Невеста для царя. Смотры невест в контексте политической культуры Московии XVI–XVII веков - Расселл Э. Мартин
Должно быть, Иван IV и его советники были огорчены ответами на их предложения. Прибыв 19 февраля 1561 года в Москву, посольство от Сигизмунда II Августа запросило немыслимо высокую цену за мир и за руку Катерины Ягеллонки. Поляки потребовали от Москвы за перемирие и династический союз вернуть ключевые пограничные районы, переименовав города, которые Московия долгое время рассматривала как часть своих владений (Великий Новгород, Псков, Торопец, Великие Луки, Ржев, Дорогобуж, Смоленск и все «северские» города). Поляки настаивали и на том, чтобы дети, которые родятся в этом союзе, имели преимущество в наследовании трона перед детьми, рожденными от первого брака Ивана IV. И, возможно, наиболее важным и неприемлемым пунктом для Ивана IV было требование позволить Катерине остаться католичкой и построить для нее на территории Терема костел[385]. Иван IV и его советники отклонили эти требования. Они настаивали на том, «чтобы делати… сватовство по прежним обычаем на Москве, как изстари бывало», но пытались спасти переговоры — договориться по крайней мере об условиях мира. Польская делегация не была уполномочена рассматривать их отдельно от брачного союза, поэтому разговор на том и закончился[386]. А посольство от короля Эрика XIV доложило, что не пришло еще время для женитьбы, поскольку «вся Свейская земля по Густаве короле… в великой скорби»[387].
Посольство «в Черкасы» было более успешным. Делегация вернулась в Москву 15 июня 1561 года с молодой девушкой — дочерью кабардинского князя Темрюка Айдаровича, княжной Кученей[388]. Ее вскоре пригласили в Терем, где Иван IV «смотрел ее и полюбил»[389]. По-видимому, был период, когда ее кандидатуру (наверно, включая и физическое состояние) оценивали до того, как царь мог принять окончательное решение. Это возможное объяснение того факта, что, несмотря на все приготовления к царской свадьбе, между приездом Кученей и 6 (или 7) июля, когда ее назвали невестой, прошло три недели. 6 (или 7) июля Кученей было дано имя Мария (в честь св. Марии Магдалины), и 20 июля митрополит Макарий крестил ее. Свадьба состоялась 21 августа того же года в Успенском соборе Кремля, венчание проводил митрополит Макарий[390].
Кандидатура Марии Темрюковны была безопасным и, в некотором смысле, традиционным выбором. Будучи иностранкой, Мария не нарушила уже имевшегося (пусть и шаткого) баланса сил при дворе. На самом деле этот брак даже сделал баланс устойчивее. С ее приездом при дворе не появилось новой группы, которая потеснила бы боярскую элиту. Согласно С. Б. Веселовскому,
второй брак царя Ивана грозил прежде и больше всего поколебать положение Захарьиных. Правда, Анастасия оставила царю двух сыновей, но тем не менее появление при царе новых родственников было для Захарьиных более нежелательным, чем для других боярских родов. И мне кажется, что решение царя Ивана искать себе вторую жену за рубежом, в окрестных государствах, следует рассматривать в свете его родства с Захарьиными. Мы не знаем, самому ли Ивану принадлежала эта мысль, но несомненно, что в борьбе за влияние на царя идея искать невесту за границей была для Захарьиных лучшим из возможных вариантов[391].
Предположения Веселовского могут быть правдой: женитьба Ивана на Марии Темрюковне укладывается в паттерн вторых браков, которые были в предыдущих поколениях. Более того, связь с семьей первой жены Ивана (Юрьевыми или, как их называет Веселовский, Захарьиными) обнаруживает себя через последующую женитьбу двоюродного брата Марии Темрюковны Бориса (Хорошая) Камбулатовича на племяннице Анастасии Марфе Никитичне, что отражало, вероятно, более старые отношения между семьями Анастасии и Марии Темрюковны, возможно, восходившие еще к 1555 году[392].
Однако новый брак не решил проблему с наследниками. Единственный сын Ивана IV и Марии Темрюковны, Василий, умер 3 мая 1563 года в возрасте всего шести недель. Больше детей у четы не было[393]. Иван IV сохранял брак с Марией Темрюковной до ее смерти, последовавшей спустя шесть лет, 1 сентября 1569 года[394], хотя и он, и его советники могли испытывать тревогу из‐за этого неудачного союза задолго до того. Эта тревога объясняет странные события, происходившие между 1566 и 1569 годами, когда Иван IV вновь заинтересовался свадьбой с Катериной, сестрой Сигизмунда II Августа, короля Польского и великого князя Литовского. Это была уже третья попытка Ивана сочетаться с ней браком. Первая, как мы видели, имела место в 1544 году (до того, как он женился на Анастасии Юрьевой), вторая — в 1560‐м (после смерти Анастасии). За это время, а именно 4 октября 1562 года, Катерина вышла замуж за герцога Финляндского Юхана, будущего короля Юхана III, брата Эрика XIV. Но этот брак был скандальным для шведской королевской семьи. Юхану не удалось получить от брата надлежащего разрешения на брак, и молодых супругов поместили в замок Грипсхольм в Швеции — в достаточно строгое, хотя и комфортабельное заключение. Во время этого заключения Катерина родила троих детей, в том числе сына, будущего Сигизмунда III — короля Польского и великого князя Литовского (1587–1632) и короля Шведского (1592–1599).
И снова династические браки и дипломатия пересеклись. Между 1566 и 1569 годами Эрик XIV отчаянно нуждался в союзе с Иваном IV против своих врагов в Северной семилетней войне (1563–1570). Иван IV выставил условие: в дополнение к любому мирному договору ему должна быть отдана Катерина, невестка короля Эрика XIV. А ведь оба они на тот момент состояли в браке — Иван IV был женат на Марии Темрюковне, а Катерина была замужем за Юханом. Поначалу Эрик XIV отверг притязания Ивана IV на руку Катерины и предложил взамен отдать свою дочь, Виргинию Эриксдоттер, за сына Ивана IV, царевича Ивана Ивановича (первое проявление брачных планов в отношении сына царя, к тому времени царевичу исполнилось всего 12–13 лет)[395]. Но лишь поначалу. Хотя дипломатические обстоятельства Эрика XIV были в то время, безусловно, плачевны, на проявленную им затем готовность рассмотреть неуместное предложение о браке царя
