Латышские стрелки в борьбе за советскую власть - Коллектив авторов
В районе расположения моего отряда Азинь побывал несколько раз. Его внимание привлекла башня водокачки, против которой занимал позиции мой отряд. Водокачка была сильным опорным пунктом противника с оборудованными блиндажами и проволочными заграждениями, с наблюдательным пунктом на башне, откуда противник мог хорошо наблюдать за нашими позициями. Во время атак на этот опорный пункт отряд нес тяжелые потери, особенно в командном составе. В одной из этих атак был убит командир взвода – латыш (фамилии я не помню). Во время атаки этот еще совсем молодой командир лежал в цепи в трех-четырех шагах левее меня. Как только он немного приподнялся, чтобы отдать команду взводу, его ранило в голову. С наступлением сумерек бойцы отряда разыскали на поле боя его труп и похоронили.
9 сентября мы начали новую атаку этого опорного пункта, но под сильным оружейным и пулеметным огнем пришлось залечь у проволочного заграждения противника и ждать наступления темноты. Только ночной атакой удалось наконец занять высоту с водокачкой и с рассветом беспрепятственно продолжать продвижение на Казань.
В это же время отряд Азиня с востока прорвал фронт противника и быстрым переходом на рассвете достиг Казани, где мы встретились. После разгрома белых в Казани все отряды были направлены по железной дороге Казань – Екатеринбург на восток, где началось формирование 2-й сводной дивизии под командованием Азиня.
Мой отряд соединился с 1-м Полтавским полком, а меня лично Азинь вскоре взял к себе для специальных поручений. Войска дивизии без промедления перешли в наступление на Сарапул, а штаб и база дивизии расположились в вагонах на станции Агрыз. С этого времени я мог наблюдать за жизнью и деятельностью Азиня как в штабе, так и во многих боях.
Командир дивизии Азинь был одним из тех замечательных командиров Красной армии, которые, обладая высокими политико-моральными качествами, сочетали в себе силу воли и личный героизм.
Азинь был высококультурным человеком. Крепко сложенный, среднего роста, с тонкими, правильными и приятными чертами лица, он в обычных условиях разговаривал спокойно и непринужденно, иногда шутил и звонко смеялся. Всегда вдумчиво выслушивал бойцов и командиров и, не вдаваясь в спор, коротко давал свои заключения и указания. При обнаружении неполадок он был вспыльчив. В этих случаях делал несколько резких, громких замечаний и, нахмурившись, уходил, но я не помню случая, чтобы виноватый был жестоко наказан. К белогвардейцам же он был беспощаден и суров.
Приходилось поражаться необычной энергии и подвижности командира Азиня. Он находился в действии почти без отдыха. Еще задолго до рассвета он выезжал из штаба на фронт, иногда в сопровождении меня, начальника артиллерии Гундорина или командира кавалерийского полка Турчанинова. На фронте он бывал всюду, и большей частью среди бойцов передовой линии. Когда к вечеру боевые действия прекращались и были отданы все нужные распоряжения, он возвращался в штаб, быстро входил в свое купе и приказывал вызвать к аппарату командира армии. Разговор со штабом армии обычно продолжался несколько часов, так как командующий II армией Шорин любил подробно расспрашивать о всех происшествиях дня и давал также подробные указания. Азинь, хотя и усталый, всегда говорил бодро и иногда даже шутил. Так, например, когда командир армии спросил, как он использовал присланных на пополнение мобилизованных бывших офицеров, Азинь шутя ответил: «Утопил в Каме», – и громко засмеялся. Переговоры с руководством армии кончались уже за полночь. Затем следовал скудный ужин и короткий отдых. И опять ранний выезд на фронт по бездорожью, лесам в ненастье.
Азинь часто повторял: «Сейчас нужно воевать, а не заниматься посторонними делами». Это означало, что необходимо проявлять большую активность в разгроме белогвардейцев. Его самым горячим желанием было наступать и беспощадно громить белогвардейские банды. С величайшим вниманием относился Азинь к политико-воспитательной работе в дивизии. Дивизия славилась высокими боевыми качествами, сплоченностью и непоколебимой преданностью делу рабочих и крестьян. Примером служил сам Азинь. Говорили, что туда, где появляется Азинь, прибывает еще одна дивизия. Бойцы дивизии хорошо его знали и ценили, так как он всегда умел внушать уверенность в победе над врагом.
Вспоминаю такой случай: в дивизию прибыл первый комиссар дивизии товарищ Кузьмин. Вначале комиссар неотлучно находился при Азине и всюду сопровождал его. По-видимому, он так понимал свои обязанности. В разговоре со мной Азинь высказался, что ему кажется странным, что комиссар все время находится при нем и не занимается партийными организациями в частях, которые очень нуждаются в его помощи. Аналогичный разговор произошел у него вскоре и с самим комиссаром дивизии. На следующий день комиссар дивизии уже самостоятельно выехал в части дивизии и, видимо, нашел там достаточно полезной работы, так как впредь его в штабе видели редко. Был создан политический аппарат дивизии, в подразделениях образовались партийные ячейки, широко развернулась агитационная работа, даже самолет, находившийся на аэродроме у ст. Агрыз, был использован для сбрасывания листовок в районе Ижевска над позициями противника.
Штаба дивизии в полном смысле этого слова фактически не было. Он состоял из нескольких человек: начальника связи, коменданта, двух писарей и меня как лица для особых поручений (адъютанта), выполнявшего все оперативные обязанности. При штабе находились узел связи и комендантская команда. Поэтому основную тяжесть по управлению частями взял на себя сам Азинь.
Еще под Казанью Азиню была выдана крупная сумма денег (около миллиона рублей). Эти деньги находились в седельной сумке его ординарца. При закупках у местного населения брались квитанции, которые вместе с другими документами укладывались в другую кобуру седла. С прибытием в Агрыз в штаб был взят счетовод, которому Азинь поручил составить отчет на израсходованные деньги. Этот счетовод с большой тщательностью подобрал документы и составил отчет. Азинь постоянно интересовался его работой. В этом было видно его чувство ответственности за доверенные ему материальные ценности.
Наступление на Сарапул и взятие этого района происходили под непосредственным руководством Азиня. Это была его первая крупная операция, и он приложил много усилий для ее выполнения. Он постоянно находился среди бойцов, во многих случаях лично подбадривал их и поднимал части в атаку, так что дивизия, стремительно наступая, достигла реки Камы в районе города Сарапул. Для наступления на Сарапул были использованы главные силы дивизии. Для прикрытия левого фланга на ст. Агрыз в направлении Ижевска остались только один батальон 1-го сводного Полтавского полка и бронепоезд.
Белогвардейцы, засевшие в Ижевске, к тому времени значительно активизировали свою деятельность. В один из опасных моментов мне пришлось стянуть в пункт расположения тылов
