Дмитрий Боровков - Владимир Мономах, князь-мифотворец
Между тем Изяслав Давыдович сумел договориться с киевлянами и прибыл на княжение в Киев (он правил здесь в 1155, 1157–1158 и 1161 гг.). Глеб Юрьевич получил Переяславль (который сохранялся за потомками Юрия до 1206 г.), однако такое положение вещей отнюдь не устраивало ростово-суздальского князя, шедшего на юг с войском. Под его давлением Изяслав Давидович, уже хотевший отказаться от черниговского стола в пользу Святослава Ольговича, был вынужден оставить Киев после того, как сын Мономаха заявил: «Мне отчина Киев, а не тебе»{349}.
Договор с Ростиславом Мстиславичем и последующее вокняжение Юрия в Киеве (20 марта 1155 г.) ознаменовали конец борьбы за «Русскую землю» между сыновьями и внуками Владимира Всеволодовича, которая, как мы показали, вела истоки от «ряда Мономаха». Правда, Юрию так и не удалось выбить бывшего переяславского князя Мстислава Изяславича с Волыни, куда он хотел посадить на княжение своего племянника Владимира Андреевича (это же пытался сделать в 1146 г. и Вячеслав Владимирович), что привело к формированию против него новой междукняжеской коалиции, в которой помимо волынского князя приняли участие его двоюродный брат Роман Ростиславич и Изяслав Давыдович. Тем не менее эта коалиция не успела начать военные действия, так как Юрий скончался в Киеве 15 мая 1157 г. после непродолжительной болезни, которой заболел, выпив на пиру некоего Петрилы. Свидетельством того, что Юрий (вошедший в историю под прозвищем «Долгорукого») был очень ненавистен жителям Киева, стали беспорядки, возникшие в городе 16 мая, когда князь был погребен в монастыре Святого Спаса: «…И много зла свершилось в тот день, разграбили двор его Красный, и другой двор, за Днепром, разграбили, который он сам называл Раем, и двор Василька, сына его, разграбили в городе. Избивали суздальцев по городам и селам, а имущество их грабили», — говорится в Ипатьевской летописи{350}.
В 1155 г. Юрий посадил своих сыновей в разных городах Киевской земли, а также в Турове и Новгороде. Впрочем, один из них, Андрей, вновь получивший княжение в Вышгороде, предпочел земли Северо-восточной Руси, куда отправился в том же году вопреки воле отца. Таким образом, был дан импульс культурному и политическому развитию Владимира-Залесского, также называемому Владимиром-на-Клязьме, а ныне известному как Владимир, который, по сохранившемся летописным свидетельствам, был основан Владимиром Мономахом в 1108 г.{351} — как предполагают исследователи, в качестве форпоста против волжских булгар{352}. Благодаря деятельности Андрея, княжившего здесь с 1157 по 1174 г., и его младшего брата Всеволода (1176–1212), «Владимир Залесский» стал одним из крупнейших городских центров Северо-восточной Руси, где начался новый этап формирования русской государственности.
Нельзя сказать, что Андрей, поглощенный стремлением к тому, чтобы, по выражению Ипатьевской летописи, стать «самовластием Суздальской земли», полностью утратил интерес к южнорусским делам, однако он выражался у него своеобразно. Когда в 1169 г. войска Андрея изгнали правившего с 1167 по 1169 г. в Киеве Мстислава Изяславича, он отдал город своему брату, переяславскому князю Глебу, который правил здесь с 1169 по 1171 г. (с небольшим перерывом в 1170 г., когда, в свою очередь, был ненадолго изгнан Мстиславом Изяславичем). После того как в 1173 г. сыновьями Ростислава Мстиславича в Киеве был захвачен в плен младший из Юрьевичей, Всеволод, что привело к конфликту Андрея с Ростиславичами и отправке новой военной экспедиции в «Русскую землю», представители клана Юрия не занимали киевский стол до середины 1230-х гг. Правобережье Днепра оказалось в центре внимания клана Изяслава Мстиславича и в большей степени — клана Ростислава Мстиславича, которые вплоть до татаро-монгольского нашествия продолжали борьбу с Ольговичами, упорно пытавшимися реализовать права на киевский стол, унаследованные от Всеволода Ольговича.
Владимир Мономах и его «Поучение»
Мы проследили развитие политической деятельности Владимира Мономаха и ближайших его преемников. Теперь обратим внимание на идеи, с которыми князь обращался к своим читателям в «Поучении», но прежде скажем несколько слов о существующих в исторической литературе датировках «Поучения», сохранившегося в единственном списке — в Лаврентьевской летописи под 6604 (1096/97) г.[9] Наиболее распространенные гипотезы о времени создания этого произведения таковы.
