Юрий Галенович - Прав ли Дэн Сяопин, или Китайские инакомыслящие на пороге XXI века

В конце 1984 г. Вэй Цзиншэна доставили в город Синин в провинции Цинхай. Он находился там полтора месяца, так как ни один из исправительно-трудовых лагерей не соглашался принять его. Начальство в каждом исправительно-трудовом заведении боялось, что ему будет поставлена в вину смерть Вэй Цзиншэна. Политический режим или система, существовавшая в КНР, характеризовалась, с одной стороны, бесчеловечностью по отношению к политзаключенным и, с другой стороны, стремлением любого представителя властей, каждого начальника любого уровня, снять с себя ответственность и возложить ее на другого. Это была безответственная власть - в том смысле, что каждый из власть имущих не желал брать на себя ответственность. В то же время свалить на другого ответственность - это было в порядке вещей.

Вернемся к Вэй Цзиншэну. Лагерь трудового перевоспитания в Тангму наконец согласился принять его в порядке эксперимента. Интересно отметить, что тогда в Цинхай доставили из Пекина не одного Вэй Цзиншэна, а нескольких политзаключенных. Правда, совсем не таких.

Это были известные вожаки молодежных или хунвэйбиновских организаций периода "культурной революции", но не те, кто пошел вразрез с указаниями "штаба Мао Цзэдуна", как это сделал Вэй Цзиншэн, а верноподданно исполнявшие распоряжения Мао Цзэдуна и Цзян Цин. Их имена - Куай Дафу и Хань Айцзинь. Они были виноваты, в частности, в издевательствах над председателем КНР Лю Шаоци; их осудили после смерти Мао Цзэдуна, практически одновременно с Цзян Цин.

Всех троих, Вэй Цзиншэна, Хань Айцзиня и Куай Дафу, доставили из Пекина в Цинхай одновременно и на полтора месяца поместили на территории кирпичного завода. Когда Вэй Цзиншэна доставили в лагерь трудового перевоспитания и продержали там в порядке испытания неделю, выяснилось, что в его состоянии нет ни ухудшения, ни улучшения. Тогда туда же были доставлены Куай Дафу и Хань Айцзинь. Вэй Цзиншэн считал, что его намеренно отправили в высокогорный район с расчетом погубить его жизнь и не отвечать за это. Так же не случайно его отправили туда не одного, чтобы иметь впоследствии возможность утверждать, что перевод происходил в общем порядке.

Можно отметить, что попытка властей поставить Вэй Цзиншэна, осужденного за выступление в защиту демократии и против диктатуры, в один ряд с Куай Дафу и Хань Айцзинем, которые были наказаны за преступления в ходе "культурной революции" и были осуждены не только судом, но и общественным мнением в Китае, не случайна. Так власти пытались опорочить Вэй Цзиншэна в глазах общественного мнения в КНР и за рубежом.

В Цинхае Вэй Цзиншэна осмотрел, пользуясь только стетоскопом, очень опытный старый врач, который в свое время служил еще в армии Чан Кайши. Доктор подтвердил, что у Вэй Цзиншэна с детства слабое сердце и что его болезнь развивалась именно под воздействием тюремного заключения. В провинции Цинхай Вэй Цзиншэн провел пять лет, с 1984 по 1989 г. В конце 1988 г. пришли сообщения, что весной 1989 г. его могут освободить. К этому времени он чувствовал себя плохо, однако медицинской помощи ему не оказывали. У него выпали почти все зубы. Вставить искусственные Вэй Цзиншэну не удалось, так как по правилам китайской тюрьмы это заключенным не разрешалось.

По мнению Вэй Цзиншэна, вполне вероятно, что именно Дэн Сяопин дал следующее указание: "Политические заключенные, такие, как Вэй Цзиншэн, должны содержаться в условиях, не отличающихся от условий, в которых находятся уголовные преступники". Это означало, что условия могли быть хуже, но не лучше, чем для уголовников. Об этом указании Вэй Цзиншэну сообщило тюремное начальство, ссылаясь при этом на то, что тут оно ничего не может поделать, так как распоряжение пришло сверху и они должны подчиниться.

В 1985 г. Вэй Цзиншэн написал письмо тогдашнему генеральному секретарю ЦК КПК Ху Яобану. Спустя месяц или два месяца после того, как он его отправил, Ху Яобан побывал с инспекцией в Цинхае. Там он провел совещание работников правоохранительных органов и дал следующее указание: поскольку таких политзаключенных, как Вэй Цзиншэн, освободить в связи с заболеванием невозможно, а Вэй Цзиншэн действительно болен, должно быть обеспечено такое медицинское обслуживание, какое существует для рядовых обычных граждан. И должны быть созданы приемлемые бытовые условия вместо тюремных.

