Юлиан Гжесик - Возвращение. История евреев в свете ветхо– и новозаветных пророчеств

Ветхому Завету (т. е. плотскому пониманию Закона Божия) вечность была не суждена хотя бы потому, что Моисей как Посредник Бога подвержен тем же ошибкам, что и другие смертные, а кроме того, жертвы тельцов и козлов не в состоянии уничтожить грех как таковой, освободить израильтян от грехов,[139] и жертвы приносили лишь временные выгоды, являясь прежде всего прообразом Голгофской Жертвы (Евр. 10, 1 – 14). Жизнь Иисуса и жизнь Церкви, пожертвованная Богу через Иисуса, – жертва, достаточная, чтобы искупить и грех Адама, и грехи его потомства.

Все касающееся Израиля носит прообразный характер, в том числе и завет в самом широком понимании этого слова. Ибо Моисей, произнесши все заповеди по закону, взял кровь тельцов и козлов с водою и шерстью червленою и иссопом и окропил как самую книгу, так и весь народ, говоря: «Это кровь завета, который заповедал вам Бог» (Евр. 9, 19–20). Завет вступает в силу только после его «ратификации», т. е. после окропления кровью жертв книги, содержащей условия завета, скинии, богослужебных сосудов – и самих израильтян. Все эти действия Моисей исполнил, будучи прототипом великого Посредника Нового Завета (тор. 18, 15–19; Евр. 9, 1 – 24). Посредник – представитель договаривающихся сторон, т. е. Бога и человечества. Прообразное окропление кровью означает использование жизни жертв для пользы одной из сторон. «Окропление книги» наступит тогда, когда Христос употребит Свою жертву для удовлетворения требований Божьего Закона как достаточную плату за грех Адама и его потомства. После этого акта Бог уничтожит проклятье смерти, что сделает возможным действие Нового Завета. «Окропление сосудов» означает использование жертвы Иисуса, принесенной Им за людей, которые так и остаются пока несовершенными. Это относится к левитам и мудрецам, к верным представителям етхого Завета. Доказательством результативности такого окропления станет их воскрешение из мертвых силой «лучшего воскресения» (Евр. 11, 35) вместе с Давидом (Иер. 30, 9) и Даниилом (Дан. 12, 13) с тем, чтобы в роли князей и судей – земных представителей Царства Небесного – они служили роду человеческому (Пс. 44, 17; Ис. 32, 1; 29, 23).

В «последние годы» господства зла (Иез. 38, 8), в связи с конечной фазой «бедственного времени для Иакова» (Иер. 30, 7), когда поднимется, как буря, Гог (Иез. 38, 1 – 23; 39, 1 – 29), Израиль окажется в весьма тяжелом положении. Живущие в те времена израильтяне, те, кто сохранит веру в Божьи обетования о Новом Завете и те, кто ждет прихода Мессии, – ясно осознают ситуацию и будут первыми, кто узнает и присоединится к воскресшим Древним Мудрецам (Зах. 12, 7 – 10). Они составят элиту израильского народа, с которым Бог и заключит Новый Завет (Иез. 37, 26; 16, 60–62), прибавив к нему соответствующее учение – об «окроплении сосудов» (Ис. 52, 11; 2 Тим. 3, 16); Он даст великолепные распоряжения, установления и институты, в том числе введет должности Священника, Пророка, Судьи и т. п.

Во время последней фазы анархии, дня «великой скорби» (Матф. 24; 21–22; Пс. 45; 106, 23–32), мир узрит блаженство, которым Бог одарит верующих, преданных Новому Завету, и люди сами возжелают, дабы оно распространилось и на все остальные народы. Это следует из нижеприведенных стихов:

«И пойдут многие народы и скажут: „придите, и взойдем на гору Господню и в дом Бога Иаковлева, – и Он научит нас путям Своим, и будем ходить по стезям Его; ибо от Сиона выйдет Закон и слово Господне – из Иерусалима“ (Мих. 4, 1–4; Зах. 14, 16–17; Пс. 96, 1 – 12).

Отвечая на молитвы человечества, посредник начнет «окропление народа», иными словами, именем Бога дарует миру отмену смертного приговора, отпущение грехов и предоставит каждому индивидууму рода человеческого способности для достижения вечной жизни. оскрешение мертвых явится началом движения к абсолютному совершенству: физическому, умственному, моральному и религиозному (Деян. 17, 31; I Кор. 15, 21–23).

Свободный дар Божий – оправдание к жизни (Римл. 5, 12 и 18) – даст всем равные шансы достижения вечной жизни и совершенной человеческой сути (Иер. 31, 22–40; Иез. 36, 24–38; глава37) и сделает возможным совершенствование земного семени Авраама, приравненного к «песку на берегу моря» (Римл. 4, 17–18; Ис. 49, 6 – 22). Новом Завете важную роль будут играть добрые дела (Откр. 20, 12; Иер. 31, 30). Блаженны станут те, кто поступает по Закону, грешники же будут преданы «второй смерти» (Ис. 65, 20; Откр. 20, 7–9; 22, 14–15) или пойдут в муку вечную (Матф. 25, 41). Каждый в момент суда над собой должен осознать, заслуживает ли он вечной жизни.

