Томас Рид - Без пощады
- А кто он и в чем провинился? - перебил с любопытством принц.
- Это один из самых ярых врагов его величества. Он даже ослушник королевской воли. По своей обязанности я ездил к нему получить три тысячи фунтов стерлингов в виде ссуды на личные нужды его величества, собиравшего средства на свою оборону. Мне не только в грубой форме было отказано в этой ссуде, обязательной для каждого верноподданного, но я чуть не был разорван в клочья громадной толпой его односельчан, которые окружили меня со всех сторон, чтобы защитить от воображаемой обиды, которую я якобы нанес их единомышленнику. По-моему, все это является достаточным основанием для того, чтобы задержать этого человека и всех, кто с ним, - заключил лукавый советчик.
Будь это на двенадцать месяцев позже, когда принцу Руперту уже удалось в достаточной степени развратить английский народ и приучить его ко всяким правонарушениям, этот безнравственный человек не задумался бы последовать совету своего соблазнителя, но на второй день после сдачи Бристоля он счел это слишком рискованной забавой. Еще немного поразмыслив, он решительным тоном сказал:
- Нет, полковник, лучше оставим это. Пусть птички летят, куда хотят. Утешимся надеждой на новое свидание с ними в будущем. Вы знаете, куда они отправляются?
- Кажется, знаю, ваше высочество. А если ошибаюсь, могу узнать.
- Ну, вот и отлично. Когда мы приведем в порядок страну, - а это случится, наверное, скоро, - тогда вы поведете меня туда. Пока же пусть они от нас прячутся, - цинично добавил он, смешивая, по своему обыкновению, английские слова с немецкими.
Никто не слышал этой беседы, кроме Реджинальда Тревора, - да и до его слуха доносились лишь отдельные слова, - но и их было достаточно для того, чтобы не оставалось сомнений относительно будущности, которую готовил Веге Поуэль ее новый высокий поклонник. Он понял это, и новое горькое чувство закралось в его сердце. Несмотря на свою развращенность, Реджинальд все-таки искренне любил Вегу и желал бы видеть ее своей женой, а не любовницей немецкого принца.
Глава XXIII
РЕКОГНОСЦИРОВКА
Высшей точкой в окрестностях Динского Леса является странного вида утес, известный под названием Бекстона (Козлиного Камня). Это - обращенная вниз пирамида, основание которой, в пятнадцать футов диаметром, обращено вверх, а вершина, гораздо меньшего размера, покоится на другом утесе с ровной четырехугольной поверхностью. Издали кажется, что оба эти утеса срослись, но вблизи видно, что верхний еле касается своей острой оконечностью второго, являясь, таким образом, подвижным камнем. Многие пробовали свою силу, стараясь свалить стоящую на вершине пирамиду, но сделать этого пока никому не удалось, хотя все были готовы поклясться, что она движется и вот-вот свалится в бездну. Много связано с этим камнем всевозможных легенд. Одни приписывают странному камню искусственное происхождение, другие - сверхъестественное. Но геологи дают очень простое объяснение этой фантастической глыбе. Они объясняют ее происхождение неправильным наслоением песчаных масс, сначала мягких, а затем постепенно отвердевших.
С Козлиного Камня открывается одна из прелестнейших панорам. Куда бы ни обратился взор, он всюду встретит живописнейшие картины природы, оживленные разбросанными там и сям городами и селами. На востоке, юго-востоке и юге красуются в своих зеленых окрестностях города Глостер, Соммерсет и Девон, а среди них вздымаются горные высоты - Костсуольдские и Мендипские. Тут же, огибая города и поселки, извивается широкая лента реки Северны, на своем пути все более и более суживаясь, пока, наконец, стремительным водоворотом не ввергается в море.
В один из вечеров в конце лета на Бекстон поднялись двое мужчин, оба в форме и с отличиями полковников парламентской армии. Это были полковник Массей, военный губернатор Глостера, и сэр Ричард Уольвейн. На шляпе последнего сверкала на черной бархатной ленте вышитая золотом королевская корона, проткнутая шпагой, - эмблема открытых приверженцев парламента. Эта многозначительная эмблема была вышита руками Сабрины Поуэль.
