Москва и Орда - Антон Анатольевич Горский
Однако в Орду Василий и Юрий отправились только шесть лет спустя. Поначалу этому, вероятно, мешала незавершенность борьбы за власть в Орде. Позже Юрий, скорее всего, не спешил реализовать договоренность, так как не рассчитывал на положительное для себя решение: в Орде утвердился Улуг-Мухаммед, выдавший Василию ярлык на великое княжение при жизни его отца, и был жив могущественный дед Василия и союзник Улуг-Мухаммеда Витовт — гарант интересов юного московского князя согласно завещанию Василия Дмитриевича{790}. В марте 1428 г. был заключен договор между Василием Васильевичем и Юрием Дмитриевичем, в котором галицкий князь признавал себя «молодшим братом» племянника{791}.
Зимой 1428–1429 гг. состоялся татарский набег на Галич и Кострому. Василий Васильевич послал на татар своих дядьев Андрея и Константина, которые гнались за противником по Волге до Нижнего Новгорода «и ту не оугонившу их возвратися». Но двое воевод — князь Федор Стародубский и Федор Константинович — «оутаився оу князей и оу воевод, и своими полки погнаша за татары и оугониша зади них, побиша татар и безсермен и полон весь отнята, а царевича и князя Алибабы не догониша»{792}. Эти события упоминаются и в договоре Юрия Дмитриевича с рязанским князем Иваном Федоровичем 1434 г.: «Тако же и царевич Махмут-Хозя был у тебя в Галичѣ ратью…»{793}. Неясно, действовали ли эти татары с санкции «центральной» ордынской власти: скорее всего, они ей не подчинялись, так как в последующие годы московские князья были в мире с Ордой{794}. Судя по тому, что удар татар был направлен в верхневолжские земли, и по упоминанию «бесермен» (как часто именовали мусульман Среднего Поволжья), данная группировка пришла из Волжской Булгарии{795}. В 1431 г. Василий Васильевич, очевидно, в качестве ответной меры послал «на Болгары Воложскии» того же князя Федора: «он же, шед, взя их, и всю землю их плѣни»{796}.
После смерти Витовта в октябре 1430 г. ситуация изменилась, шансы Юрия Дмитриевича в борьбе за власть повышались; после же того, как умер другой гарант завещания Василия I, митрополит Фотий (2 июля 1431 г.), наступило время, когда оба соперника в борьбе за великое княжение нуждались в поддержке хана. И 15 августа 1431 г. Василий Васильевич отправился в Орду. Следом, 8 сентября, выехал и Юрий Дмитриевич. После длительного разбирательства, в ходе которого одна группировка ордынской знати поддерживала Василия, а другая — Юрия, Улуг-Мухаммед летом 1432 г. отдал ярлык на великое княжение Василию, а Юрий получил в состав своего удела Дмитров (бывший ранее центром удела его брата Петра, умершего в 1428 г.){797}.
Ханское решение не прекратило борьбы между племянником и дядей. Причем оба фактически не посчитались с волей «царя» (видимо, осознав за время своего пребывания в Орде, что реальных рычагов влияния на внутренние дела Руси у формального сюзерена нет). Сразу по возвращении из Орды Василий отнял у дяди Дмитров. Юрий Дмитриевич в 1433 и 1434 гг. дважды захватывал Москву. Когда он сделал это вторично, Василий Васильевич бежал сначала в Новгород, оттуда перешел на Волгу и оказался в Нижнем Новгороде. Посланные Юрием за ним в погоню сыновья, Дмитрий Шемяка и Дмитрий Красный, пришли во Владимир, а Василий «восхотѣ в Орду поити», то есть прибегнуть к помощи Улуг-Мухаммеда. Но весть о смерти Юрия сделала этот шаг ненужным: Юрьевичи не захотели видеть великим князем своего старшего родного брата Василия, Василий Васильевич вернулся на московский стол; последующие два года заняла его борьба с Василием Юрьевичем{798}.
В 1437 г. в Орде произошел переворот: Улуг-Мухаммед был лишен власти Кичи-Мухаммедом. Одновременно в западной части Орды (к западу от Днепра) хозяином стал хан Сеид-Ахмет{799}. Улуг-Мухаммед, вынужденный бежать вместе со своими оставшимися сторонниками, двинулся в верхнеокские земли (видимо, по опыту своих изгнаний первой половины 20-х гг.) и обосновался в Белеве — центре одного из Верховских княжеств (возможно, по соглашению с местными князьями{800}). Василий Васильевич послал туда крупное войско во главе с Дмитрием Шемякой и Дмитрием Красным: «Пришедше же им к Белеву, и царь оубоявся, видѣв многое множество полков роуских, начат даватися во всю волю князем руским; они же не послуша царевых рѣчеи». В бою у стен Белева татары потерпели поражение и вновь укрылись в городе. Наутро хан прислал своих послов, сказавших: «Царево слово к вам, даю вам сына своего Мамутека, а князи своих дѣтеи дают в закладе на том, даст ми Богъ, буду на царствѣ, и доколе буду жив, дотоле ми земли Руские стеречи, а по выходы ми не посылати, ни по иное ни по что». Но ведшие переговоры воеводы Василий Собакин и Андрей Голтяев «того не восхотеша»{801}.
Очевидно, что хан намеревался, как и в 20-е гг., бороться за возвращение себе престола. На сей раз он думал закрепиться в верховьях Оки и союзником своим сделать великого князя Московского, обязанного ему ярлыком. Князья-Юрьевичи, однако, не пошли на соглашение. По-видимому, в Москве с самого начала были настроены не признавать «царя-изгоя», проявить лояльность к новому правителю Орды (не исключено, что уже имел место какой-то контакт с ним), поэтому и направили на Улуг-Мухаммеда войско с целью вытеснить его в степь; возможно также, что особенная несговорчивость Юрьевичей была связана с тем, что они помнили, как Улуг-Мухаммед отказал их отцу в ярлыке на великое княжение.
Вторая битва с Улуг-Мухаммедом закончилась разгромом московского войска (5 декабря 1437 г.){802}. Тем не