Вот завет, который завещаю дому Израилеву после тех дней, говорит Господь: вложу законы Мои в мысли их и напишу их на сердцах их (Евр. 8, 10).

И дам вам сердце новое и дух новый дам вам; и возьму из плоти вашей сердце каменное, и дам вам сердце плотяное (Иез. 36, 26).

В сознании многих христиан бытует неверное мнение, что и Церковь, и весь мир уже находятся под действием всех обетовании Нового Завета. С помощью этого заблуждения сатане удалось из света сотворить тьму, а из тьмы – свет. связи с этим следует подвергнуть это расхожее мнение исследованию в свете Библии, чтобы в этом вопросе восторжествовала правда.

Доказательство основывается на том, что часть участников обетовании Божиих была призвана Богом к славе, чести и бессмертию, т. е. к пребыванию на небе (2 Фес. 2, 13–14; Фил. 3, 14; Евр. 3, 1). Прообраз этой части – Исаак, и она растет, опираясь на высшую клятву Завета, которую символизирует Сарра. Напротив, Новый Завет, который Бог заключит с Израилем, а через него со всем родом человеческим, носит земной характер, это следует из нижеприведенных стихов Библии:

«Он Господь Бог наш: по всей земле суды Его. ечно помнит завет Свой, слово, которое заповедал в тысячу родов <…>. И поставил то <…> Израилю в завет вечный, говоря: „тебе дам землю Ханаанскую в удел наследия вашего“ (Пс. 104, 7 – 11). Тогда „соберутся народы вместе и царства для служения Господу“ (Пс. 101, 20–29). „Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю“ (Матф. 5, 5; Пс. 36, 11; Ис. 60, 21).

Черты земного Завета прообразно выражены во второй жене Авраама – Хеттуре и в ее потомстве, которое получило повторное благословение отца и было подчинено Исааку (Быт. 25, 1–6; Ис. 60, 4–7). Как следует из приведенных библейских мест, сами характеры заветов диаметрально противоположны, и боящийся Бога и почитающий Его учение не будет упорствовать во мнении, что якобы уже сегодня действуют все обетования Нового Завета. Подобное учение нелогично и противоречит стихам Священного Писания.

Другой аргумент, говорящий за то, что Новый Завет сейчас не действует, связан с его «ратификацией». Иисус Своею смертью на Голгофе соделался поручителем «лучшего завета» (Евр. 7, 22). Однако для того чтобы он мог войти в законную силу, необходим залог – «искупление» (Матф. 20, 28), в минуту агонии дух Мессии должен быть предан в руки Бога (Лук. 23, 46), что равнозначно «ратификации» Нового Завета. Ветхом Завете это действие названо скреплением печатью, а совершил его Посредник – Моисей, который «взял кровь тельцов и козлов с водою и шерстью червленою и иссопом, и окропил как самую книгу, так и весь народ, говоря: „это кровь завета, который заповедал вам Бог“ (Евр. 9, 19–22). Апостол Павел так объясняет прообразное значение жертв для очищения греха: «Так как тела животных (тельца и козла. – Ю. Г.), которых кровь, для очищения греха, вносится первосвященником во святилище, сжигаются вне стана, – то и Иисус (чьим прообразом был телец. – Ю. Г.), дабы освятить людей Кровию Своею, пострадал вне врат. Итак выйдем к нему (прообразом верующих Церкви, к которым обращается Апостол, был козел – Ю. Г.) за стан, нося Его поругание» (Евр. 13, 11–13; I Кор. 4, 13). Таким образом, жизнь Церкви вместе с жертвенной смертью (Пс. 49, 5; 117, 12–15) будет также использована в «ратификации» Нового Завета. В этом смысле здесь, на земле, участники будущих обетовании являются служителями Нового Завета, завета не буквы, но духа (II Кор. 3, 6). Как становится очевидным, до того, как Завет вступит в силу после акта «ратификации», никто не может находиться под действием всех его обетовании.

Следующий аргумент опирается на символ чаши терпения, позора, стыда, издевательства и т. п. «скорбей Христовых» (Кол. 1, 24), которые являются уделом Иисуса и Церкви. «Сия чаша есть новый завет в Моей Крови, которая за вас проливается» (Лук. 22, 20). Само собой разумеется, что сама чаша не является заветом, а только его символом, имеющим с заветом непосредственную связь. Итак, когда окончится прообраз (страдания и презрение), наступит реальность в виде новой чаши, чаши радости в Царствии Отца (Матф. 26, 27–29), свершится это во время действия Нового Завета (Евр. 8, 8 – 13; 9, 15–20). Этот символ означает, что действительность не могла наступить раньше, чем свершится прообраз, а произойдет это в минуту прекращения страданий, связанных с жертвенной смертью последнего причастника мистического тела Христа (мученика из числа членов Церкви).