Марат Хайрулин - Военлеты погибшей империи. Авиация в Гражданской войне
11 апреля советская авиация произвела групповой налет на крупный отряд повстанцев, отступавший из села Рассказово. В налете участвовали шесть самолетов, сбросивших 200 кг бомб. По оценке командования, действия летного состава были «выше всякой похвалы». От бомб и пулеметного огня с воздуха погибло и получило ранения около 300 человек. В эскадрилье боевых потерь не было, поскольку по самолетам никто не стрелял, но два «Сопвича» вышли из строя из-за поломок моторов.
К началу лета основные силы повстанческой армии были уничтожены. Количество антоновцев, продолжавших партизанскую войну, сократилось до восьми – девяти тысяч, вооруженных только холодным и легким стрелковым оружием. А численность красноармейской группировки, сосредоточенной в тамбовском боевом районе, достигала уже 43 тысяч человек при 53 орудиях и 453 пулеметах. Такое соотношение сил делало положение «зеленых» безнадежным.
Состав «Боевой эскадрильи» к тому времени также претерпел изменения: теперь в нее входило штабное звено, 6-й, 20-й и 39-й авиаотряды, «авиационное звено особого назначения», а также 2-й авиапарк и 11-й авиапоезд-мастерская, где ремонтировались неисправные машины. Наиболее современной и однородной техникой был оснащен 6-й отряд, владевший шестью трофейными «Де Хэвиллендами». Остальные отряды летали на «сборной солянке» из «Сопвичей», «Фарманов» и «Ньюпоров» разных модификаций, а в 20-м отряде имелся даже один «Вуазен».
По состоянию на 26 июня общая численность самолетов в эскадрилье составляла 25 самолетов, но лишь 10 из них были исправны, а остальные либо находились в ремонте, либо подлежали списанию. Хуже всего обстояли дела в 39-м отряде, где на четырех пилотов имелось всего два боеспособных «Сопвича».
Не неся боевых потерь, эскадрилья жестоко страдала от аварийности, обусловленной сильным износом матчасти. Как правило, аварии обходились без жертв, но если они случались в полете над вражеской территорией, то участь авиаторов была трагичной. Повстанцы, пережившие воздушные бомбардировки, были беспощадны к пленным летчикам. Так, 1 июня 1921 года в расположении антоновцев совершил вынужденную посадку двухместный самолет, пилотируемый летчиком Сомме. В качестве пассажира с ним летел начальник оперативного управления Штаба войск Тамбовской губернии Тищенко. Партизаны захватили их в плен и после жестоких издевательств зарубили саблями, а потом сожгли тела вместе с самолетом.
17 июня летчику Бельману, летевшему на «Фармане» с комиссаром Родионовым, также пришлось садиться на вынужденную. К их несчастью, поблизости оказался отряд повстанцев. Антоновцы окружили самолет, и экипаж, опасаясь пыток, предпочел застрелиться...
Летчику Смирнову и комиссару 1-го артиллерийского отряда Щербакову повезло больше. Еще в марте их самолет из-за отказа двигателя сел в поле возле деревни Большие Талинки. Сразу после посадки авиаторы заметили, что со стороны деревни к ним бежит толпа мужиков, вооруженных ружьями, топорами и самодельными пиками. Щербаков со Смирновым успели выскочить из кабины и скрыться в лесу, а затем выйти к своим. Аэроплан же был захвачен и сожжен восставшими крестьянами.
6 мая войска Тамбовского района возглавил недавний «победитель Кронштадта» М.Н. Тухачевский. 12 июня он издал приказ о применении против повстанцев химического оружия. Приказ распространялся на артиллерийские и авиационные части. Но летчикам не пришлось участвовать в «химической войне» против собственного народа. Как уже говорилось в главе 4, в России к тому времени просто не осталось химических авиабомб, и выпуск их прекратился.
Авиаторы продолжали сбрасывать обычные «фугаски» и расстреливать повстанцев из пулеметов. Наиболее заметным успехом «Боевой эскадрильи» на заключительном этапе борьбы с «антоновщиной» стало уничтожение большого отряда «зеленых», переправлявшихся на лодках через озеро Змеиное. 4 августа четыре аэроплана атаковали восемь лодок с повстанцами, сбросив на них более 150 кг бомб. Несколько лодок было потоплено, много партизан утонуло.
К осени 1921 года «зеленое движение» было почти подавлено. В Тамбовской губернии оставалось лишь несколько мелких антоновских отрядов, прячущихся по лесам и не представлявших серьезной угрозы. С одной стороны, этому способствовали успешные действия Красной Армии, с другой – отмена продразверстки, примирившая большинство крестьян с большевиками и лишившая повстанцев социальной базы. Сам Антонов погиб в бою в июне 1922-го, и это означало конец восстания.
