Невеста для царя. Смотры невест в контексте политической культуры Московии XVI–XVII веков - Расселл Э. Мартин
Идея наполнения династии влияла на женитьбу царя и на обычай смотра невест. Через несколько месяцев после свадьбы Ивана IV дьяки, бояре и иные придворные, а также их жены были привлечены к проведению другого смотра невест — для царского брата, князя Юрия Васильевича. В пределах двух лет эта процедура повторилась и для князя Владимира Андреевича Старицкого.
Смотр невест для Юрия Васильевича осенью 1547 года был созван и проводился царем, но Юрий, как сказано, сделал выбор сам — хотя его хорошо известная умственная неполноценность могла потребовать бóльшей вовлеченности посторонних, чем на то указывает свадебный разряд. Согласно этому тексту, «и полюбил князь Юрья Васильевич княжну Дмитриеву дочь Федоровича Палицкова, княжну Ульяну»[350]. Не многие факты можно привести для объяснения причин такого выбора, хотя род Палецких, принадлежавших к роду князей Стародубских, отличался наиболее внушительным списком царских невест в XVI–XVII веках. Дядя невесты, князь Иван Федорович, стал окольничим между 1526/1527 годом и декабрем 1551-го, а ее отец, князь Дмитрий Федорович, стал боярином между июнем 1542 года и июлем 1547‐го — незадолго до того, как его дочь вышла замуж за брата царя[351]. Скорее всего, не случайно, что Ульяна была родственницей (троюродной сестрой по мужской линии) Овдотьи Васильевны Гундоровой, той кандидатки в невесты Ивана IV на смотре невест, чье здоровье, внешность и генеалогию оценивал князь Иван Мезецкий во время поиска невест в Вязьме (см. главу 2)[352]. Вполне возможно, что Ульяна участвовала в обоих смотрах, поскольку претендентки часто происходили из одной семьи или из родственных семей. Юрию на тот момент было 14 лет, и у него была тяжелая умственная отсталость, поэтому единственной причиной заключения брака могла быть надежда на получение от этой пары потомства, если Юрий будет физически способен на это. Но вышло так, что единственный известный ребенок, рожденный в этом браке, — князь Василий Юрьевич — умер, не дожив до года[353]. И все же женитьбу Юрия следует признать необычным событием. Впервые младшему брату было разрешено жениться до того, как у царя родится наследник, — впервые с тех пор, как Иван Калита (годы правления: 1325–1341) позволил своему младшему сыну, будущему Ивану II (годы правления: 1353–1359), жениться прежде, чем у старшего сына, Симеона (годы правления: 1340–1353), родится свой наследник[354].
Первая из двух свадеб князя Владимира Старицкого также предшествует рождению сына у Ивана IV. Владимир женился на Евдокии Александровне Нагой 31 мая 1549 года[355]. В свадебном чине Владимира Старицкого сказано, что кандидаток на смотре невест весной 1549 года оценивали и царь, и жених, хотя и написано, что окончательное решение было за Владимиром[356]. Два редких рукописных варианта чина содержат такие детали, которые не попали в известный опубликованный отчет:
Лета 7058 сентября 10 день, приговорил царь и великий князь Иван Васильевич всеа Руси князя Володимера Ондрееви[ча] женити и говорил о том со княгинею Евфросинею, и княгиня Евфросиня государю била челом о том ж, чтоб государь его пожаловал женил [sic]. И царь и великий князь приговорил переписать у бояр и у княжат дочери девки и по времени их посмотрити… И марта 27 день, приказал царь и великий князь послати по девки дьяку Миките Фуникову, как их свезут, и по их смотрети[357].
Участие дьяка Фуникова в проведении этого смотра невест позволяет предположить, что свадьбу организовывали те же люди из канцелярии, которые двумя годами ранее занимались свадьбой для царя. Фуников отвечал на свадьбе Ивана IV и Анастасии Юрьевой за наряды (был «у платья у великого князя»)[358]. Участие же матери Владимира, Евфросинии, наводит на мысль, что не только царь влиял на выбор Владимиром супруги. Происхождением невеста была сходна с Соломонией Сабуровой, Анастасией Юрьевой, Ульяной Палецкой — у всех них в роду были бояре. И хотя отец Евдокии не имел думного чина, ее дядя, Федор Михайлович Нагой, значится в источниках окольничим с сентября 1533 года и до последнего упоминания о нем в июле 1557-го[359].
Второй раз Владимир Старицкий женился 21 апреля 1555 года, после смерти первой жены (предположительно, в 1554 году) или пострижения в монахини под именем Евпраксии (мнения расходятся по этому вопросу в исторической литературе)[360]. Сохранившиеся источники информации о свадьбе — один лист оригинального черновика церемониала, позже скопированный, а также расширенная и краткая редакции чина — не содержат описаний смотра невест, но это не значит, что он не проводился, поскольку в официальных документах упоминания о нем иногда опускались. Например, чины для первой и третьей свадеб Ивана IV не содержат сведений о смотре невест, хотя из других источников мы знаем, что оба раза он проводился[361]. Новая невеста Владимира Старицкого, княжна Евдокия Романовна Одоевская, — первая со времени появления смотров невест, у кого до свадьбы не было в роду бояр. Ее брат Никита Романович, который состоял в опричнине, стал боярином лишь в 1571 году и пробыл им недолго — до своей казни в 1573‐м[362]. И все же Одоевские были, по выражению Роберта Крамми, «не подлым семейством». После того как они поступили на службу к великому князю Московии в конце XV века, «каждое поколение Одоевских производило на свет выдающихся служилых людей на протяжении XVI и XVII веков»[363]. Оба брака Владимира Старицкого были плодовиты: от первого у него родилась дочь, от второго — семь детей, о которых мы знаем, что в их числе были сын Василий и дочери Мария, Евдокия, еще Мария,
