История Финляндии. Время Екатерины II и Павла I - Михаил Михайлович Бородкин
Не обошлось и без рассказов фантастического характера. Говорили, что, по уходе эскадры Грейга, к Кронштадту приходило судно под английским флагом; оно было нагружено бочками с порохом, но заявляло, что груз состоит из апельсинов. — Цель ясна: истребление гавани и флота. Но бдительная брандвахта яко бы своевременно усмотрела обман.
Пленным шведам вернули шпаги. Императрица допустила их к руке. Им давался в Петербурге царский стол.
26 Июля, в пасмурное утро, из тумана у Свеаборга, неожиданно для шведов показалась русская эскадра, состоявшая из 16 кораблей, 7 фрегатов и трех меньших судов. Все засуетилось и пришло в движение. Канаты у якорей отрубались, спешили отдать паруса. В сильном смятении корабль «Густав-Адольф» ударился о подводные камни с такой силой, что грот-мачта переломилась и упала за борт. Очутившись под нашими выстрелами, ему оставалось спустить флаг. Тогда же было захвачено нами одно шведское транспортное судно. Всех пленных в наших руках оказалось 523 нижних чина, и 30 офицеров. — Корабль «Густав-Адольф» пришлось сжечь за невозможностью снять его с камней.
Шведский флот, превосходивший наш по силе, безучастно взирал на происходившее. Зараза деморализации, видимо, успела охватить уже моряков и они, вместе с аньяльцами в пехоте, роптали на действия правительства. Блокада Грейга, кроме того, приносила свои плоды: один транспорт мяса за другим перехватывался и конфисковался. Все коммерческие суда подвергались осмотру. Бдительность нашей эскадры сильно тревожила шведов. Приближалась осень и продовольствие в голодной Финляндии затруднялось. «Шведский флот заперт в Свеаборге, откуда носу показать не смеет», — писала Екатерина.
В туманные ночи шведы выводили свои суда из Свеаборга, в надежде провести их при благоприятных условиях мимо Тверминне.
Со слов одного шведского офицера, Грейг уже мог донести Екатерине, что нескольким «сия война наскучила; война, начавшаяся без всякого рассудка и которой справедливой причины никто не знает».
22 Августа Императрица осведомила своего энергичного адмирала об общем положении дел. Она писала, что финские войска «положительно отказываются сражаться с нами» и предлагают королю собрать риксдаг, что шведские войска нуждаются в деньгах, провизии и одежде, что 8 полковников и 120 офицеров подали королю прошение об отставке, что скоро неприятель может быть покинет Гегфорс — единственный пункт в наших пределах, который он занимает. «Они отступили от Нюслота и просили коменданта чтобы в них не стреляли с крепости»... «Мне очень бы хотелось, чтобы Тревенен, или кто-нибудь из наших захватил его Величество Короля во время его переездов и препроводил его к Нам лично. Нельзя было выдумать лжи и обмана, которой бы Король шведский не распространял повсюду».
Самуил Карлович Грейг, один из героев и истинных виновников победы при Чесме. Он был удачно избран и рекомендован английским посланником. Грейг не обычный человек. Человек чести, он полюбил Россию, как свою родину. Выучился говорить и писать по-русски. Долго состоял командиром Кронштадтского порта. По отзыву прусского посланника графа Келлера, Грейг безусловно офицер больших заслуг. Ему было всего 52 года. Предприимчивый, отважный военачальник, сведущий в делах артиллерии и торговли, дипломат и пр.
Командуя флотом, он обращал свой тревожный и проницательный взгляд на сухопутные войска, чувствуя, что граф Мусин-Пушкин упустит подходящие моменты. «Финляндские войска наши остаются, — писал он, — без действия, в ожидании последствий возмущения финляндцев (8 сент. 1788 г.). Нет никакого сомнения, что Король шведский этим воспользуется: ему только нужно выиграть время... Признаюсь я не имею расположения к отсрочкам в военных операциях; вообще министры могут обсуждать дела в своих кабинетах, а военные операции идти своим чередом. Я уверен, что в настоящее время дела шведского Короля в Финляндии так плохи, что наш 7 или 8000 корпус может без затруднения дойти до Гельсингфорса». Тут же адмирал прибавляет, что отношения к нам жителей «очень дружелюбные».
Императрица, отвечая адмиралу, указала, что «недеятельность» армии происходит от необходимости расположить в нашу пользу умы финнов. Кроме того, Екатерина имела в виду (13 сент. 1788 г.) настоять, чтобы «финны решительно объявили свое намерение, созвали (свой) особый сейм и тем открыли путь к прямому с ними трактованию и их подкреплению».
Адмирал Грейг стоял на своем и предлагал Императрице (21 сент.) возможно энергичный образ действия против Швеции, дабы покончить с ней ранее вмешательства других держав. Особенно заслуживает внимания потомства мысли Грейга о взятии и уничтожении Свеаборга. В русских войнах со шведами положение этой крепости являлось для нас крайне неблагоприятным. Грейгу пришла мысль штурмовать Свеаборг зимой со стороны моря. 19 Августа 1788 г. он писал Императрице:
«Остров Бокгольм наибольший из всех составляет командующее возвышение, но на нем нет ни укреплений, ни жителей, а только небольшой сторожевой пост для наблюдения за приближающимися судами. На этот остров я бы высадил десант. Предприятие, сознаюсь, очень смелое, потому что в момент высадки наших войск по первой тревоге на нас обращены будут все орудия с фортов и кораблей; но если мы продержимся одну только ночь, то покончим и с их флотом, и с портом. Нет надобности говорить Вашему Императорскому Величеству, что дело требует соблюдения великой тайны и возможного удостоверения всех, что экспедиция направляется в Стокгольм, Карлскрону или Готенбург. Если Ваше Императорское Величество найдете, что войска не могут так скоро быть посажены на суда, чтобы не застала их глубокая осень, то молено будет обдумать подобную экспедицию на зимнее время для выполнения её на санях».
По желанию Императрицы, он возвращался к некоторым подробностям атаки Свеаборга. «В случае, если невозможно Вашему Императорскому Величеству отделить упомянутые войска, я предложил бы привести это предприятие в исполнение зимой, к февралю месяцу, в санях, со стороны Гельсингфорса, который вовсе не имеет укреплений. Если бы удалось нам только овладеть островом Густав-Сверд, то можно взорвать его укрепления и опрокинуть их в главный проход»...
«Что же касается нападения на Свеаборг в том виде, как вы его совершить предполагаете, — отвечала Екатерина — необходимо будет отложить это до зимы, потому что мы не можем еще отделить 6 или 8 тысяч
