Филипп дю Пюи де Кленшан - Рыцарство
Таким образом, невозможно, а точнее, бесполезно описывать в этой работе все варианты проведения церемонии посвящения в рыцари, совершенные в различных местностях. Мы лишь проследим в общих чертах за превращением древнего обычая вручения оружия в ритуал посвящения и покажем, как оно происходило со всей своей суровой простотой в XI–XII вв., когда рыцарство находилось в расцвете. Что касается последующей эволюции этого древнего ритуала, то он превратится в некий вид вычурной церемонии, являющейся одним из признаков заката института рыцарства, который начнется в XIV–XV вв.
В ритуале посвящения в рыцари можно выделить три главные составляющие:
а) основные жесты при посвящении;
б) посвящающий и посвящаемый в рыцари;
в) место и время проведения церемонии.
а) Основные жесты при посвящении
Очевидно, что старинный германский обычай вручения оружия, постепенно пронизанный духом христианства, незаметно превратился в то, что стали называть церемонией посвящения в рыцари. Хотя трудно уточнить, на каком именно этапе эта процедура окончательно стала почти священным обрядом. Нет сомнения, что первые посвящения по своей форме были лишь мирскими церемониями, однако своим настроем они уже отмечали подчинение идеала воина христианской вере. Будущий рыцарь был целиком пропитан религиозным чувством.
Долгое время посвящение сводилось лишь только к передаче предметов вооружения, а именно меча, копья, шпор, кольчуги, шлема и щита, необходимых для всадника, воина, который всегда являлся кандидатом в рыцари. Вскоре вручение меча — человек, совершающий церемонию, опоясывал будущего рыцаря перевязью с мечом — и шпор стали двумя ключевыми моментами этой процедуры, которая могла сопровождаться некоторыми наставлениями от посвящающего: быть верным и бесстрашным, защищать Церковь и слабых и т. д. — это полностью зависело от вдохновения проводившего церемонию.
Позже, хотя и неизвестно точно когда — либо IX, либо X век — вручение оружия, весьма похожее на германский ритуал, дополнилось еще одним жестом, истинный смысл которого до сих пор остается спорным, — ударом (colée). Если верить нескольким иконографическим документам, которые находятся в нашем распоряжении и проливают свет на процедуру посвящения, оруженосец, получавший рыцарское оружие, находился перед проводившим церемонию, сложив руки, иногда на коленях, чаще стоя, преклонив голову. Посвящающий опоясывал новообращенного перевязью с мечом и надевал шпоры, затем со всей силы наносил удар кулаком или ладонью (paume) по основанию шеи нового рыцаря (от данного слова произошло «paumée», подобно «colée»).[5]
Откуда появился этот жест, получивший столь большое значение, что даже сам ритуал получил название от слова «посвящение» (adoubement), которое, будучи германского происхождения, переводится как «ударить»? При внимательном изучении этого вопроса исследователи дают ему пять возможных объяснений. Для одних термин «colée» — лишь форма договоренности. Он просто-напросто выражает согласие между уже имеющим звание рыцаря и новичком. Другие полагают, что в этом следует видеть некий ритуал напоминания: сила полученного удара заставит рыцаря на протяжении всей жизни помнить о данных им обещаниях. И верно, ведь еще недавно землемеры в деревнях поступали точно так же, зовя на помощь ребенка, обязанность которого состояла в том, чтобы держать один из концов их цепи. Наряду с платой он получал сильную оплеуху: таким образом мальчик навсегда запомнит земельные границы своей общины. Некоторые полагают, что «paumée» не что иное, как последнее испытание силой: кто не выдержит удара, тот недостоин быть рыцарем (по меньшей мере, физически). Некоторые историки, в свою очередь, считают возможным усмотреть в этом подлинный акт посвящения, возможно символизировавший пережиток старинного обмена кровью. Этим жестом рыцарь, проводящий церемонию, передавал свое звание в душу и тело посвящаемого. Наконец, один ученый, не лишенный воображения, а именно Гриоль, полагал, что этот удар символизировал собой отсечение головы, перемена которой подчеркивала изменение статуса и жизни оруженосца, ставшего рыцарем.
Что бы ни означал этот ритуал (отметим, что в Англии его не было), но, лишившись своего смысла, он, существуя и поныне, донес нам все то, что сохранилось от духа и самого института рыцарства. Он превратился в ритуал поцелуя при вручении награды и прикосновения плоской стороны клинка к плечу посвящаемого в современных, лишенных выразительности церемониях вручения почетных орденов.
