Живая вода и вещее слово - Александр Николаевич Афанасьев
Земля, по свидетельству старинных памятников, покоится на водах всесветного (воздушного) океана: «На воде яко же на блюде, простерта силою всеблагого Бога»; но как тучи, эти небесные водохранилища, олицетворялись в образе великанских рыб, то отсюда возникло верование, что земля основана на китах-рыбах. Между нашим простонародьем существует предание, что мир стоит на спине колоссального кита и когда чудовище это, подавляемое тяжестью земного круга, поводит хвостом, то бывает землетрясение. Иные утверждают, что исстари подпорою земли служили четыре кита, что один из них умер и смерть его была причиною Всемирного потопа и других переворотов во Вселенной; когда же умрут и остальные три, в то время наступит кончина мира. Землетрясение бывает оттого, что киты, отлежав бока, повертываются на другую сторону. Рассказывают еще, что вначале было семь китов; но когда земля отяжелела от грехов человеческих, то четыре ушли в пучину эфиопскую, а во дни Ноя и все туда уходили – и потому-то случился всеобщий потоп. Подобные предания находим мы и в стихе о Голубиной книге, и в разных апокрифических сочинениях. «Кит-рыба всем рыбам мати» (сказано в означенном стихе), потому что на трех китах утверждена Земля и содержится вся Вселенная:
Когда кит-рыба потронется, Тогда мать-земля всколебается, Тогда белый свет наш покончится…Подводное царство. Художник И.Я. Билибин
Основываясь на свидетельствах апокрифической литературы, обыкновенно думают, что те суеверные представления, какие равно встречаются и в отреченных памятниках, и в устах простолюдинов, проникли в народ путем книжного влияния; но если принять во внимание, что представления эти состоят в теснейшей связи с несомненно народными верованиями, то едва ли не следует заключить, что самые апокрифы заимствовали свои басни из древнейших языческих преданий, более или менее общих всем индоевропейским племенам.
Верховное божество весенних гроз пробуждает природу от зимней смерти, дает ей жизнь и тем самым создает новый прекрасный мир; мир этот, с окончанием золотого века (т. е. лета), попадает под власть лютой зимы и ее демонических сил, и в нем водворяются зло, бесплодие и неправда. Тогда божество наказует грешную землю потопом, очищает ее в шумных потоках дождей и весеннего разлива рек, или разрушает старый, одряхлевший в зимние месяцы мир, который гибнет среди всеобщего наводнения и пожара (т. е. в дождевых ливнях и грозовом пламени) и возрождается к новой красе, как царство вечного блаженства (благодатное лето). Таким образом, мифы о сотворении мира, его кончине и вселенском потопе суть различные поэтические картины весеннего обновления природы, представления, возникавшие из живописных метафор древнейшего языка. Во всех этих великих событиях в истории мироздания дано участие исполинским китам как представителям громоносных туч. На их хребтах утверждена созданная богами Земля; с их существованием нераздельно связаны и предания о потопе, и мысли о грядущем разрушении Вселенной. Киты эти лежат в огненной реке (т. е. в дождевых потоках, пламенеющих молниями), питаются райскою пищею (амритою) и залегают собою те подземные ключи («морские оконцы»), из открытых отверстий которых подымаются воды Всемирного потопа: это – дождевые источники, заключенные в облачных горах, которые позднее были отождествлены с обыкновенными родниками, бьющими из недр земли…
Идея всесветного воздушного океана для позднейших индусов, позабывших коренной смысл метафоры, слилась с великими водами, омывающими земную поверхность. Все, что прежде сочеталось в их убеждениях с небесным морем, впоследствии было перенесено на море нижнее, земное, и Варуна, первоначально владыка неба, получил значение бога земных вод. Та же судьба постигает и бога-громовника; рождаясь в дождевых тучах, он представлялся плавающим на волнах воздушного океана и потому назывался владыкою небесных вод, или Морским Царем. Совместное употребление этих различных имен, выражающих разные стороны одного и того же явления природы, в эпоху забвения исходных пунктов мифического воззрения послужило к признанию отдельных божественных образов: единое божество раздробилось на два самостоятельных лица, и рядом с Зевсом (Перуном) появился Посейдон (Морской Царь), которому, следуя указанию присвоенного ему имени, приписана власть над всеми водами, омывающими пространную землю. Сопровождающими его вихрями бог-громовник так же бороздит (волнует) реки и моря, как и облачное небо. Подобно тому как молниеносный Перун (Агни) переходит в божество огня и определяет культ этой стихии, так Перун дождящий переходит во властителя морей, рек, источников, и вместе с тем возникает поклонение этим последним. Происхождение земного огня приписывалось нашими предками богу гроз, который послал на землю небесное пламя в виде низринутой молнии; точно так же и вода была его священным даром, пролитым с высокого неба на низменное жилище смертных в виде дождя. Падая долу, заставляя прибывать воды источников и производя новые ручьи, дождь стал рассматриваться как тот первоначальный элемент, из которого создались все земные водохранилища. По русскому преданию, когда Бог сотворил Землю и вздумал наполнить ее морями, озерами, реками и ключами, тогда он повелел идти сильному дождю; в то же время он собрал всех птиц и приказал им помогать себе в трудах, разнося воду в назначенные ей вместилища. В образе быстролетных птиц миф олицетворяет весенние грозы, и как молнии и ветры приносятся различными птицами, так ими же приносится и вода в дождливую пору первой весны, когда божество творит новый мир на месте старого, обветшавшего под холодным дыханием зимы. Гимны Ригведы приписывают птицам похищение из темных затворов туч бессмертной сомы (дождя). В зимние месяцы воды покоятся мертвые, недвижимые, окованные льдами, и только с наступлением весны они оживают, разливаются бурными волнами и получают плодотворящие свойства. Живая вода весенних дождей совпадает в народных убеждениях с журчащими потоками весеннего полноводия, и создание той и другой равно присваивается Перуну… Чтобы полился весенний дождь, взывают к нему эпическими причитаниями: «Уж ты дождь-дождем, поливай ковшом на наш ячмень, на барской хмель!» Поэтому встреча с человеком, несущим ведра, полные водою, предвещает счастье и успех (те же предвещания посылает и дождь), и обратно – пустые ведра пророчат неудачу. Указанная метафора (туча – сосуд, наполненный живою водою) породила миф о роге изобилия, из которого богиня
