Византия и арабы в раннем Средневековье - Михаил Васильевич Кривов
В это же время завершилось покорение Северной Палестины. Был заключен мир с самаритянами на условии уплаты поголовной подати. Самаритяне обещали также служить арабам в качестве проводников и разведчиков. После взятия Эмесы арабы овладели Габалой, которую византийцы незадолго перед тем оставили, а также Лаодикией.
Столь значительные успехи арабов объяснялись прежде всего общим ослаблением империи, нестабильностью ее положения, что приводило к неуверенности византийцев в своих силах. Хозяйственная разруха и плохое состояние финансов также способствовали снижению боеспособности ромейских войск. Воины, долгое время не получавшие жалованье, со временем становились все более недисциплинированными, склонными к грабежу мирного населения и мятежам. Если в начале своего правления Ираклий, как мы видели, осуществил налоговые льготы в Египте, то после окончания войны с Персией он ввиду расстройства финансовой системы к таким мерам уже не прибегал. Податной гнет всей своей тяжестью ложился на плечи населения империи, ослабляя его способность к сопротивлению арабским завоевателям. Как мы уже видели, в Дамаске были взысканы даже подати за два года персидской оккупации.
Известную роль в ослаблении сил византийцев сыграли также отмеченная выше проарабская позиция еврейского населения империи и обострившаяся религиозная вражда. В кризисные ситуации религиозные противоречия часто переплетались с противоречиями социальными, политическими и этническими. Поэтому для византийского правительства вероисповедный вопрос был в то же время вопросом политическим. Стремясь преодолеть внутреннюю нестабильность и консолидировать византийское общество, Ираклий в своей религиозной политике особое внимание уделял воссоединению с православными самой многочисленной после них конфессии – монофиситов.
Ко времени окончания византийско-персидской войны, исходя из намерений императора, часть богословов выдвинула компромиссную догматическую формулировку, согласно которой Христос обладал как божественной, так и человеческой природой (уступка православию), но имел одну божественную энергию (уступка монофиситству). Позднее учение о единой энергии было дополнено учением о единой божественной воле. Поэтому всю компромиссную доктрину с момента ее зарождения принято называть монофелитством (буквальный перевод с греческого – «единоволие»).
Стремясь привлечь на свою сторону монофиситское духовенство, Ираклий предоставлял сторонникам монофелитства различные льготы (выгодные должности, земельные пожалования и т. д.). Некоторые епископы приняли монофелитскую доктрину. В Египте в 631 г. халкидонитским патриархом Александрии стал Кир, который в 633 г. торжественно провозгласил объединение египетских монофиситов с халкидонитами на монофелитской основе. Однако бо́льшая часть приверженцев монофиситства на объединение не пошла. Монофиситский коптский патриарх Вениамин, скрывавшийся от Кира в Верхнем Египте, настраивал свою паству против монофелитства. Патриарх сирийских яковитов тоже высказался против объединения. Правительство применило по отношению к упорным монофиситам репрессии (аресты, конфискации и др.), которые особенно широко применялись в Египте.
Большинство православных также отнеслось к монофелитству враждебно. Центром сопротивления халкидонитов монофелитской политике Ираклия на Востоке стала Палестина, где с критикой взглядов Кира Александрийского выступил иерусалимский патриарх Софроний (634–639), известный богослов и поэт.
Таким образом, византийское правительство своей объединительной политикой добилось прямо противоположного результата. Вместо примирения двух враждебных религиозных группировок образовалась третья – монофелитская. Впоследствии, когда арабы пришли в Египет, часть монофиситов перешла на их сторону. В других местах, правда, было иначе – монофиситы, монофелиты и православные все вместе оказывали завоевателям сопротивление. Однако в условиях острых богословских споров, когда представители всех исповеданий обвиняли своих противников в том, что именно они своими ересями вызвали нашествие арабов как Божье наказание за грехи, идея общехристианского единства не смогла осуществиться. Взаимное недоверие сохранялось и снижало способность к сопротивлению арабским завоевателям.
Нужно отметить также сплоченность арабов, мобильность и высокие боевые качества их войска. Арабы прекрасно владели искусством устраивать засады, нападать на противника врасплох, укреплять воинские лагеря и выбирать удобные позиции. Нередко женщины сражались бок о бок с мужчинами. Столь активная роль женщин в арабском обществе той эпохи объясняется еще не полностью изжитыми пережитками матриархата. В ходе войны арабы перенимали у своих противников положительный военный опыт. Если искусством осады городов они овладевали довольно медленно, то опыт ведения полевых сражений ими воспринимался очень быстро. Так, они переняли у ромеев построение войска когортами (ар. кардус), около 1000 человек в каждой. Во время боя арабские полководцы расставляли рассредоточенно эти кардусы, чтобы создать у врагов иллюзию относительно большой численности своих войск. Такое построение впервые было применено в битве при Ярмуке в 634 г.
Конечно, военное искусство ромеев стояло также на высоком уровне. В отличие от арабского военного искусства оно имело давние традиции, уходившие своими корнями в античные времена. Тщательно разрабатывались вопросы стратегии и тактики. На высоком уровне стояла теория военного дела, о чем свидетельствуют многочисленные военные трактаты, дошедшие до нас. Однако задержка выплаты жалованья воинам, как мы уже указывали, отрицательно сказалась на боевых качествах византийского войска, состоявшего большей частью из наемников. Хотя в ряде сражений византийские воины проявляли стойкость и мужество, во многих случаях они сражались без особого воодушевления. Большая часть городов сдавалась именно потому, что ромеи не приходили к ним на выручку. Что касается вспомогательных войск, состоявших из местных сиро-палестинских ополченцев, то они были плохо обучены и не имели достаточного военного опыта.
В начале войны у ромеев еще была надежда на то, что арабы предприняли простой грабительский набег и через некоторое время вернутся с добычей восвояси. Ираклий считал, что войска, расположенные в сиро-палестинском регионе, сумеют собственными силами отбить вражеское нападение. У Евтихия сохранилось известие о том, что жителей Дамаска в начале войны обязали из их собственных средств уплачивать жалованье ромейским воинам. Как видно, император прибег к
