большинство оккупированных пунктов и сосредоточить все силы в Лиссабоне, чтобы удерживать столицу и препятствовать высадке английских войск. Итак, было решено вывести войска из Алгарве, Алентежу и Бейры, оставив их лишь в Алмейде на севере и в Элваше на юге, и сосредоточить их между Лиссабоном и Абрантесом.
Рядом имелся союзник, который мог оказать большие услуги, – русский адмирал Сенявин, чьи матросы были неважными моряками, но отличными солдатами. Если бы он открыто выступил за общее дело, то мог бы один легко охранять Лиссабон и высвободить тем самым 3–4 тысячи французов. Но он, как и прежде исполненный ненависти к Франции, отвечал отказом на все просьбы о содействии.
Жюно послал генералу Луазону и генералу Келлерману приказ привести их дивизии из Алмейды и Элваша, оставив в обеих крепостях лишь гарнизоны. Ходили слухи о скорой высадке англичан, и Жюно сосредоточивал силы для противодействия английской армии на побережье.
Восстание, хотя еще не разразилось, глухо назревало, и было почти невозможно добиться прибытия курьеров. Однако к генералу Келлерману, и особенно к генералу Луазону, до которого добраться было труднее из-за удаленности оккупированной им провинции, послали столько вестников, что и тот и другой были предупреждены вовремя. Генерала Луазона в минуту отбытия уже окружили повстанцы. Португальские священники, не менее пылкие, чем испанские, возглавили крестьян и охраняли все проходы, ведя тот род войны, который практиковался тогда на всем Иберийском полуострове, то есть баррикадируя улицы, укрывая продовольствие и истребляя больных, раненых и отставших. Но генерал Луазон был силен, как никакой другой офицер его времени. Он оставил в фортах Алмейды 1400–1500 человек, наименее способных перенести тяготы долгого пути, снабдил их продовольствием и боеприпасами и с 3 тысячами солдат направился к Лиссабону через весь север Португалии. Ему не раз приходилось прорываться через банды повстанцев и жестоко карать их, но он сумел добраться до Абрантеса, потеряв на столь опасном маршруте не более двух сотен человек.
Генерал Келлерман выбрался из Элваша столь же благополучно. Волнения в Алгарве и Алентежу начались уже при слухах о восстании Андалусии и Эстремадуры. Келлерман, в точности как Луазон в Алмейде, оставил в Элваше лишь тех, кто был неспособен шагать по удушающей июльской жаре, и беспрепятственно возвратился в Лиссабон по левому берегу Тахо.
Со всех сторон доходили слухи о скором прибытии британской армии, идущей, согласно одним, из Гибралтара и Сицилии, согласно другим, из Ирландии и Балтийского моря. Долетевшая в это самое время весть о разгроме генерала Дюпона стала последней каплей, и Португалия восстала целиком и полностью, от Минью до Алгарве.
Прежде всего пожар вспыхнул в Опорто. Народ поднял мятеж, увидев отгрузку хлеба для французских войск, завладел подводами и разграбил их. Волнения охватили весь город. Епископ возглавил восстание с криками «Да здравствует принц-регент!», над городом был водружен португальский флаг. Пожар распространился на провинции, едва не перекинувшись на Лиссабон, пересек Тахо, разнесся по Алентежу и слился с огнем, заполыхавшим в Элваше. Опорто вступил в открытое сообщение с англичанами, Элваш – в столь же открытое сообщение с испанцами, которые даже выдвинули из Бадахоса в Элваш один из своих корпусов для поддержки португальского восстания.
Жюно, который был горяч и предприимчив, уступил, к сожалению, желанию подавлять повстанцев всюду, где они заявят о себе, и отправил генерала Луазона к Эворе, чтобы разогнать повстанцев Алентежу, а генерала Маргарона с его кавалерией – на соединение повстанцев, двигавшееся из Коимбры к Лиссабону.
Генералу Маргарону оказалось достаточно лишь появиться со своей кавалерией, чтобы рассеять повстанцев, собравшихся у Коимбры. Что до генерала Луазона, ему пришлось пересечь весь Алентежу, чтобы добраться до мятежников, расположившихся у Эворы при поддержке корпуса испанских войск. После трудного и утомительного марша он подошел к Эворе и нашел там боевые порядки испанцев и португальцев. Он атаковал
