Сергей Нефедов - Война и общество. Факторный анализ исторического процесса. История Востока
Императоры династии Сун опирались на армию конфуцианских чиновников, шеньши. Экзаменационная система была восстановлена, и все должности заполнялись посредством открытых конкурсов; на столичных экзаменах на одно место претендовали около ста кандидатов на высшие чины. Конечно, многие из них были детьми потомственных чиновников – им было легче усвоить премудрости конфуцианского учения. Однако, как свидетельствуют специалисты, никаких сословных ограничений не существовало, и около половины чиновников были детьми простолюдинов. Положение чиновника было почетным, чиновникам были обеспечены большие оклады, служебные виллы, содержание слуг и телохранителей. Высшие чиновники были освобождены от уплаты налогов[1255].
В начале эпохи Сун власти поощряли работы по восстановлению хозяйства, предпринимали ирригационные работы, помогали крестьянам семенами и рабочим скотом[1256]. Историки говорят о том, что в этот период было достигнуто известное благосостояние народа[1257]. Однако хозяйственное развитие в эпоху Сун было изначально связано с господством частного землевладения. Часть крупных поместий погибла во время восстаний и войн, но многие из них сохранились. Поначалу власти пытались ограничить права помещиков, в частности было запрещено повышать арендную плату[1258]. В правление императора Тайцзуна (976-997 гг.) посевные площади значительно возросли, население увеличилось до 4,1 млн дворов[1259]. В 1003 г. численность населения достигла 6,9 млн дворов, приблизившись к тому рубежу, на котором в эпоху Тан началось Сжатие. Во многих районах ощущалась острая нехватка земли, начался интенсивный процесс разорения крестьянства, обремененные долгами крестьяне продавали свои наделы «могущественным семьям» и становились арендаторами, многие не могли найти работу и скитались по дорогам. «Население бродяжничает и переходит с места на место в первую очередь из-за лишений и нужды или для того, чтобы избежать уплаты частных долгов…» – свидетельствует сановник Чэнь Цинь[1260]. Злоупотребляя служебным положением и используя ростовщичество, чиновники создавали обширные поместья. «Поглощения земель и различные махинации стали обычным явлением, – свидетельствует императорский указ, – и строгие законы не могли пресечь их»[1261]. К 1022 г. поместья поглотили половину всей посевной площади; многие «сановные семьи» имели сотни арендаторов – и при этом в силу своих привилегий не платили налогов[1262]. Уже в начале правления Сунов существовало «неравномерное распределение налогов и податей, снизу доверху царил обман»[1263]. Теснясь на оставшихся у них землях, крестьяне были вынуждены нести всю тяжесть государственных расходов: поземельный налог составлял около1/5 урожая, он дополнялся обременительными косвенными налогами. При императоре Чженьцзуне (998-1022 гг.) треть крестьянства составляли безземельные арендаторы, «кэху»; они отдавали хозяевам половину урожая и при этом никогда не могли рассчитаться с долгами[1264].
Государство пыталось хотя бы отчасти решить проблему безземельных крестьян, мобилизовывая их в войска. Это привело к огромному росту армии, при императоре Женьзцуне (1023-1063 гг.) ее численность достигла 1260 тыс. солдат. Большинство мобилизованных были солдатами лишь по имени: никакого военного обучения не проводилось; воины строили мосты, дороги, а позднее – ирригационные каналы в южных областях. На содержание армии уходило 5/6 государственного бюджета, и хотя доходы в 997–1065 гг. увеличились в пять раз, средств все равно не хватало[1265].
Увеличение армии, естественно, не могло спасти крестьян от малоземелья. Особенно тяжелое положение сложилось на юго-западе страны, в Сычуани – «стране Шу». «В стране Шу с землей стесненно, население скученно, – писал хронист Ян Чжун-лян, – хлебопашеством прокормиться невозможно. Вследствие этого малые люди испытывают ужасную нужду»[1266]. Уже 990-х гг. голод, малоземелье и «зло скопления земель» привели к большому крестьянскому восстанию, число повстанцев достигало 100 тыс. человек[1267]. В 1040-х гг. голод привел к восстаниям в центральных районах. «Несколько лет имел место большой недород, и разбойники стаями собирались по первому зову», – сообщал очевидец[1268]. Цены на рис за 20 лет возросли в 10 раз[1269]. «Толпы беженцев среди голодающего люда Шэньси… особенно многочисленны… Беднота поднимается на разбой», – сообщал сановник Оуян Сю[1270].