Граф А.И. Мусин-Пушкин, впервые опубликовавший «Поучение» в 1793 г., предположил, что текст написан Мономахом между 1119 и 1125 г.{353} По мнению Н.М. Карамзина, оно было написано не ранее 1117 г.{354} И.М. Ивакин датировал его 1117–1125 г.{355} Согласно альтернативной концепции, первоначальный текст «Поучения» был создан в 1099-м (М.П. Погодин) или 1100 г. (С.М. Соловьёв){356} и дополнен Мономахом в 1117 г. В последнее время А.А. Гиппиус высказал предположение о том, что «Поучение» складывалось в три этапа, два из которых имели место на рубеже XI–XII вв., а третий — в 1117 г.{357}
От решения вопроса о том, во сколько этапов складывался текст «Поучения», напрямую зависит интерпретация некоторых его фрагментов. Например, имеющаяся в начале «Поучения» фраза: «Сидя на санях, помыслил я в душе своей и воздал хвалу Богу, который меня до этих дней, грешного, сохранил» — может иметь два разных значения. В рамках датировки Соловьёва — Погодина ее надо понимать в том смысле, что замысел «Поучения» возник у Мономаха во время зимней поездки, однако в рамках датировок Мусина-Пушкина — Карамзина (и сходных с ними) эта фраза может иметь другое значение, предполагающее, что престарелый Мономах задумался о создании «Поучения» в предчувствии скорой кончины; в этом случае словосочетание «сидя на санях» приобретает фигуральное значение, указывающее на одну из деталей древнерусского погребального обряда (тело покойника обычно перевозилось к месту погребения на санях).
Учитывая то, что буквально тут же находится уже известное нам заявление Мономаха — «встретили меня послы от братьев моих на Волге и сказали: “Поспеши к нам, и выгоним Ростиславичей и волость их отнимем; если же не пойдешь с нами, то мы — сами по себе будем, а ты — сам по себе”. И ответил я: “Хоть вы и гневаетесь, не могу я ни с вами пойти, ни крестоцелование преступить”», — приоритет надо отдать первой датировке, предполагающей, что замысел «Поучения» возник у Мономаха около 1100 г. (или, если выразиться точнее, зимой 1100/01 г., после того как остальные князья попытались привлечь его к экспедиции против Ростиславичей, которую предполагалось организовать во исполнение решения Уветического съезда о передаче Теребовльской волости Святополку Изяславичу). Из перечня «путей» Мономаха известно, что в это время он совершал поездку в Ростов, что помогает прояснить то обстоятельство, почему послы братьев встретили его на Волге.
Вслед за этим рассказом в «Поучении» помещено описание действа, известного как «гадание Мономаха»{358}. Князь пишет, что, отпустив послов, «взял Псалтырь, в печали разогнул ее, и вот что мне вынулось: “О чем печалишься, душа моя? Зачем смущаешь меня?” — и прочее. И потом собрал я эти полюбившиеся слова и расположил их по порядку и написал. Если вам последние не понравятся, начальные хоть возьмите».
«Гадание Мономаха» представляет собой несколько блоков библейских цитат. Первый блок является достаточно кратким: «Зачем печалишься, душа моя? Зачем смущаешь меня? Уповай на Бога, ибо верю в него» (Пс. 41: 6, 12 или Пс. 42: 5). «Не соревнуйся с лукавыми, не завидуй творящим беззаконие, ибо лукавые будут истреблены, послушные же Господу будут владеть землей» (Пс. 36: 8). Передача Мономахом содержания псалмов не всегда является дословной, но общий смысл указанных фрагментов представляет вполне исчерпывающий «ответ» на вопрос, занимавший князя в тот момент. Как полагают исследователи, собственно, «гадание» Мономаха и ограничивается этими цитатами{359}, а следующая за ними более крупная компиляция является уже сознательной подборкой библейских цитат по смыслу.
Ключевой для этой подборки является идея противостояния «праведника» и «грешника»: «И не будет грешника; посмотришь на место его и не найдешь его. Кроткие же унаследуют землю и многим насладятся миром. Злоумышляет грешный против праведного и скрежещет на него зубами своими; Господь же посмеется над ним, ибо видит, что настанет день его. Оружие извлекли грешники, натягивают лук свой, чтобы пронзить нищего и убогого, заклать правых сердцем. Оружие их пронзит сердца их, и луки их сокрушатся. Лучше праведнику малое, нежели многие богатства грешным. Ибо сила грешных сокрушится, праведных же укрепляет Господь. Как грешники погибнут, — праведных же милует и одаривает. Ибо благословляющие его наследуют землю, клянущие же его истребятся. Господом стопы человека направляются. Когда он упадет, то не разобьется, ибо Господь поддерживает руку его. Молод был и состарился, и не видел праведника покинутым, ни потомков его просящими хлеба. Всякий день милостыню творит праведник и взаймы дает, и племя его благословенно будет. Уклонись от зла, сотвори добро, найди мир и отгони зло, и живи во веки веков».