Начальство исправительно-трудового лагеря оказалось между двух огней, в затруднительном положении. Оно должно было одновременно выполнять две противоположных директивы высших руководителей: указание Дэн Сяопина содержать политзаключенных не лучше, чем уголовников, и указания Ху Яобана - обеспечить больным политзаключенным условия для их лечения и быта. Начальство исправительно-трудовой колонии предложило Вэй Цзиншэну написать письмо своим родственникам, с тем чтобы те прислали ему деньги, на которые он мог бы покупать себе кое-какую еду и топить печь. Так начальство надеялось избежать обвинения в невыполнении той или другой директивы. Начальники также обещали показать Вэй Цзиншэна врачам вне лагеря.

По мнению Вэй Цзиншэна, ему удалось выжить благодаря такой человеколюбивой позиции начальства исправительно-трудового лагеря. Вэй Цзиншэн благодарен этим людям, хотя их политические взгляды были иными, чем у него. По словам Вэй Цзиншэна, они восхищались им как человеком.

Вэй Цзиншэн полагал, что его могли выпустить из тюрьмы в начале 1989 г., то есть после десятилетнего заключения, но этого не произошло, так как началось демократическое движение 1989 г. Власти отложили освобождение политзаключенных.

Вспоминая о годах в Цинхае, Вэй Цзиншэн также говорил, что обычно там существовал общий порядок, в соответствии с которым заключенные, получавшие деньги из дома, могли один раз в год осенью купить тушу барана и питаться этой бараниной зимой. Таков был обычай местного населения. Однако осенью 1988 г. лагерное начальство не разрешило Вэй Цзиншэну купить баранью тушу, так как ожидалось его освобождение. Предполагалось, что он будет выпущен накануне китайского Нового года или праздника весны. Однако этого не произошло в связи с событиями 1989 г. в Пекине на площади Тяньаньмэнь, где студенты требовали демократических перемен, а власти подавили их мирный протест вооруженной силой, в том числе бронетехникой; при этом погибли люди.

Тогда в лагере трудового перевоспитания все, и надзиратели и заключенные, следили за развитием событий на экране телевизора, который имелся в колонии.

По словам Вэй Цзиншэна, он прекрасно понимал тогда, кто такой Дэн Сяопин и как он поступит в конечном счете; при этом Вэй Цзиншэн лишь удивлялся наивности и примитивности методов, которыми действовали студенты и интеллектуалы.

Хотя многие люди из интеллектуальной элиты были друзьями Вэй Цзиншэна и он продолжал их высоко ценить и уважать, они, по его мнению, допустили тогда много серьезных ошибок. Практически они играли с огнем, подвергая опасности жизни студентов и простых горожан, ничего не делали. Они допустили, чтобы студенты просто сидели на площади, находясь как бы во сне или в забытьи. В то же время, по словам Вэй Цзиншэна, КПК действовала самым энергичным образом. Руководители КПК, включая Дэн Сяопина, активно обсуждали возникшие вопросы и создавшееся положение.

По мнению Вэй Цзиншэна, в то время многие в КПК, практически большинство, были против применения огнестрельного оружия против студентов. Дэн Сяопин и его сторонники использовали представившееся им время для того, чтобы одних переубедить, на других оказать давление, третьих заменить, наказав за несогласие. Когда же Дэн Сяопину удалось упрочить свои позиции внутри партийного аппарата, он открыл огонь по простым гражданам. Было так много жертв, что никак нельзя сказать, что за все это не пришлось заплатить большую цену, делал свои выводы Вэй Цзиншэн. И продолжал: это были важные события; это славная страница в новейшей истории Китая; подумать только, сколько же граждан Китая продемонстрировало решимость пролить свою кровь в сражении за свободу и демократию; в итоге стало ясно, даже еще более ясно, чем в результате моей личной жертвы в 1979 г., что китайцы - это вовсе не бесхребетные твари; это было весьма значительное событие, которое оказало великое влияние на психику нации, на состояние нации; с другой стороны, по зрелом размышлении следует признать, что довольно многие допустили тогда ошибки, которые привели к концу движения.

Вэй Цзиншэн рассказывал, что во время просмотра телевизионных репортажей с площади Тяньаньмэнь в 1989 г. он так волновался и переживал, что начинал стучать ногами. Надзиратели спрашивали, почему он это делает, ведь он не может дотянуться до Пекина, не может даже громко высказаться; все, что он мог сделать, это подать голос внутри своей тюрьмы. Вэй Цзиншэн полагал, что в их рассуждениях был свой смысл. Ведь их слова означали, что они тоже волновались и переживали.