Николай Задорнов - Амур-батюшка (Книга 2)
- Ну, а как ты, Илья, живешь? Если бы тебя барса тот раз съела, я бы на твоей Дуне женился, - говорил Бердышов, подмигивая молодому Бормотову. - Я тебя испытать хотел, подразнить, узнать, любишь ли ее, да и сам чуть не поддался. Ты, Илья, не знаешь, как я перед твоей женой на колени вставал, как в книжке.
Илья даже загоготал от удовольствия.
Иван роздал свои папиросы бабам.
- На прииске да на рыбалке без табаку нельзя, а то застудишься, хрипловато сказала Татьяна.
- Молодухи наши поосипли, - с укоризной молвила бабка Дарья. - Ох, боже мой, как теперь песни петь!
- А я рассчитывал - Дуняша овдовела, - под общий смех продолжал Иван.
- Ты все как будто в шутку, а не обережешься, так схватишь. Смейся, Тигр! Лучше давай спрыскивать пароход, - подступил Тимоха Силин. - Я тебе еще прежде говорил, что тут тебе не отломится.
- А тебе, паря, может опять отломиться...
- Эх, ты! Да верно, тот раз ты ударил меня! Но спрыски подай. Я когда-нибудь с тобой еще сочтусь, так ли тебе заеду!..
- У нас стегно сохатины есть, - обрадовался Илья. - Спрыснуть можно.
- Зачем стегно! У меня кухня своя, повар! Жена, зови гостей на пароход.
С дочерью на руках Иван спустился с берега. Подросшая девочка крепко обхватила отцовскую шею.
Уральцы повалили за Бердышовым.
Под обрывом дымил пароход, слышался свист выпускаемого пара и грохот поленьев, падающих в пустой тюрм. Бродяги и каторжане, работавшие у Ивана на пароходе, покуривали, сидя на ящиках. Завидя хозяина, они поднялись.
- Как ты их не боишься? - спросил Силин.
- У меня строгость. Я умею с людьми обходиться. Чуть что - пуля. Или выброшу в пустолесье. По Амуру, берегом, не найдет дороги - протоки, озера, болота; на песках сдохнет. У капитанов уговор - не спускать никому.
Поднявшись по трапу, крестьяне столпились на палубе. Дальше их обычно не пускали, если им случалось ездить на пароходе. Дуня заметила в каюте книги.
Иван тянул смотреть машину, каюты. Пароход был хорош, гораздо лучше других амурских. Пар из котла выпустили, наступила тишина.
- Может ходить по морю, - рассказывал Бердышов. - Высокие борта морская волна не захлестнет. Теперь могу поехать за соболями на Сахалин. Растите скорей, - обратился он к ребятишкам, - возьму в свою команду. Я всем найду дело - и мужикам, и ребятишкам, и молодым бабенкам... - Он подмигнул Дуняше и Татьяне.
В полутемной кают-компании - скамьи, зеркало. Мужики рассаживались, как в избе. Появился китайчонок в фартуке.
Иван поднял жалюзи, открыл окно. С реки донеслось ржание коней. Слабая волна плескалась в борт.
Иван повел народ наверх. Пароход покачивало от ходьбы многих людей.
- На море славно, идешь, волна качает, сидишь тут, мечтаешь.
- Про что же? - как бы невзначай спросила Дуня, но Иван смолчал.
- Только названия у парохода нет. Ходим под номером. Уж не знаю, как назвать.
Поднялись на верхнюю палубу. Открылся вид на релку, на дальний лес. Солнце стояло еще высоко. Река стихла.
- Вот на этой релке произвел я пароход! - говорил хмельной Иван. Кто - пшеницу, а я - пароход! Из лесов и болот вырастил его. Но оказать, что сильно рад, не могу...
В этот пароход вложил он все свои доходы от охотников, от женихов Дельдики, от торговли на Горюне, от всех людей, обитавших в этой мокрой лесной пустыне.
- А твою берложку скоро ветром развалит, - задумчиво говорил Тимошка Силин, глядя на далекое Иваново зимовье, приютившееся в распадке между сухих пашен.
- Завтра поедем кататься, - сказал Иван. - Надо баб и девок потешить. Жалко, Егора нет.
- Он в тайге работает, - отвечал Силин, вытирая покрасневшее лицо с бледными от пота рябинами. - Егор - корень. А ты плавник, наносник. Тебя где-то вырвало с корнями, и ты таскаешься...
Ивану рассказали про открытие золота.
- Заводите прииски, мойте золото, добывайте пушнину, мужики, говорил Иван. - Вам, конечно, любо распахать клок земли, засеять... Изба есть, дров много, хлеб свой, рыбка под боком, ружьишко есть: живи, крестьянствуй! Мне самому нравится, что на Амуре растет хлеб, что можем сами прокормиться. Буду у вас окупать пушнину, дам заработок. Хорошо и рыбу ловить, солить ее и продавать казне; куда выгодней, чем пахать. А хлеб купим. Привезу вам и муку и самовары, дождевики, спиртовки...
- Чего захотел! - воскликнул Тимоха. - Чтобы пашни кинуть!
- Сами кинете!
- Это уж когда ты нас сожрешь совсем, станем на тебя батрачить.
