Игорь Стодеревский - Автобиография. Записки офицера спецназа ГРУ

После разгрома в этом районе двух баз, Джар-Кудук и Дарзаб, сложилась благоприятная обстановка для Кабульской власти. Но они этим не воспользовались и не закрепили успех. Месяца через три душманы опять активизировались в этом районе.

Когда прошли кишлак Джар-Кудук, погода испортилась, началась вьюга, всё занесло снегом. Дороги там полевые, так они вообще пропали, занесло, видимость не более 50 м. Люди, пехота афганская, замерзли и стали прямо в кузовах машин костры разводить. Я на БТРе обошёл ГПЗ (головная походная застава), в ней уже не было ни какого смысла. В такую погоду вряд ли бы душманы сделали засаду. Став во главе колонны, повёл её без дорог, без боевого охранения, прямо по сопкам. Пришлось идти почти наугад, по компасу. Это нормально если идёшь пешком и видны ориентиры, а здесь громадная колона. Нужно хоть какое-то подобие дороги. Каждые 10–15 минут я останавливал колону и, отойдя от бронетранспортёра метров на тридцать, засекал по компасу азимут. На БТРе этого делать было нельзя, большая масса металла и компас врал. И так бесчисленное количество раз. Замёрз как цуцик, ведь пришлось ехать сидя в люке, и указывать дорогу водителю. Афганские машины опять тащили на прицепе. Когда стемнело, идти стало ещё сложней. Так прошли около 30 км., я уж думал, что заблужусь, а сзади масса техники и главное замёрзшие люди. Но в 22.30 мы вышли точно на г. Шибарган с юга, хотя дорога подходит с запада.

22.01.82 г. в 3.00 прибыли в ППД.

1. Вожатый собаки (к сожалению, нет его фамилии,

они были нам приданы на операцию);

старший пулеметчик, 1962 г.р. Умер от ран 24.01.82.

Награждён орденом «Красная Звезда»

Домашний адрес: Самаркандская обл., Самаркандский р-н, к/з Ленинизм, отделение 13, бригада 13.

Отец: Юлдашев Рахмонкул.

И опять потянулись будни. 22 января, около 11.00 за мной прилетели вертушки и доставили в Маймене, а оттуда самолётом в Кабул на военный совет. Там меня ждала приятная новость. Командующий разрешил поступать в академию.

Подразделения отряда занимались боевой деятельностью, а я мотался по совещаниям. Только вернулся с Кабула, 28 января опять вызвали в Маймене. Совещание проводил Тер-Григорьянц. мне очень хорошо запомнилось его изречение о том, что операция, на которой убито 100 душманов, и погибло три наших солдата — плохая операция; операция на которой убито три душмана, и не погиб ни один наш солдат — хорошая операция.

29 января, ночью, одна рота ушла на блокировку и прочёсывание кишлака Султан-Арык. Утром взял артиллерийскую батарею и пошёл к месту засады. Роту встретил по дороге, уже шла назад, результата не было. Развернул, и в кишлаке Арабхо натолкнулись на мятежников, троих убили. В Султан-Арыке уничтожили 15 душманов, повылазили, решили наверно, что рота не вернётся.

Захватили главаря банды и винтовку G-3, западногерманского производства. У нас ранило одного парня в бедро. Вертолётов не было, пришлось отправить его в Шибарган. Там он и скончался. Во время боя мне громадным осколком порвало правый наушник шлемофона, от подбородка до уха, 2 см в сторону и каюк. Просто повезло.

С трофейной винтовкой западногерманского производства.

Бойцы отряда самообороны проводят воспитательную работу с местным населением.

Рядовой Малышев (третий справа) и водитель БТРа командира отряда, рядовой Бойцов (второй слева), с бойцами самообороны г. Акчи.

Несмотря на то, что мы постоянно вели боевые действия, у нас шли плановые занятия по боевой подготовке, никто их не отменял. 1 февраля начались командирские сборы, я проводил занятия с офицерами. А 2 февраля, в перерыве между занятиями, провели операцию в кишлаке Джангаль-Арык. Уничтожили 8 душманов и взяли в плен 23 душмана.

С 14.02.82 года по 21.02.82 года проводили операции в провинции Балх и в районе Акчи. Убили душманского эмиссара зоны Север и кучу душманов рангом пониже.

23 февраля провели футбольный матч, офицеры управления отряда против офицеров подразделений, выиграли первые. Приезжали местные власти из Акчи, поздравляли с праздником. Показали им имеющееся у нас вооружение. Вечером сами сели, вспомнили тех, кого уже нет.

