Андре Гийу - Византийская цивилизация
Античные формы эксплуатации крупных поместий при помощи рабов и колонов исчезают в VII в., изменение экономических и социальных структур можно объяснить еще именно этой эволюцией. В IX в. картина сельского хозяйства в Византии предстает перед нами в новом свете: она состоит из независимых крестьянских деревень и крупных земельных поместий — владений крупной аристократии. Подушный и земельные налоги с этого момента разделены и охватывают все сельское население, отныне нет экономической разницы между крестьянином, облагаемым налогом и несущим военную службу, и тем, кто не имеет воинских обязанностей. Крестьянин может менять место жительства, поэтому сельское хозяйство вследствие многочисленных миграций всегда обеспечено рабочей силой. Использование земли осуществлялось в двух формах: большая изолированная ферма, окруженная своею землей, или, что было более распространено, деревня, состоявшая из небольшого количества домов, тесно примыкающих друг к другу, расположенных вокруг колодца, каждый из которых имел свой двор и сад с огородом. Структуру жилища определяли источник воды и качество земли. Можно привести в качестве примера несколько скученных деревень с маленькими семейными колодцами, собиравшими дождевую воду, которые снабжали ею жителей и позволяли орошение садов, расположенных вокруг деревни. За пределами этого обжитого центра находились крестьянские наделы. Каждый крестьянский надел состоял из участка, часто огороженного, если речь шла о фруктовом саде или винограднике, или открытого, если это была пахотная земля. Пастбище, лес, непригодные для использования или запущенные земли не делились между крестьянами, но могли быть признаны за кем-либо. Главным занятием крестьян в Византии была обработка своего поля, это был основной источник существования, однако виноградники, сад, пчеловодство немного облегчали их жизнь. Владение скотом и транспортным средством позволяло расширить хозяйство. Животные в деревне паслись в общем стаде под присмотром пастуха, которому платили все жители пропорционально количеству своего скота. Общими были и водяные или ветряные мельницы. Крестьяне доставали орудия труда и одежду в расположенных неподалеку городах, поскольку в деревне не было ремесленников, обмен облегчал проведение периодических ярмарок.
Крупная собственность в этот период в своем пике развития может быть представлена на примере имущества вдовы Даниелиды, переданного императору во второй половине IX в.: «…обилие золотых монет, большое количество предметов из серебра, золота и бронзы, одежды, рабы, животные, богатства, превышающие любое частное состояние и всего лишь чуть меньшее, чем у императора. Количество рабов было настолько велико, что после передачи их императору трем тысячам из них была дарована свобода и они были отправлены на поселение в Лангобардию. Эти владения, деньги, и рабы были распределены согласно завещанию. И императору [Льву VI], главному наследнику, достались восемьдесят поместий в личную собственность». Богатые крестьяне имели великолепные хозяйства, обрабатывали обширные земли, которые приносили денежную и натуральную прибыль, владели многочисленными стадами, покупали или арендовали землю. Бедные крестьяне, не способные обработать свою землю, уступали ее в краткосрочную или долгосрочную аренду по системе испольщины, но получали при этом лишь одну десятую прибыли. Зажиточный крестьянин свой прибавочный продукт использовал для расширения своего участка за пределами деревни, и если он обладал достаточными средствами и орудиями труда, то мог даже покинуть деревню, обустроить свой дом за ее пределами и перенести туда свою деятельность. Таким образом, появляются и развиваются за пределами деревни маленькие хозяйства, на которых работает сам владелец (agridia), или крупные хозяйства (proasteria), обрабатываемые рабами или арендаторами, — и те и другие оставались членами деревни и платили свою часть налога. За земли, отошедшие от деревни, налог не полагался, так как они выкупались государством, крупным собственником или передавался монастырю или религиозному учреждению монахом или богомольцем.
