Александр Островский - Кто поставил Горбачева?
Г.А. Алиев, Г.В. Романов и Н.И. Рыжков. Подчеркивая необходимость сохранения и укрепления демократического централизма, авторы писали: «Представляется необходимым сделать систему централизованного управления более эластичной путем передачи части функций хозяйственного управления местным органам власти, отраслевым органам и трудовым коллективам, дальнейшего расширения хозяйственной самостоятельности различных звеньев управления»[2205].
6 марта 1984 г. под председательством H.A. Тихонова состоялось первое заседание Комиссии Политбюро ЦК КПСС по рассмотрению предложений о направлениях совершенствования управления, В этом заседании участвовали члены комиссии Г.А. Алиев, М.С. Горбачев, Г.В. Романов, Н.И. Рыжков[2206]. Ими была рассмотрена записка «О принципиальных направлениях совершенствования управления»[2207] и принято решение, одобрив ее в целом, произвести доработку к 20 марта[2208].
7 марта 1984 г. на заседание Политбюро был вынесен «вопрос о подготовке пленума по совершенствованию управления экономикой. Эту идею активно продвигал Горбачев». Однако H.A. Тихонов добился того, что решение этого вопроса было отложено как неподготовленного[2209].
Второе заседание Комиссии Политбюро состоялось 16 апреля[2210]. Оно продолжило рассмотрение названной выше записки, которая приобрела уточненное название «Об основных направлениях дальнейшего совершенствования управления»[2211]. Было решено до 20 апреля внести в нее последние уточнения[2212].
К 21 апреля документ был готов[2213], после чего вынесен на ближайшее заседание Политбюро. Как явствует из воспоминаний О. Гриневского, вопрос «О дальнейшем совершенствовании управления» рассматривался на заседании Политбюро 26 апреля[2214].
Имеются сведения, что представленный документ под названием «Основные направления совершенствования управлением народного хозяйства» был одобрен[2215]. Однако, пока удалось обнаружить только проект этого решения. Согласно ему, Политбюро постановило: «В частичное изменение решений ЦК КПСС от 23 февраля 1984 г. и 7 марта 1984 г. образовать постоянно действующую Комиссию Политбюро ЦК КПСС по совершенствованию управления в составе: тт. Тихонова – председатель, Горбачева, Алиева, Романова, Долгих, Капитонова, Рыжкова»[2216].
«Ее формальным руководителем, – отмечает Е.Т. Гайдар, – был ветхий председатель Совета Министров Тихонов, но реальным мотором – динамичный, имевший в то время репутацию одного из наиболее энергичных лидеров хозяйственной номенклатуры, Николай Рыжков»[2217].
Первое заседание этой Комиссии состоялось 15 мая 1984 г.[2218]. На нем было принято решение о создании при Комиссии Рабочей группы[2219] и Научной секции[2220].
«Руководство научной секцией, – пишет Е.Т. Гайдар, – было возложено на директора нашего института академика Д. Гвишиани»[2221]. В данном случае имеется в виду Всесоюзный научно-исследовательский институт системных исследований (ВНИИСИ) Государственного комитета Совета Министров СССР по науке и технике [2222].
Почему руководителем научной секции был назначен именно Джермен Михайлович Гвишиани, установить пока не удалось. Может быть, здесь свою роль сыграли его связи. Д. М. Гвишиани был не только сыном генерала госбезопасности, но и зятем
А.Н. Косыгина. Может быть, были приняты во внимание его научные интересы. В 1961 г. он защитил кандидатскую диссертацию на тему «Социология американского менеджмента», а в 1969 г. докторскую диссертацию на тему «Американская теория организационного управления». Может быть, учитывалось, что он являлся председателем Государственного комитета Совета Министров СССР по науке и технике. Может быть, это было связано с тем, что он являлся членом Римского клуба[2223] и с 1972 г. возглавлял Совет созданного по инициативе этого клуба в Лаксембургском замке под Веной Международного института проблем системного анализа (МИПСА)[2224], аналогом которого являлся ВНИИСИ.
Как утверждал С.С. Шаталин, «волею судеб ВНИИСИ все больше становился идейным центром по трансплантации «чужих» методов в советскую экономику», причем «руководство СССР целенаправленно не мешало этому»[2225].
