Пантелеймон Кулиш - ОТПАДЕНИЕ МАЛОРОССИИ ОТ ПОЛЬШИ (ТОМ 3)

то, что произошло вчера; при этом отдал турецкого коня пану старосте Каменецкому

(сыну Потоцкого). Князя Радивила просил он отдельно за вчерашнюю экзорбитанцию

от имени Хмельницкого. Князь отвечал: „Если он говорил в пьяном виде, то я говорю в

трезвом, что ни я, ни волошский господарь не боимся, и всегда найдет он меня

готовым. Если бы хотел и тотчас, я жду его в поле, и он удостоверится, что его пьяная

фурия ни мало мае не страшна, и я готов расправиться с ним, как хочет, или с войском,

или без войска". Но Выговекий смиренно (supplex) просил князя забыть об этомъ".

С обеих сторон довоевались уже до самого края, и потому должны были худой мир

предпочитать доброй ссоре. Но козаки до того считали мир непрочным, что не

продавали даже татарских бахматов панам, собиравшимся в обратный путь. Один из

панов писал в Варшаву с дороги: „Когда мы пришли в Белую Церковь,

326

.

козаки стояли в таборе, укрепленном двойными валами. Хмельницкий не хотел дать

нам битвы в поле, напротив, постыдно бежал с него в субботу. Все войско пашло

невозможным брать присту-пом окопы, в которых могло быть тысяч сто войска, кроме

Татар. Нам было хуже: приходилось вымирать. У них полно живноности, а кругом нас

(circum circa) голод, так что умирало но сто человек в одну ночь, а некоторые от

крайней нужды переда* вались к козакам. Отступить нам было жаль; идти в глубину

Украины—опасность очевидная на переправах обоза: ибо не пустая молва, но и все

языки предсказывали скорый приход султан-галгп. Вот почему согласились мы на

почетный миръ".

Это был в самом деле почетный для панов и постыдный для Козаков мир. „Статьи

об устройстве и успокоении Войска его королевской милости Запорожского,

постановленные коммиссиею под Белою Церковью 28 (18) сентября 1651 года",

гласили следующее:

„Позволяем и назначаем устроить реестровое войско в числе двадцати тысяч

человек. Это войско гетман и старшины должны записать в реестр, и оно должно

находиться в одних только добрах его королевской милости, лежащих в воеводстве

Киевском, нисколько не касаясь воеводств Брацлавского и Черниговского; а добра

шляхетские должны оставаться освободеыми, и в них нигде реестровые козаки не

должны оставаться; но кто останется реестровым козаком в числе двадцати тысяч, тот

из добр шляхетских, находящихся в воеводствах Киевском, Брацлавском и

Черниговском, также из добр его королевской милости, должен переселиться в добра

его королевской милости, находящиеся в воеводстве Киевском, туда, где будет

находиться Войско его королевской милости Запорожское. А кто будет переселяться,

будучи реестровым козаком, такому каждому вольно будет продать свое добро, без

всякого препятствия со стороны панов, также старост и подстаростиев.

„2. Это устройство двадцати тысячного реестрового войска его королевской

милости должно начаться в течение двух недель от настоящего числа, а кончиться к

Рождеству Христову. Реестр этого войска, за собственноручною подписью гетмана,

должен быть отослан его королевской милости и вписан копиею в книги гродские

киевские. В этом реестре ясно должны быть записаны реестровые козаки в каждом

городе, по именам и прозваниям, и общее число не должно быть более 20 тысяч. А

которые козаки будут включены в реестры, те должны оставаться при даввих своих

правах;

.

827

те же, которых этот реестр покрывать не будет, должны оставаться в обычном

замковом подданстве его королевской милости.

„8. Королевское войско не должно оставаться, ни отправлять леж в Тех местечках

Киевского воеводства, в которых будут находиться реестровые козаки, а только в

воеводствах Брацлавском и Черниговском, в которых Козаков уже не будет. Теперь

однакоже, до составления реестров к назначенному сроку Рождества Христова, дабы не

происходило никакого замешательства, пока не выйдут в свое место, в Киевское

воеводство, те, которые будут находиться в числе и реестре 20.000, войска должны

оставаться и далее Животова не ходить до окончания реестра".