- За такие слова тебе мало не будет, - ответил Бердышов.
Вечером на реке слышен был стук и лязг железа. Протрезвевший Иван и механик ремонтировали машину. Весь перепачканный Бердышов приходил зачем-то домой с молотком в руках, пинками разогнал собак.
- Это я все для тебя стараюсь, - вдруг, повеселев, оказал он повстречавшейся Дуняше. - Я ведь тебя все не забуду, хоть потешу вас с Ильей. Илья твой шибко мне нравится!
Утром ребятишки бегали по деревне - созывали народ кататься на пароходе.
Илья начистил новые сапоги, достал пиджак, сатиновую рубаху. Когда он выбежал из дому, пароход загудел и вышел из-под прибрежных деревьев на речной простор. На пароходе засмеялись.
- Эй, жену увезли! - кричали с нижней палубы.
Илья спрыгнул с обрыва и побежал по берегу. Судно на всех парах вошло в озеро Мылки.
- Анга, буду учить тебя пароходом управлять, - сказал Иван, - ты хозяйка. Дуня, и ты гляди - может, когда-нибудь пригодится...
Он подтолкнул молодушку локтем. Анга, похудевшая, с костлявой смуглой грудью, хитро посмеивалась. Ей казалось, что Иван вышучивает Дуняшу, а та ничего не понимает.
"Иван надвое играет", - заметил Федор.
Иван хорошо знал озеро и вел судно по глубоким канавам, избегая мелей. Косой матрос в рваной рубахе заиграл на гармонике. Бабы мелко застучали по палубе каблучками.
А Илья все бежал по берегу, не отставая от парохода. Дуня помахала ему платочком.
- Страсть, на мель сядет! - завизжали бабы. - Пароход чьи-то сети утащил.
За кормой по воде длинным хвостом тянулись сети.
- Гольды все еще кету ловят. Зубатку. Для собак.
На середине озера виднелась лодка. Пароход шел прямо на нее.
- Это Силин рыбачит! - воскликнул Санка. - С утра робит.
- Ты почему кататься не поехал? - закричал Иван в рупор. - Я тебя приглашал, а ты не послушался? Вот я тебе обещал, что тебе еще раз отломится... Спасайся!
- Э-эй!.. - испуганно закричал Тимоха, видя, что пароход поворачивает прямо на него. - Баловать тебе!..
Пароход носом ударил в борт лодки так, что Тимоха едва успел опрометью броситься с кормы и нырнуть в мелкую воду. Пароход, давая гудки, уже шел дальше, на стойбище.
Не было случая, чтобы пароход входил в озеро. В стойбище начался переполох. Забирая ребятишек, гольдки убегали в тайгу.
Иван сбавил ход, потом дал задний. Судно, тихо скользя, подошло к самому обрыву. Узнав Бердышова, гольды появлялись из-за укрытий. Иван всех звал на пароход.
В иле, с зеленой головой, на палубе появился Тимоха Силин. Ему было очень обидно, что погибла хорошая лодка, которую он завел с большим трудом, но мужик не подавал виду, шутил как ни в чем не бывало.
- Зачем тебе лодка? - сказал ему Иван. - Найди хорошую россыпь, купи пароход. Да в другой раз с сильным не борись. Да не плачь... Я тебе лодку подарю свою, новую, она мне больше не нужна.
"Как он себя выставляет! - думал Силин. - Перед кем это? Все неспроста... Он зря ничего не делает. Так бы он и стал мне лодку дарить".
- А мне твоей лодки не надо, - сказал Силин из гордости, хотя знал: лодка у Ивана очень хорошая.
Судно загудело и пошло к миссионерскому стану. Гольды держались за борта, глядя, как колеса разбрызгивают грязь.
- Мелко...
- Я пароход назову девичьим именем, - оказал Иван, глянув на Дуняшу.
Та нахмурилась и густо покраснела.
- Тьфу ты! - спохватился Иван. - Чуть не брякнул!
- А ну-ка, дядя, стой! - грубо воскликнула Дуняша. - Пошли лодку за Ильей. Что это он, как собака, по берегу бежит.
- Сейчас! - воскликнул Иван. - Эй, лодку! - закричал он в рупор. Это правда, пеший конному не товарищ.
За Ильей пошла лодка. Выражение гордости явилось на широком лице Дуняши. Ради нее, по ее капризу от парохода пошла лодка - и все это видели.
Вечером в Уральском свежей краской по борту матросы вывели название парохода: "Анга". Федюшка Кузнецов сильно подвыпил на пароходе и долго сидел на трапе, не желая идти домой, пока жена не пришла за ним.
* * *
На другой день Иван пришел к Бормотовым. Молодых не было дома. Они с раннего утра мыли золото поблизости.
- Прощай, сосед. Мы уезжаем в город.
- Как? Так сразу?
- Я построил там дом. Вот будет у тебя нужда - заглядывай в город. Захочешь отправить детей учиться на механиков или на капитанов - присылай, я помогу. И сам приезжай.
Бердышовы обошли все поселье.
Анга выкупалась на пароходе под душем и переоделась во все городское.
Иван долго говорил в каюте с Савоськой. Пароход дал гудок. Старый гольд, всхлипывая, пошел с судна.