Показ вооружения и техники отряда властям Акчи в День Советской Армии  23.02.1982 г.

В марте провели много операций и не потеряли ни одного человека, удачный месяц.

18 марта ездил в Термез за БТС-ами. А от туда, рванул в Чирчик, сутки был дома. На обратной дороге заехал в Ката-Курган, это под Самаркандом. Повидался с Викой, дочерью от первого брака. На душе стало спокойней.

С 29 марта по 9 апреля участвовали в походе на Санчарак, собственно ходил один наш батальон с афганским батальоном из Шибаргана, как раз с тем который был с нами в Дарзабе.

5.3. САНЧАРАК.

«Хотя храбрость, бодрость и мужество всюду и при всех случаях потребны, только тщетны они, ежели не будут истекать от искусства».

Справка: кишлак Санчарак находится в горах 80 км юго-восточнее Сари-Пуля и 150-ти км юго-восточнее Шибаргана. К нему ведет одна единственная дорога, которую и дорогой назвать нельзя, в мирное время я бы по ней не поехал.

В Санчараке находился центр волости, и располагалась администрация этого района, улусвали. Местная власть в этом кишлаке уже 3 месяца сидела в блокаде, душманы окружили со всех сторон. В феврале из Мазари-Шарифа высадили десант, один пехотный афганский батальон, но и он оказался блокирован.

Мне в конце марта по радио поставили задачу выдвинуться к Санчараку и провести деблокировку.

Даты, к сожалению, могу путать, но не более чем на один день.

1. 154 ООСПН без одной роты (осталась на охране лагеря) с приданной артиллерийской батареей Д-30 и танковым взводом;

2. батальон цирандоя из Щибаргана;

3. 30 человек добровольцев и партийных активистов из Акчи (я их последнее время брал на все операции, распределял по нашим взводам по 2 человека, и этим исключал любые провокации, ну и воевали они хорошо).

31.03.82 г. отряд вышел из ППД, под Акчой, прошел Шибарган, и Сари-Пуль это около 110 км. Встал на ночевку, где к нам и присоединился батальон цирандоя.

Временный лагерь мы всегда оборудовали следующим образом:

— в центре палатки УСБ, в них спал личный состав;

— палатки с четырёх сторон прикрыли бронетехникой;

— по периметру одна рота становилась в боевое охранение, копались окопы для стрельбы стоя (одиночные) в них размещались пулеметчики, а затем на окоп наезжало БМП или БМД в которой находились механик-водитель и оператор наводчик.

Складывалось впечатление, что на охране только техника стоит, а из нее, особенно ночью, плохо видно и вообще ничего не слышно. Основную охрану несли пулеметные расчеты, которые находились под боевыми машинами, и их не было видно.

Артиллерия обязательно пристреливала ближайшие высоты, с которых противник мог нас обстрелять, в том числе и из миномётов.

Как правило, если боевая задача ставилась из Кабула, мы входили в какую-нибудь оперативную группу, подразделения которой могли решать отдельные задачи. Управление шло по радио, так было и в этот раз. Руководил операцией генерал майор со штаба Армии, фамилию называть не буду.

Ночью, во время первой ночевки, он звонит мне и спрашивает мое решение на следующий день. Я доложил, что в 7.00 поднимаю людей, завтракаем, и в 8.00 колона начинает движение. Генерал поднял крик, что мы вышли на боевые действия, а не на отдых приказал поднять людей в 4 часа и вперед.

В конце марта светать начинает около 7 часов, а вокруг горы, здесь и в 8.00 темно. Дороги практически нет, тут и без душманов людей потерять можно. У нас днем БТР под откос ушел, часа три вытаскивали, слава богу, обошлось без жертв.

Я приказал начальнику штаба, старшему лейтенанту Ершову С.Н., в 4.00 садиться в БМП КШ (командно-штабная машина на базе БМП) и давать генералу дезинформацию, что мы уже совершаем марш. Натолкнулись на заминированный мост, разминировали, идем дальше.

А люди у меня спят, в 7.00 встали, почистили зубы, позавтракали и только потом пошли. До Санчарака была еще одна ночевка.

02.04.82 г. в первой половине дня, вышли к кишлаку Санчарак. Я сразу поставил танки на прямую наводку, затем развернул батарею, и они стали обрабатывать высоты вокруг кишлака. Где-то за час мы всех душманов разогнали.