„4. Обыватели воеводств Киевского, Брацлавского и Черниговского сами лично, или

чрез своих урядников, должны вступать во владение своими добрами и тотчас брать в

свою власть все доходы, корчмы, мельницы, юрисдикции, но самое собирание податков

с подданных должны отложить до оного срока составления реестров, дабы те, которые

будут реестровыми козаками, выселились и оставались уже те одни, которые подлежат

подданству; так же и в добрах его королевской милости будет уже известно, кто

останется при вольностях козацкнх, а кто — в замковом подданстве и повиновении.

»5. Чигирин, по привилегии его королевской милости, должен оставаться при

гетмане, и как нынешний гетман, благородный Богдан Хмельницкий, назначен

привилегиею его королевской милости, так и на будущее время гетманы должны

состоять под верховенством и властью гетманов коронных, и должны быть

утверждаемы привилегиями. Каждый, делаясь гетманом, должен дать присягу

верноподданства его королевской милости и Речи ИИосполитой; все же полковники и

старшина должны быть назначаемы гетманом его королевской милости запорожским.

„6. Религия греческая, которую исповедует Войско его королевской милости

Запорожское, также соборы, церкви, монастыри и коллегиум киевский должны

оставаться при прежних вольностях по давним правам. Еслибы кто-либо во время этого

замешательства выпросил что-либо из церковных добр или под кем-нибудь из

духовенства, это не может иметь никакого веса.

„7. Всех шляхтичей римской и греческой религии, которые во время этого

замешательства были при Войске его королевской милости Запорожском, также и

киевских мещан, покроет амнистия, и будут им сохранены жизнь, честь, положение и

имущество. Еслибы

328

.

чтб под которым-либо было выпрошено, то должиб быть уничтожено

конституциею, дабы все пребывали в королевской милости со своими вольностями,

женами и детками.

„8. Жиды в добрах его королевской милости и шляхетских, как были жителями и

арендаторами, так и теперь должны быть.

„9. Орда, находящаяся в настоящее время в крае, должна быть тотчас отправлена и

должна удалиться из края, не делая никакой шкоды в областях его королевской милости

и не должна кочевать на землях Речи Посполитой. Так как запорожский гетман обещает

привести ее к службе его королевской милости, то, еслибы это не состоялось до

будущего сейма, -в таком случае Запорожское Войско не должно иметь с нею никакого

союза и дружбы, но должно считать ее неприятелем его королевской милости и Речи

Посполитой, оборонять границы и против неё становиться с войском Речи Посполитой.

Также и на будущие времена не вступать с нею и с иностранными государями ни в

какие сношения и заговоры, должны оставаться в верном подданстве его королевской

милости и Речи Посполитой вполне и ненарушимо, как нынешний гетман со всею

старшиною и со всем Запорожским Войском, так и все преемники его на будущие

времена должны вполне верно и усердно состоять во всякой службе Речи Посполитой.

„10. Как Запорожское Войско, при составлении своего реестра, никогда не касалось

границ Великого Княжества Литовского, так и теперь не должно касаться, но, как

сказано выше, должнб ограничиваться Киевским воеводством.

„11. Так как Киев есть город столичный и судебный, то в нем как возможно меньше

должно принимать реестровых Козаков.

„...Коронное войско должно тотчас двинуться на назначенные места и ждать

составления реестра, равно и Орда тотчас должна выступить из края, а Войско его

королевской милости Запорожское тотчас должнд быть распущено по домамъ.

Освецим пишет, что Белоцерковский договор был заключен с козаками на условиях,

не соответствующих чести и достоинству Речи Посполитой, но вынужденных

бедственным состоянием коронного войска. „Тем не менее* (продолжает он) „договор

этот удовлетворил многих, особенно тех, которым надоела война и постоянный сбор

налогов на содержание войска, и которые, вследствие того, желали как можно скорее

заключить мир, полезный как для них, так и для отечества. Действительно, несмотря на

нашу

.

329

неурядицу, на малочисленность и страдания войска, договор принес Речи

Посполитой многие выгоды, а именно":

„1. Землевладельцы трех воеводств: Брацлавского, Киевского и Черниговского были

освобождены от тяжелого бремени, возложенного на них Зборовским договором,