Общий налет «Боевой воздушной эскадрильи» составил 4385 часов. Экипажами было сброшено 4158 кг бомб и 432 кг агитационной литературы. Потери составляли не менее семи самолетов, четыре из которых разбились в авариях, а еще три были уничтожены повстанцами на местах вынужденных посадок. Еще несколько аэропланов получили серьезные повреждения в летных происшествиях.
В целом же действия авиации на Тамбовщине получили более благоприятный отзыв командования, чем при ликвидации кронштадтского мятежа. Заключение штаба РККВФ гласило: «Авиация для подавления бандитизма незаменима, при достаточной численности она способна подавить большое бандитское движение при незначительном сравнительно придании пехоты с поддержкой, главным образом, конницы и броневиков». Однако при всем своем оптимизме это заключение не опровергает, а лишь дополняет печальный вывод, сделанный по итогам кронштадтских событий: к исходу Гражданской войны советский Воздушный флот (вернее, то, что от него осталось) мог успешно бороться только со слабо организованным, недисциплинированным, а главное – не владеющим эффективными средствами противодействия наземным противником.
ИТОГИ
Как уже говорилось в первой главе, к началу Гражданской войны на территории Советской России находилось около 1500 самолетов. В последующие два года их количество неуклонно сокращалось и к весне 1920-го достигло примерно 700 машин. Но и из этого числа почти половина стабильно была небоеспособной. Одни аппараты выходили из ремонтных мастерских, другие ждали своей очереди, чтобы занять их место.
Такое положение дел не могло не сказаться на боевом составе авиачастей. Если летом 1918-го руководство Красного Воздушного флота еще имело возможность относительно равномерно распределять аэропланы по фронтам и даже держать что-то в резерве, то уже через год ему пришлось выбирать, куда отправлять все более скудные пополнения. В результате с июня 1919-го полностью прекратились поставки самолетов на Восточный фронт в пользу Западного и Южного.
В начале 1920 года поле для маневра еще более сузилось. Все, что было ценного, сосредоточили на одном польском фронте. Затем, примерно в середине лета, авиацию вновь стали перебрасывать на Южный фронт, даже ценой оголения польского. Возникла ситуация, именуемая в просторечии «тришкин кафтан». Тем временем число самолетов продолжало снижаться и к сентябрю составляло примерно 600 штук, из которых не более 300 могли считаться боеготовыми. Война неуклонно перемалывала советскую авиацию.
В этой связи напрашивается вывод, что только окончание активных военных действий осенью 1920-го спасло Красный воздушный флот если не от гибели, то, по крайней мере, от превращения в чисто «декоративное» явление, не играющее на фронте никакой заметной роли. В самом деле, при таких темпах сокращения самолетного парка еще одной полномасштабной кампании РККВФ просто не выдержал бы. Тем более что авиапромышленность по-прежнему находилась в глубочайшем упадке, производство авиадвигателей упало почти до нуля, а «польские» и «врангелевские» трофеи по сравнению с «деникинскими» были ничтожны. Закупать авиатехнику за границей в условиях экономической блокады РСФСР тоже не могла.
Данный вывод подтверждается мрачным прогнозом начальника ГУВВФ К.В. Акашева. В докладе Реввоенсовету Республики, составленном по окончании Гражданской войны, он писал: «Изношенность, чахоточное состояние технической части Флота в дополнение к плохой подготовке летчиков и отсутствию элементарного оборудования аэродромов дает огромный процент аварий. „...“ Флот гибнет; он медленно, но верно идет к смерти».
Всего за годы Гражданской войны через РККВФ прошло не менее 2400 самолетов, из них 558 выпустили авиазаводы (см. главу 4) и около 250 было захвачено у неприятеля. К весне 1921-го осталось порядка 400 машин. Таким образом, за три года безвозвратные потери достигли почти 2000 самолетов.
Подавляющее большинство из них составляла «естественная убыль» в результате списания изношенной, выработавший ресурс и просто сгнившей от плохих условий хранения авиатехники. Свыше 500 аэропланов было разбито в авариях и катастрофах. Еще не менее сотни досталось противнику на аэродромах, в вагонах, а также на складах и базах, захваченных неприятелем. Более 70 машин были «угнаны» перелетевшими к белым красвоенлетами или утрачены вследствие вынужденных (ошибочных) посадок на вражеской территории. Значительное число самолетов погибло на земле от стихийных бедствий, пожаров и железнодорожных катастроф (А.В. Сергеев писал, что только от паровозных искр при движении по железным дорогам на открытых платформах сгорело несколько десятков аппаратов).
