Антон Горский - От земель к великим княжениям. «Примыслы» русских князей второй половины XIII – XV в.
Борьба московских и тверских князей за Нижний Новгород означает, что незадолго до 1311 г. нижегородский стол освободился[161] – надо полагать, в результате бездетной смерти Михаила Андреевича. И вновь столкнулись два права на выморочное наследство: ближайших родственников, коими были Юрий и другие Даниловичи, единственные двоюродные братья умершего[162], и великого князя владимирского. Известно, что во время церковного собора в Переяславле, датируемого концом 1309 или 1310 годом, Михаил Ярославич находился в Орде[163]. Очевидно, он был там и во время похода своего сына на Нижний Новгород: в противном случае необъяснимо, почему это предприятие возглавил не Михаил (что было бы естественно, так как в Нижнем находился сам Юрий), а 12-летний княжич. Вряд ли можно предполагать два визита Михаила в Орду с небольшим интервалом: по-видимому, была одна длительная поездка. Скорее всего, она и была связана с освобождением нижегородского стола: выморочное княжество должно было отойти под власть великого князя владимирского, и Михаил отправился к Тохте за ярлыком. Но, как и в случае с Переяславлем в 1302 г., московский князь (напомним, ближайший родственник – двоюродный брат умершего князя нижегородского[164]) в отсутствие на Руси великого князя овладел пустующим столом.
В результате нижегородским князем стал брат Юрия Борис Данилович[165]; таким образом (как и в случае с Переяславлем 1303–1305 гг.), Нижегородское княжество стало образованием, возглавляемым представителем московского дома. В 1320 г. Борис Данилович умер и нижегородское княжество отошло в состав великого Владимирского, которым тогда владел Юрий[166]. Вскоре, в 1322 г., хан Узбек отнял у Юрия великое княжение и передал его тверскому князю Дмитрию Михайловичу[167]. Вместе с великим княжением и Нижегородское княжество оказалось под властью тверских князей. В 1328 г., после антиордынского восстания в Твери, Узбек поделил великое княжение Владимирское между Иваном Даниловичем Московским и суздальским князем Александром Васильевичем; Нижний Новгород и Городец оказались в составе той его части, что управлялась Александром[168]. Но по прошествии трех лет, по смерти Александра Васильевича (1331 г.), они вместе со всей его половиной великого княжества отошли к Ивану Калите. Возможно, в конце 1330-х гг. Иван Данилович создал в Нижнем особый стол, передав его своему старшему сыну Семену[169]. По смерти Ивана Калиты в 1340 г. великим князем владимирским стал Семен Иванович, но на следующий год Узбек, очевидно, не желая чрезмерно усиливать московского князя, выделил Нижегородское княжество из великого княжества и передал его суздальскому князю Константину Васильевичу[170]. В 1343 г., когда на ордынском престоле был уже сын Узбека Джанибек, Семен Иванович предпринял попытку вернуть Нижний Новгород и Городец под свою власть. Он заручился поддержкой нижегородских и городецких бояр, отправившихся вместе с ним к хану. Но Джанибек решил спор в пользу Константина Суздальского[171]. Нижний Новгород и Городец на полвека вошли во владения князей суздальского дома. «Старшим» считался при этом именно нижегородский стол, ниже по рангу стояли княжения в Суздале и Городце[172].
В начале 1390-х гг. Нижний Новгород был присоединен к владениям великого князя московского. В отношении того, как это происходило, среди исследователей существует расхождение во мнениях, связанное с тем, что одни летописи говорят об одной поездке Василия I в Орду с целью получения Нижегородского княжества, а другие – о двух.
