Роберт Масси - Николай и Александра
Следующий шаг, с точки зрения императрицы, был вполне естественным. Ведя великую битву за спасение России и самодержавия, Александра Федоровна нуждалась в мощном союзнике. Она была убеждена, что Распутин - "божий человек", доказательством чему были его чудные молитвы, с помощью которых он не раз останавливал кровотечение у наследника. И теперь, во время войны, он был воплощением России: неотесанный, малограмотный, но набожный и преданный царю. Отсюда нетрудно было заключить, что Господь повелел Распутину провести Россию через военные испытания. Если она могла доверить ему самое большое ее сокровище - жизнь сына, почему бы не положиться на советы "старца" при назначении министров, командовании войсками и управлении страной?
Осенью 1914 года влияние Распутина на обитателей Александровского дворца ослабло. Император не мог простить "старцу", что тот был против войны, которую сам он считал патриотической. Императрица с утра до вечера работала в госпиталях. Однажды Распутин связался по телефону с Анной Вырубовой и спросил, нельзя ли ему увидеть государыню. Фрейлина ответила, что ее величество занята, и посоветовала позвонить через несколько дней. Громко выразив свое недовольство, Распутин повесил трубку.
Но после одного из тех удивительных случаев, каких в жизни Распутина было множество, влияние его на императрицу полностью восстановилось. Вечером 15 января 1915 года произошло крушение поезда, на котором Вырубова ехала из Царского Села в Петроград. Когда раненую извлекли из-под обломков, она была в безнадежном состоянии. Жизнь фрейлины висела на волоске. Ноги ее были раздавлены радиатором, голова и лицо повреждены балкой; она получила значительные травмы черепа и позвоночника. Вырубова была доставлена в приемный покой лазарета главным врачом его княжной Гедройц. Узнав от графини Витте о тяжелом состоянии Вырубовой, Распутин воспользовался любезно предложенным графиней автомобилем и поехал в Царское Село в приемный покой лазарета. "В то время в палате, где лежала А.А.Вырубова, находились государь с государыней, отец А.А.Вырубовой и княжна Гейдройц, - писал Евреинов. - Войдя в палату без разрешения и не с кем не здороваясь, Распутин подошел к А.А.Вырубовой, которая повторяла лишь одну фразу: "Отец Григорий, помолись за меня!" Взяв ее руку и, упорно смотря на нее, он громко и повелительно сказал ей:
- Аннушка! Проснись, поглядь на меня!
К общему изумлению всех присутствующих, А.А.Вырубова открыла глаза и, увидев наклоненное над нею лицо Распутина, улыбнулась и сказала:
- Григорий, это ты? Слава Богу!
Тогда Распутин, обернувшись к присутствующим, сказал:
- Поправится! [(В своих мемуарах А.А.Вырубова пишет, что Распутин заявил: "Жить она будет, но останется калекой".)]
И, шатаясь, вышел в соседнюю комнату, где и упал в обмороке. Придя в себя, Распутин почувствовал большую слабость и заметил, что он был в сильном поту".
Как и предсказывал Распутин, Вырубова выздоровела, но передвигаться могла на костылях или в коляске. Преданность ее "старцу" укрепилась окончательно. Убежденная, что Распутин послан небом для спасения императорской семьи, она прилагала все силы, чтобы помочь "старцу" в его усилиях и сгладить разногласия, возникавшие между государыней и "божьим человеком".
Вышеописанный эпизод укрепил в императрице былую уверенность, что Распутин - поистине чудотворец, которую она старалась внушить государю. В июне 1915 года она писала: "Слушайся нашего Друга, верь ему, его сердцу дороги интересы России и твои. Бог недаром его послал, только мы должны обращать больше внимания на его слова - они не говорятся на ветер. Как важно для нас иметь не только его молитвы, но и советы! Меня преследует желание нашего Друга, и я знаю, что неисполнение его может стать роковым для нас и всей страны. - Он знает, что говорит, когда говорит так серьезно". В сентябре 1916 года она признавалась: "Я спрошу совета у нашего Друга. Так часто у него бывают здравые суждения, которые не приходят на ум другим - Бог вдохновляет его... Он умеет видеть далеко, и на его суждения можно положиться".
Все эти роковые годы с 1911 по 1916 год Распутин жил в доме N 64 по Гороховой в одном квартале от Фонтанки. Это было пятиэтажное кирпичное здание, куда можно было попасть, пройдя мощеный двор, мимо каморки швейцара внизу у широкой лестницы. В архитектурном отношении дом ничем не отличался от тысяч других зданий, сооружавшихся в ту эпоху в Париже, Лондоне, Берлине или Нью-Йорке, и казалось, не вполне подходил для царского фаворита. Соседям Распутина были простые люди: служащий, портниха, массажистка. На лестнице пахло кожей, овчиной, щами и козьим сыром.