Рис. 12. Динамика численности населения империи Сун (число дворов в млн)[1271]
Восстания были подавлены, но конфуцианские сановники осознали всю опасность нарастающего кризиса. Оуян Сю и Ван Аньши в своих докладах напоминали императору о восстаниях, погубивших империю Тан, и настаивали на скорейшем проведении реформ[1272]. Выдвигались предложения об ограничении частного землевладения, о восстановлении надельной системы[1273]. Проекты реформ встречали ожесточенное сопротивление со стороны коррумпированных чиновничьих клик; так же как во времена Хань, развернулась борьба между «чистыми чиновниками» и кликами. Между тем Сжатие нарастало: к концу правления Женьцзуна (1023-1063 гг.) поместья поглотили 2/3 всей пашни, половина крестьян не имела своей земли и кормилась арендой. Поскольку «сановные семьи» и их арендаторы не платили налоги, то казна испытывала жестокий финансовый кризис[1274]. Хроники говорят о голодных годах, об отдаче в залог жен и детей, о случаях каннибализма и детоубийства[1275].
В 1069 г. император Шеньцзун (1068-1085 гг.) возвел Ван Ань-ши в ранг первого министра и поручил ему проведение реформ. Ван Ань-ши не решился восстановить надельную систему, но он обложил налогами земли сановных помещиков, создал систему государственного кредита для крестьян и наладил работу системы регулирования цен: зерно закупалось у крестьян в урожайные годы и раздавалось крестьянам в голодные годы. Главной идеей «новых законов» Ван Ань-ши было сосредоточение усилий на ирригации и подъеме целины в южных провинциях. Массы крестьян и солдат были мобилизованы на постройку каналов, плотин, дамб; только за шесть лет было построено 11 тыс. ирригационных сооружений, были расчищены русла многих рек[1276]. Освоение целинных земель происходило одновременно с распространением новых сортов вьетнамского риса. Урожайность этих сортов составляла 30 центнеров с гектара – втрое выше, чем урожайность проса на севере. Кроме того, на юге в некоторых областях собирали два урожая в год: после сбора риса сеяли пшеницу. Специальный правительственный указ запрещал землевладельцам брать арендную плату со второго урожая. К XII в. средняя кратность посевов увеличилась по сравнению с VI в. вдвое и достигла единицы (т. е. каждое поле в среднем давало в год один урожай). Напомним, что в Европе в это время господствовала паровая система земледелия и кратность посевов не превосходила 0,6[1277].
С помощью селекции создавались новые сорта, приспособленные к местным климатическим условиям, в XII в. в провинции Чжэцзян культивировалось более 40 различных сортов риса. Практиковались специальная обработка семян, выращивание рассады в специальных парниках с хорошо удобренной и многократно взрыхленной почвой[1278].
По оценкам исследователей, освоение целинных земель и распространение заливного риса означали аграрную революцию[1279].Увеличение площади пахотных земель и резкое увеличение урожайности привели к расширению экологической ниши Китая. В предшествующие эпохи емкость экологической ниши составляла 50-60 млн человек, и когда численность населения приближалась к этому рубежу, начиналось Сжатие: голод, восстания и внутренние войны. В 1029 г. в империи Сун было 10,5 млн дворов, т. е., исходя из среднего состава семьи в пять человек[1280], примерно 53 млн человек. Соответственно, мы вновь видим картину Сжатия, голода и восстаний. Согласно данным переписей рост населения останавливается – логистическая кривая поворачивает к асимптоте на уровне 54 млн. Так продолжается до 1060-х гг., когда внезапно начинается новый, все ускоряющийся рост населения (см. рис. 21). В результате распространения заливного риса и освоения целины произошло расширение экологической ниши до уровня примерно 110 млн человек – и логистическая кривая поднимается к новой асимптоте.
Ван Ань-ши и его преемники продолжали «политику поощрения земледелия» до конца XI столетия. Однако «чистым чиновникам» не удалось ограничить могущество крупных землевладельцев. Попытка проведения кадастра с целью выявления необлагаемых земель закончилась неудачей[1281]. Процесс освоения новых земель сопровождался захватом этих земель «могущественными семьями». К примеру, сановник Чжу Мянь владел в приморских провинциях 300 тыс. му полей, и о его семье говорили, как о «маленькой династии на юго-востоке»[1282].