Одновременно с тем, как «colée» вошло в церемониал рыцарского посвящения, в этом обряде уже начали весьма заметно проявляться черты, свидетельствовавшие о том, что он является неким христианским ритуалом. Тогда почти в одно и то же время сопутствовать процедуре стали два жеста: благословление меча и возложение его на алтарь. Второе, кажется, было более специфическим ритуалом при вступлении в рыцарство, нежели благословление оружия, к которому мог прибегнуть любой воин во времена, когда всякую вещь (дом, урожай, даже лошадей и свору собак) охотно благословляли. Что же касается смысла этих обязательных процедур, то он очевиден: рыцарь имел право использовать данное оружие только для христианского дела.
Несколько позднее (можно предположить, что около XI в.) христианизацию и сакрализацию церемониала вступления в рыцарство дополнит причащение рыцаря, происходившее перед вручением оружия. Но лишь к XII в. этот ритуал обрел свою законченную форму. Рассмотрим же его.
Как правило, церемониал посвящения в рыцари состоял из четырех частей:
1. Исповедь и ночное бдение над оружием.
2. Причащение.
3. Вручение оружия и жест «colée».
4. Празднество.
1. Поздно вечером накануне дня, назначенного для посвящения, молодой оруженосец исповедовался и проводил ночь, молясь в церкви или часовне. На алтаре находился его будущий меч. Это было бдение над оружием. Эту ночь он иногда проводил в обществе других кандидатов в рыцари, ибо процедура посвящения очень часто представляла собой настоящий массовый «выпуск учеников». Иногда, в зависимости от оруженосцев, бдение слегка утрачивало религиозный характер. В таком случае она становилась продолжительной вечеринкой, проводимой среди веселых товарищей, весьма близкой к той, которая сегодня объединила бы новобранцев, готовых присоединиться к своему полку, или в мирное время напоминала последний вечер выпускников военного училища Сен-Сир перед их распределением по гарнизонам.
2. Утром оруженосца причащали телом Христовым, акт чрезвычайной важности во время, когда причастия были весьма редкими (из уважения к святым дарам Людовик Святой, например, причащался не более двух или трех раз в год и только после длительной подготовки).
3. На главном дворе замка на площади перед крыльцом резиденции сеньора, рядом с построенным войском, оруженосец представал перед человеком, который должен был посвятить его в рыцари. Священник благословлял меч. Посвящающий застегивал на поясе нового рыцаря перевязь с мечом, а затем надевал на его ноги шпоры, которые у наиболее состоятельных были золотыми. Помощники, или вторые «крестные», завершали облачение рыцаря, надев на него кольчугу и шлем, а на шею ему вешали щит. Во время того, как оруженосец получал рыцарское вооружение, он по настоянию священника или человека, проводившего церемонию, клялся уважать законы рыцарства и произносил какую-нибудь молитву вроде той, что мы находим в церемониале, датированном 1293–1295 гг., у епископа Гильома Дюрана, которую Марк Блок прекрасно перевел и прокомментировал: «О, пресвятой Господь, Отец всемогущий, Ты позволил на земле использовать меч, чтобы обуздать злобу дурных людей и отстоять справедливость, для защиты народа пожелал создать орден рыцарства, склонив его сердце к добру; сделай же так, чтобы Твой слуга, находящийся здесь, не применял никогда этот или иной меч с целью нанести несправедливую обиду человеку, но чтобы он всегда служил для защиты справедливости и права».
После завершения размеренной процедуры снаряжения и произнесения благочестивой молитвы проводящий церемонию ударял посвящаемого в основание шеи кулаком или ладонью, окончательно превращая оруженосца в рыцаря, который отныне мог гордиться своими новыми правами и должен был подчиняться всем рыцарским обязанностям.
4. За церемонией посвящения, особенно когда она совершалась над всем выпуском питомцев, следовали празднества, которые могли продлиться несколько дней. Они начинались сразу же по окончании посвящения с демонстрации ловкости новых рыцарей. Новопосвященный доказывал свою ловкость, одним прыжком вскочив на своего коня, стараясь не коснуться ногой стремени (что являлось настоящим достижением, учитывая тяжесть оборонительного и наступательного вооружения), получив ясеневое копье с наконечником из стали, сражаясь с квинтинами — так называли насаженные на столб, покрытые крепким щитом чучела, внешне напоминавшие воинов. Настоящим искусством в этой забаве было пронзить чучело копьем с первого удара. Иногда квинтины насаживались на ось. Они свободно вращались вокруг своей оси, обе их руки заканчивались тяжелыми дубинками, и если удар не поражал их щит в самую середину, то неудачник получал по затылку или спине сильнейший удар, который иногда калечил его или же часто, к его стыду, выбивал из седла.