Квартира Распутина на третьем этаже дома была удивительно тесной и уютной. В ней было пять комнат. "Спальня была небольшая комната, несложно обставленная, - вспоминал князь Ф.Ф.Юсупов, часто бывавший у Распутина. У одной стены, в углу, помещалась узкая кровать; на ней лежал мешок из лисьего меха - подарок Анны Вырубовой; у кровати стоял огромный сундук. В противоположном углу висели образа с горящей перед ними лампадой. Кое-где на стенах висели царские портреты и лубочные картинки, изображавшие события из Священного Писания... В столовой кипел самовар. Множество тарелок с печением, пирогами, сластями и орехами, варенье и фрукты в стеклянных вазах заполняли стол, посередине которого стояла корзина с цветами.
Мебель была тяжелая, дубовая, стулья с высокими спинками и большой громоздкий буфет с посудой. На стенах висели картины, плохо написанные масляными красками; с потолка спускалась и освещала стол бронзовая люстра с большим белым стеклянным колпаком, у двери, выходившей в переднюю, помещался телефон.
Вся обстановка распутинской квартиры... носила отпечаток чисто мещанского довольства и благополучия".
В те дни, когда он не возвращался с попойки чересчур поздно, Распутин вставал рано и шел к заутрене. Когда он возвращался домой, чтобы напиться чаю с хлебом, по лестнице к нему уже поднимались первые посетители. Зная влияние Распутина при дворе, к нему приходили люди из самых различных слоев общества: банкиры, епископы, офицеры, светские дамы, актрисы, авантюристы и спекулянты, крестьянские девушки, старухи, приходившие издалека лишь ради того, чтобы получить его благословение. Посетителей было столько, что им приходилось ждать своей очереди на лестнице. Вдоль тротуара выстраивались автомобили важных гостей, искавших встречи со "старцем".
Если посетитель Распутину нравился, и "старец" готов был помочь ему, своими каракулями он выводил: "Милой, дорогой, сделай это для меня. Григорий". Эти записки носили характер рекомендаций. Зачастую такой "рекомендации" было достаточно для того, чтобы получить должность, очередной чин, задержать перевод в другой гарнизон или подтвердить контракт. Некоторые из записок, подколотых к прошениям, попадали прямо на стол к императрице, которая передавала их государю. Поскольку А.Мосолов был начальником Дворцовой канцелярии, записки Распутина часто попадали к нему. "Все они были составлены в одной и той же манере, - писал он, крестик наверху страницы, под ним - строка или две, содержащие рекомендацию "старца". Они открывали двери всех домов Петрограда". В одном случае чиновник не смог помочь. "Вошла довольно подозрительного вида дама в глубоко декольтированном платье и протянула мне записку, - вспоминал Мосолов. - Я моментально узнал единственный в своем роде почерк Распутина: "Милой. Сделай для нее. Она хорошая. Григорий". Дама объяснила, что желает быть принятой солисткой в оперу. Несмотря на то, что я терпеливо объяснял ей порядок поступления в императорскую оперу, она долго еще не уходила".
Поскольку Распутин писал медленно и с ошибками, он обычно не указывал, о какой именно услуге просят ходатай, предоставляя эту возможность последнему. Зачастую не указывал и адресата, полагая, что проситель сам сообразит, к кому ему следует обратиться. Впоследствии, для экономии времени, Распутин заранее заготавливал такого рода "рекомендательные письма".
В обмен за посредничество "Божий человек" брал все, что предлагали просители. Финансисты и богатые барыни оставляли на столе пачки денег, и "старец" засовывал их в ящики стола, не удосуживаясь пересчитать купюры. Если следом приходил бедняк, Распутин, бывало, доставал целую пачку ассигнаций и отдавал нуждающемуся. Самому ему деньги, по существу, были ни к чему: квартира у него была скромная, вино и продовольствие ему, как правило, приносили в качестве даров. Единственное, для чего он копил деньги - это приданое для дочери, Марии, учившейся в Петрограде и жившей в одной из комнат его квартиры.
С красивых женщин он брал плату иного рода. Многие хорошенькие просительницы, полагавшие, что им удасться отделаться любезностями да улыбками, пулей вылетали из его квартиры, рыдая или сотрясаясь от гнева. Спустившись в низ с помощью дежурного шпика, дамы отправлялись в ближайший полицейский участок, жалуясь, что Распутин пытался их изнасиловать. Полицейские добросовестно записывали имя и показания потерпевшей, но "отца Григория" не наказывали.