Ввиду строгого контроля государства над торговлей и промышленностью все доходы направлялись на приобретение сельскохозяйственных поместий. «Власть имущие» (dynatoi) постепенно скупали кусочки земли бедняков, как крестьян, так и солдат. Византийское государство, чья налоговая система была связана с обороной и с эксплуатацией мелких земельных собственников, при росте регионализма в фемах рисковало стать частным собственником в вопросе налогообложения и формирования армии. Императоры X в. принимали все возможные законодательные меры для защиты мелких земельных собственников, ограждая их от процесса концентрации земельных владений: путем права преемственности на землю соседа, запрещения возврата купленных земель по более низкой цене после неурожая 927–928 гг., запрещения покупать «военные наделы» по 2–4 фунта золота, что покрывало расходы на содержание всадника или моряка, путем создания препятствий росту церковных владений, конфискаций, запрещения выплачивать крестьянские недоимки более богатым людям. Ничего не помогало. Титулованные особы и крупные чиновники вкладывали результаты бережливой деятельности и незаконных поборов в покупку земель и объединялись между собой против центральной власти. После смерти Василия II (1025 г.) центральная власть заметно ослабла, стало больше возможностей для откупа налогов и окончательного становления владений крупных собственников. В XI в. еще остаются свободные крестьяне, но они немногочисленны по сравнению с крупными собственниками и зависимыми от них крестьянами.
С IX по XI в. расширяется пространство сельскохозяйственных работ благодаря захватам; кажется, что экономика основных регионов империи (Азия, Балканы, острова, Италия) достигла некоторого равновесия, самые богатые районы активно развиваются, но этот рост не сопровождался никаким изменением сельскохозяйственных структур: эксплуатация даже крупных владений оставалась семейной и непрямой; инвестициями занимались только крупные собственники, которые лишь увеличивали свои владения и покупали придворные титулы, остальные вели привычное существование.
В период борьбы крупных землевладельцев с центральной властью не известны никакие их организации, ни их образ жизни. Впрочем, можно описать владения двоих — Евстафия Воилы в середине XI в. и Андроника Дуки в 1073 г. В своем завещании Воила, протоспафарий, служащий в хрисотриклинии и консул, описывает свои земельные владения, которые он приобрел недалеко от границы с Передней Азией после того, как покинул Каппадокию, где имел имущество, по причинам, которые он не открывает. Недалеко от монастыря Богородицы, построенного на его деньги и им финансируемого, он построил дом. В его распоряжении были многочисленные сельскохозяйственные общины (Ouzike, Chouspakrati, Korteriou, Kounceria, Isaie), часть Parabounion, некоторое число владений, например Варта, Вузина и Танзутин. Также он содержал монастырь Святой Варвары, где были похоронены его мать, жена, молодой сын Роман и где он сам хотел быть похороненным. Его владения состояли из степей, виноградников, садов, пахотных земель, ему принадлежали ирригационные каналы, водяные мельницы, около двадцати рабов и множество голов скота. Он подарил монастырю Богородицы большое количество серебряных и золотых священных сосудов, ценных икон, реликвий и дорогой одежды для литургии. Он основал библиотеку, насчитывающую 66 томов: часть из них были книги для богослужения (Ветхий и Новый Завет, Псалтырь, синаксис, Триодь, kontakaria, heimologia), в том числе и богато украшенное Евангелие, остальные — книги по теологии и церковные сочинения (Василий Кесарийский, Иоанн Златоуст, Григорий Назианзин, Епифаний Саламинский, Исидор Пелузский, Иоанн Климак, Анастасий Синаит, «Сборник Священного Писания» святого Саввы Антиохийского, Иоанн Дамаскин и др.), поучительные сочинения («Божественная молитва» Иоанна Мосха, жизнь святого Симеона Метафраста, деяния мучеников, «Мелисса» Антония, патерикон), собрания законов и церковных канонов, мирские сочинения (грамматика, труды по военной тактике, хроники, скучные и претенциозные приключения Левкиппы и Клитофона Ахилла Татия, «Критика и толкование снов» Артемидора Эфесского). Ценность имущества Воилы составляет примерно 400 ливров: он платил налоги и сдавал землю в аренду в некоторых случаях, так как арендатор Танзутин платил ему 80 номисм в год, не считая части продукции. Перед своей смертью Воила освободил последних рабов (один из них был каллиграфом), подтвердил размеры их наделов, стоивших вместе около 60 номисм, и предусмотрел размеры их заработной платы, если они захотят работать на его наследников.
