Москва. Полная история города - Мария Баганова
Солодовников
Полной противоположностью Солдатенкову был богач Гаврила Гаврилович Солодовников – купец первой гильдии, владелец большого количества недвижимости и земли. Этого человека ненавидела и презирала вся Москва. Причиной стала его феноменальная патологическая скупость, о которой ходили анекдоты. Рассказывали, что приходя в трактир, он требовал всегда вчерашней каши, потому что была она самым дешевым блюдом, практически дармовым. Что на своей коляске он поставил более комфортные резиновые шины лишь на задние колеса, не желая заботиться о кучере. Что он мог украсть яблоко у разносчика, коли тот зазевается. Дом его обставлен был старой потертой мебелью – он жалел денег на новую. У парильщиков в Сандуновских банях он никогда не спрашивал, сколько что стоит, а совал всегда двугривенный – минимальную сумму. Те в ответ ругали его почем свет.
Даже обычаи купеческой честности, твердого слова купеческого были к Солодовникову неприменимы: он без всякого зазрения совести мог отказаться от сделки, обмануть…
Солодовников выстроил театр – нынешний театр оперетты – но так сэкономил на внутренней отделке, что комиссия отказалась подписать акт о приемке, посчитав здание пожароопасным. В нем несколько лет выступала Московская частная опера, финансировавшаяся Саввой Мамонтовым, – а потом случился пожар и «солодовниковский сарай» почти весь выгорел, пришлось перестраивать.
Театр Солодовникова на Большой Дмитровке. 1900 год
Посмешищем сделался Солодовников после одного громкого судебного разбирательства. В те годы многие купцы имели постоянных любовниц – женщин изящных, красивых, милых, опытных в любви, но никак не подходящих в законные супруги. Любовницей Солодовникова была некая госпожа Куколевская, он прожил с ней много лет и прижил нескольких детей. Потом миллионер бросил постаревшую Куколевскую, лишив ее всякого содержания. Та подала на бывшего сожителя в суд, требуя денег на воспитание детей.
Солодовников представил суду все счета, по которым платил за неё (все сохранил!), перечень подарков, которые ей дарил, в доказательство того, что она ему и так дорого стоила. Его адвокат заявил: «Раз г-жа Куколевская жила в незаконном сожительстве, – какие же у неё доказательства, что дети от Солодовникова?» Увы, эффект был совершенно не тот, на который рассчитывал адвокат: зал обомлел, а потом взорвался хохотом. Этот перл цитировали в прессе, а в кафешантанах распевали частушки о «папаше». Эта кличка приклеилась к Солодовникову на всю жизнь.
Роскошный Солодовниковский пассаж стоял между ЦУМом (ранее – Мюр и Мерилиз) и Кузнецким мостом, на том месте, где сейчас сквер: в 1941 году в пассаж попала немецкая бомба. Поначалу Солодовников принялся сдавать помещения очень дешево. А когда помещения были сданы, обустроены, и в магазины повалили покупатели – Гаврила Гаврилович стоимость аренды повысил в несколько раз. А куда было деваться лавочникам? Публику-то уже к месту приучили.
Пассаж Солодовникова. 1903 год
Но вот захотелось Солодовникову стать почетным гражданином и статским советником – пришлось волей-неволей тратить деньги на благотворительность, ведь эти привилегии просто так не давались. Надо было прийти в Городскую Думу и задать вопрос: какая помощь нужна городу? Спросившему рассказывали, какие больницы или учебные заведения требуются, а он брал на себя обязательство построить что-либо из описанного, получая в качестве награды почетное звание. Но скрягу-Солодовникова здесь встретили особо, заявив, что никакие больницы Москве не требуются, всего в избытке, а нет только клиники венерических болезней. Возмутился Гаврила Гаврилович: чего это ему «стыдную» больницу строить предлагают – отказался. Прошло время, пришел он во второй раз – и то же самое… И в третий – опять. Понял тогда Гаврила Гаврилович, что нет у него другого выхода, и построил он великолепную клинику, оборудовав роскошное здание по самому последнему слову тогдашней науки и техники. Только просил имя свое этой больнице не присваивать – город согласился. Ныне это Клиника кожных и венерических болезней МГМУ им. И.М. Сеченова на Большой Пироговской.
Став действительным статским советником, Гаврила Солодовников продолжал жить как прежде: питаясь вчерашней кашей, экономя на всем, попрекая родных каждым куском хлеба… Даже смерть его стала анекдотом: говорили, что за гробом миллионера ехали пустые кареты. Их специально наняли наследники, понимавшие, что никто не придет проводить в последний путь старого скрягу, и стыдившиеся этого.
И вот пришло время вскрывать завещание Солодовникова – и оно как громом поразило Москву. Сыновьям он отписал сотни тысяч, дочерям десятки тысяч, всю родню упомянул, никого не забыл. А потом следовало главное: многомиллионное состояние следовало разделить на три равные части и отдать на нужды народа. Одно только подпортило картину: детей своих Гаврила Гаврилович воспитал такими же скупцами, каким был сам, и отдавать папашины миллионы им не хотелось. Чтобы акции не упали в цене, купец предусмотрел пятнадцатилетний срок постепенной их продажи, вот и тянул сын Солодовникова до последнего, все доказывал, что продавать ничего не выгодно… Ну а потом грянула революция, и все предприятия Солодовниковых были национализированы.
Носовы
На впадавшей в Яузу реке Хапиловке, большей частью заключенной в трубу еще при Павле Первом, стояло несколько фабрик и купеческих домов. Наиболее значительными предпринимателями здесь были купцы-старообрядцы Носовы из Преображенской общины.
Их фабрика выпускала ткани, сукна и драдедамовые платки – довольно дешевые платки из тонкого сукна, очень популярные в то время. Именно такой носила бедняжка Сонечка Мармеладова.
Особняк Носовых на Введенской площади (ныне – Электрозаводская улица, 12). 1903 год
Главой дела в продолжение многих лет был Василий Дмитриевич Носов. Сын Носова – Василий Васильевич женился на красавице Евфимии Рябушинской, девушке, хоть и воспитанной в старой вере, но образованной и несколько взбалмошной. Тогда и решил старый Василий Дмитриевич отселиться, оставив старый дом молодым. Наверное втайне желая утереть нос не в меру изысканной невестке, он пригласил известнейшего архитектора – Льва Кекушева, мастера стиля модерн, и сделал заказ, выбрав проект из заграничного журнала. Особняк вышел на славу: со всеми достижениями техники, водяным отоплением, горячей и холодной водой. Вместе с тем дом строился не каменный, а деревянный – так пожелал хозяин, считая