Если Д.М. Гвишиани было доверено общее руководство Научной секцией, пишет Е.Т. Гайдар, то конкретная работа была возложена «на отделы, возглавлявшиеся Борисом Мильнером и Станиславом Шаталиным, и, в первую очередь на нашу лабораторию»[2226]. Кроме московских ученых, к этой работе была привлечена «молодая команда» «ленинградских экономистов, в которую входили Анатолий Чубайс, Сергей Васильев, Сергей Игнатьев, Юрий Ярмагаев и другие…»[2227].
В комиссии Д. М. Гвишиани рассматривались вопрос о кооперации, об индивидуально-трудовой деятельности, о децентрализации экономики, о изменении планирования, о хозрасчете и т. д.[2228].
«После многих и бурных встреч, совещаний, горячих дискуссий, – пишет Н.И. Рыжков, – Экономический отдел подготовил предложения по совершенствованию управления народным хозяйством страны. По сути, они являли собой достаточно серьезно разработанную концепцию, которая предвосхитила – по-своему, конечно, с учетом времени и политической ситуации в стране – все грядущие экономические программы, на которых в 90-е уже годы скрестились копья «правых» и «левых», «консерваторов» и «новаторов»[2229].
«Пожалуй, наиболее серьезным документом, вышедшим из научной секции Комиссии, – вспоминает Е.Т. Гайдар, – стала «Концепция совершенствования хозяйственного механизма предприятия», подготовленная по заданию Рыжкова. В довольно большом, 120-страничном документе, обозначались основные направления возможной экономической реформы в масштабах Союза»[2230].
К сожалению, поиски этого документа в фонде Совета Министров СССР и в архиве Н.И. Рыжкова пока не увенчались успехом. Поэтому для характеристики содержания упомянутой «Концепции» воспользуемся воспоминаниями Е.Т. Гайдара:
«Речь в названном документе шла о достаточно осторожной экономической реформе, важнейшей предпосылкой которой было ужесточение финансовой и денежной политики. Предполагалось отказаться от директивных плановых заданий, ввести стимулы, связанные с прибылью, сохранить строгое нормативное регулирование заработной платы, постепенно либерализовать цены по мере стабилизации положения на отдельных рынках, осуществить осторожные меры по либерализации внешнеэкономической деятельности, создать рядом с государственным частнопредпринимательский и кооперативный секторы экономики. За основу многих предлагаемых решений были взяты наработки венгерской реформы 68-го года и ее последующих модификаций»[2231].
Это значит, что предлагаемая концепция предполагала отказ от прежнего планового управления экономикой и переход к многоукладной, рыночной экономике, при сохранении ведущей роли государственного сектора. По свидетельству Н.И. Рыжкова, имелось в виду, что государственный сектор должен был составлять около 50 %, около 30 % планировалось на корпоративную собственность и примерно 20 % – на индивидуальную[2232].
«Мы, – пишет Е.Т. Гайдар, – отдавали себе отчет в том, что предлагаемая модель ни в коей мере не может рассматриваться в качестве идеала, но считали важным осуществить хотя бы эти осторожные шаги в направлении рынка, создания эталонов негосударственной экономики как предпосылки для последующей эволюции системы, мягкого выхода из социализма»[2233].
По утверждению B.C. Павлова, именно в это время вопрос о собственности был вынесен на страницы печати: «Впервые открыто идея реформы собственности была затронута на страницах «Московского комсомольца» еще в 1984 г. Выступил с этим предложением академик Л.И. Абалкин»[2234].
К этому нужно добавить, что предполагалось освободить партийные комитеты от руководства экономикой[2235], а также «оставить за Центром только управление базовыми отраслями экономики, ее каркасом»[2236].
Но руководством тихоновской Комиссии Политбюро эта идея была отвергнута[2237].
К сожалению, обнаружить материалы рассматриваемой комиссии пока не удалось. Поэтому остается неясным, когда и как именно она завершила свою работу. Из воспоминаний Е.Т. Гайдара явствует, что это произошло уже в 1985 г.[2238].