Н. М. Карамзин и СМ. Соловьев представляли присоединение Нижнего как однократный акт – в 1392 г. Василий Дмитриевич поехал в Орду к хану Тохтамышу, получил ярлык на Нижний Новгород, и осенью того же года нижегородский князь Борис Константинович был сведен со своего стола[173]. A.B. Экземплярский, поначалу разделивший такую трактовку событий[174], позже склонился к мнению, что после овладения Нижним Василий совершил еще одну поездку к Тохтамышу; если в результате первой он получил ярлык на нижегородское княжение, то теперь хан «утвердил» за ним Нижний Новгород[175]. Тезис об «утверждении» нижегородского княжения за Василием в результате второй поездки был повторен А. Е. Пресняковым, причем возвращение великого князя из нее он отнес к 1394 г.[176]. Л. В. Черепнин высказался в пользу тезиса, что имела место одна поездка Василия в Орду[177]. Из такого же представления исходит В. А. Кучкин[178]. Я. С. Лурье, напротив, развил точку зрения о «двухэтапности» присоединения Нижнего Новгорода: приехав в Орду в первый раз, в 1392 г., Василий ярлыка не получил, а только заручился поддержкой какой-то части татарской знати; с ее помощью он захватил Нижний; после этого, в 1393 г., Тохтамыш задним числом выдал Василию ярлык[179]. С. А. Фетищев, полагая, что присоединение по ярлыку совершилось в 1392 г., посчитал, что нет оснований отвергать известия о второй (1393 г.) поездке Василия в Орду: она могла быть связана с опасениями великого князя, что Тохтамыш может еще раз «перепродать» Нижний Новгород[180].
Итак, главный вопрос, на который замыкается вся дискуссия, – один или два раза побывал Василий Дмитриевич в Орде по поводу нижегородского княжения.
В Троицкой летописи, по свидетельству Н. М. Карамзина, речь шла об одной поездке, результатом которой и было получение ярлыка на Нижний Новгород[181]. По всей видимости, близкий к Троицкой текст содержат Московский свод конца XV в. и Ермолинская летопись[182]. В них события имеют точную хронологию: 16 июля 1392 г. Василий отправляется к Тохтамышу, 24 октября возвращается с пожалованием в Москву, 6 ноября приходит в Нижний Новгород и остается там до Рождества[183]. Рогожский летописец и Симеоновская летопись (восходящие к тверской редакции общерусского свода начала XV в.) говорят под 6900 г. вроде бы о двух поездках Василия в Орду. Первая закончилась пространно описанным занятием Нижнего Новгорода (во время которого была нейтрализована попытка сопротивления со стороны Бориса Константиновича), про вторую говорится кратко: «тое же осени месяца октября въ 20 день прииде князь великий Василеи Дмитреевичь на Москву, посажен Богомъ и царемъ. Тактамышь придасть ему царь къ великому княженью Новъгородъ Нижний съ всѣмъ княжениемъ, и бысть радость велика въ градѣ Москвѣ о приездѣ его»[184].
Если полагать, что было две поездки, то той, что описана в Московском своде и Ермолинской летописи, в Рогожском летописце и Симеоновской летописи соответствует вторая, из которой Василий вернулся 20 (по Рогожскому – Симеоновской) или 24 (по Московскому своду – Ермолинской летописи) октября. Следовательно, первая поездка должна была состояться до 16 июля, когда Василий отправился во вторую, окончившуюся в октябре. После первой поездки Василий, согласно Рогожскому – Симеоновской, приезжал в Нижний Новгород «по мале времени» после сведения посланными им от Коломны боярами и татарским отрядом со стола Бориса Константиновича, т. е. маршрут передвижений великого князя был таким же, как во время второй поездки (Москва – Орда – Москва – Нижний Новгород – Москва). Следовательно, первая поездка должна была занять примерно столько же времени, сколько вторая, длительность которой (без учета пребывания Василия в Нижнем) – 113 дней. Предположим, что Василий в первый раз был в Нижнем недолго и вся его первая поездка заняла 4 месяца. Это значит, что выехать во вторую 16 июля он мог в случае, если отправился в первую в начале марта, т. е. в первые дни 6900 мартовского года, и, вернувшись из Нижнего в Москву, тут же, без передышки, вновь поехал в Орду. Слишком много натяжек. Гораздо проще объяснить наличие в Рогожском – Симеоновской двух известий о возвращении Василия из Орды (напомним, что второе известие говорит только о возвращении) тем, что первый, пространный рассказ о присоединении Нижнего, содержащий явную антимосковскую направленность, вышел из-под пера составителя тверской обработки свода начала XV в.[185] (являвшейся протографом Рогожского – Симеоновской), а второе, краткое известие восходит к самому этому своду (т. е. Троицкой летописи или ее протографу). Поскольку об отъезде Василия в Орду и о приходе его в Нижний Новгород уже говорилось в пространном рассказе, составитель протографа Рогожского – Симеоновской не стал повторять эти сведения (они дошли в составе Московского свода и Ермолинской летописи), а оставил только сообщение о приходе Василия 20 октября в Москву с пожалованием и о радости в столице.
