История хазар - Михаил Илларионович Артамонов
Еще в 963 г. на персидский язык был переведён труд Табари. Перевод был выполнен саманидским везиром Абу-Али-Мухаммедом Бал'ами, умершим в 947 г. В этом переводе встречаются сведения, отсутствующие в сохранившихся томах арабской редакции оригинала. Переводчик, вероятно, пользовался более полной редакцией труда Табари, а может быть и другими историческими сочинениями. Поэтому труд Бал'ами имеет самостоятельное значение[84].
Около 1050 г. появился персидский труд исторического содержания под названием: «Украшение повествований». Автор его Абу-Саид Абдал-хай ибн ал-Зиххак ибн Махмуд Гардизи или Гардези, о котором ничего, кроме имени, неизвестно. Содержание его труда — история древнеиранских царей, халифов и Хорасана. В части, касающейся Восточной Европы, он использовал сочинение Ибн Русте, а для тюркских народов — Ибн Хордадбеха и саманидского везира Джайхани[85].
Следует упомянуть ещё Шарафа аз-Заман Тахир ал-Марвази (XI или первая половина XII в.), сведения которого подчас, как и Гардизи, Бакри и Ибн Русте, восходят к общему первоисточнику первой половины IX в.; среди них ряд данных, неизвестных другим авторам[86].
Труд Ахмеда Туси, написанный около 1180 г., интересен, прежде всего, приложенными к нему картами, в том числе Каспийского моря[87]. Чрезвычайно пёстрый и разнородный материал собран в книге для занимательного чтения «Сборные рассказы и блестящие предания» Мухаммеда Ауфи, относящейся к первой трети XIII в.[88]. Большой интерес вызывают здесь сведения о тюркских народах Средней Азии и северовосточной Европы, в частности о болгарах. Нельзя также не упомянуть и известный монументальный труд Рашид ад-Дина «Сборник летописей», начатый около 1300 г. и законченный в 1311 г.[89]. В первой части его даётся история тюркских и монгольских племён с подробными сведениями о их генеалогии, в дальнейшем изложении имеется особый раздел о гузах и тюрках.
В турецких переделках и компиляциях из арабских исторических и географических сочинений встречаются иногда интересные сведения, не сохранившиеся в дошедшей до нас арабской литературе. Особое значение для нашей темы имеет Дербент-Намэ — «История Дербента» — компиляция, составленная, по-видимому, в конце XVII — начале XVIII в., в которой, кроме персидского труда об истории Дербента до 1064 г., использованы местные предания и легенды[90].
В заключение нашего неполного обзора источников по истории хазар и тесно связанных с ними других народов необходимо упомянуть и китайские исторические труды, в которых также имеются упоминания о хазарах и без которых немыслимо изучение тех тюркских политических образований, с которыми хазары были теснейшим образом связаны и без которых история их не может быть понята[91].
От историка хазар, таким образом, требуется знание самых разнообразных, разноязычных литератур, и это обстоятельство не могло не отразиться на успешности изучения хазарской истории, так как лишь немногие исследователи-полиглоты могли владеть, если и не всеми, то несколькими языками, необходимыми для работы над перечисленными источниками. Ввиду этого важнейшей предпосылкой развития хазарологии были и остаются переводы менее доступных историкам источников — арабских, персидских, армянских и китайских. Большая заслуга в этом отношении принадлежит русской науке, которая, естественно, больше всего заинтересована в изучении хазар. В собирании и переводах источников для русской истории не были забыты и хазары.
Ещё в XVIII в. в деле извлечения и систематизации византийских источников для истории России, хотя и не с оригиналов, а с не всегда точных латинских переводов, крупную роль сыграл И. Стриттер (1740–1801 гг.)[92]. В дальнейшем русская наука обогатилась полными переводами ряда важнейших исторических трудов, предпринятыми Духовным ведомством. В последнее время ряд переводов византийских историков издан институтами Академии наук. На русском языке теперь имеются многие из перечисленных выше византийских авторов, зато почти вовсе нет переводов латинских исторических сочинений. Сирийские источники стали доступными для русских учёных благодаря главным образом переводам, к сожалению только в извлечениях, Н. В. Пигулевской. Трудами Н. Эмина, К. Патканова и других знатоков древнеармянского языка переведены многие армянские исторические сочинения. В переводах Е. Такайшвили и М. Джанашвили на русском языке неплохо представлена древнегрузинская историческая литература. Основоположником переводов из арабских и персидских источников, хотя и не на русский, а на латинский язык, был X. Д. Френ (1772–1851)[93], за которым последовала целая плеяда замечательных русских востоковедов: А. К. Казембек (1802–1870), Б. А. Дорн (1805–1881), Д. А. Хвольсон (1819–1911), А. Я. Гаркави (1839–1919), В. Р. Розен (1849–1908), В. В. Бартольд (1869–1930), Ф. Вестберг (род. в 1864 г.), Н. А. Караулов (точные даты жизни неизвестны), П. К. Жузе (1871–1942), А. Ю. Якубовский (1886–1953), А. П. Ковалевский (род. в 1895 г.) и др. В результате их деятельности явилась возможность пользоваться арабскими, персидскими и турецкими данными, хотя бы только в извлечениях, и тем историкам, которые не владеют восточными языками. Наконец, китайские источники стали доступными для русских учёных благодаря, в первую очередь, неутомимости и обширным познаниям Н. Я. Бичурина (1777–1853)[94].
В смысле выявления и переводов источников для истории хазар русская наука в настоящее время находится в лучшем положении, чем какая-либо другая, особенно, если к русским переводам добавить переводы на других европейских языках. Правда, многие источники переведены не полностью, а только в отрывках, некоторые переводы устарели, но зато ряд источников переведён, кроме русского, на два и больше европейских языка, что позволяет проверить точность переводов путём их сличения. Главный недостаток подготовки источников (как у нас, так и за границей) заключается в очень ограниченном количестве источниковедческих исследований. Такие исследования требуют соединения специального исторического анализа с филологическим изучением памятника, работы над источником в полном виде и, конечно, в оригинале. Малочисленность такого рода исследований может привести к неправильной оценке источника и, вместе с тем, к неполному или неточному использованию его данных.
Если в XVII в. в результате опубликования Буксторфом (1660 г.) еврейско-хазарской переписки встал вопрос о самом существовании хазар, о том, представляют ли они историческую реальность или являются продуктом фантазии[95], то в XVIII в. появляются уже первые специальные труды о хазарах. Самыми значительными из них были исследования Тунманна[96] и Сума[97]. Кроме еврейских и византийских источников, в этих трудах были использованы и некоторые ставшие известными в Европе восточные авторы. В России в XVIII в. хазарами интересовался приглашённый для работы в Академии наук немец Байер (1694–1738). Он впервые познакомил учёный мир с замечательным историческим сочинением, в котором много говорится о хазарах — с Дербенд-намэ, экземпляр которого был поднесён Петру I в 1723 г.[98].
Определённое внимание к Хазарии проявил Н.Л.[Н.М.] Карамзин, в примечаниях которого к «Истории государства Российского» обнаруживается хорошее знакомство с имевшимися в то время данными о хазарах[99]. Интересовались хазарами также А. Лерберг (1770–1813)[100] и Г. Эверс (умер в 1830 г.)