Со дня, описанного нами в предыдущей главе, прошло больше месяца. За это время произошло много новых кровавых событий. При Марстон-Муре роялисты, с принцем Рупертом во главе, понесли очень тяжелое поражение, после целого ряда других более мелких неудач. Вообще битва при Марстон-Муре многое изменила. Весь Дин-Форест был очищен от королевских мародеров, так долго державших в страхе и трепете эту богатую область. Полковник Массей, человек в высшей степени энергичный и храбрый, в свою очередь нанес этим грабителям сильный удар при Бечлее, далеко отбросив отряды сэра Джона Уинтора, принявшиеся было укреплять переправу через Северну. Это произошло всего три дня назад, а теперь неутомимый и предприимчивый полководец задумал обрушиться на Монмаутс.
Мысль эта была внушена Массею тем самым человеком, который сопровождал его к Бекстону, а высказала ее одна молодая девушка, которая, вся в слезах, на коленях умоляла его взять Монмаутс. Этой девушкой была Вега Поуэль. До нее дошел слух, что в Монмаутской крепости содержится в плену тяжело раненный капитан Юстес Тревор, и она очень беспокоилась о его драгоценной для нее жизни. Каждая минута промедления в деле освобождения Юстеса казалась ей вечностью. Ведь в то время был очень популярен закон, допускавший ссылку в отдаленные места, продажу в рабство и даже казнь пленных.
К счастью для молодой девушки, собственные планы Массея совпадали с ее стремлениями. Монмаутс был для него острой занозой, от которой он давно уже хотел избавиться, но до сих пор не мог. Недавно он справился с Лиднеем, тоже давно мозолившим его глаза: кроме того, он совершил и немало других подвигов; может быть, ему теперь посчастливится взять и Монмаутс. Если окажется невозможным взять город приступом, можно будет обложить его со всех сторон. Это стоило целого года полевых военных действий, потому что, как только падет Монмаутс, рухнет последняя опора роялистов во всей этой области, и в ней больше уже не раздастся клича: "За короля!"
С Бекстона был виден, точно на ладони, весь Монмаутс. Массей вынул из кармана подзорную трубу, раздвинул ее и стал рассматривать опоясывавшие город укрепления, ворота, выходившие в эту сторону, и дороги, разбегавшиеся от Монмаутса во все направления. Наконец он передал трубу сэру Ричарду и спросил:
- Так вы находите, что можно будет взять этот город без слишком больших жертв?
Сэр Ричард уже производил разведку в районе Монмаутса. Между прочим, он разузнал и о численности его гарнизона.
- Думаю, да, - ответил он. - Сведения, сообщенные мне полковником Кэйрлем, должны быть верными.
Полковник Кэйрль был сначала в рядах республиканцев, потом "перешел" к роялистам и через знакомого нам Джека-Прыгуна доставлял сэру Ричарду, с которым издавна был знаком, самую точную информацию и даже военные тайны той стороны, которой он якобы искренне служил.
- Может статься, - согласился Массей. - Неизвестно, что, собственно, побудило Кэйрля переменить окраску. Но, во всяком случае, дело при Марстон-Муре должно было произвести на него сильное впечатление, и он, похоже, намерен снова "перекраситься" и открыто вернуться к нам.
- Да, и наша победа при Бечлее должна была укрепить в нем это намерение, заметил сэр Ричард. - Вот, посмотрим, какое еще известие принесут нам от него наши вестовые. Они хотели сегодня быть на рынке в Монмаутсе и должны скоро вернуться оттуда. Их путь, проложенный еще римлянами, ведет как раз мимо этого места. Мы их тут и подождем. Кажется, рынок уже кончился... Да, - продолжал он, наведя подзорную трубу на улицы Монмаутса, - вон сколько народу высыпало из ворот... и все прибывает... А это еще что такое? - вдруг перебил он сам себя, с особенным вниманием продолжая вглядываться в пеструю толпу, выходившую и выезжавшую из городских ворот.
- Что вас так поражает, сэр Ричард? - спросил Массей, глядя в ту же сторону, куда смотрел его спутник, но за дальностью расстояния и без помощи подзорной трубы не видевший ничего, кроме отдельных групп движущихся фигур.
- Из города выходит отряд копьеносцев, - пояснил сэр Ричард.
- Из каких ворот?
- Из северных.
- Вероятно, патруль.
- Нет, для этого отряд слишком многочислен. Я насчитал уже более ста человек, и все еще идут новые... Ах, вот оно что: ведут куда-то пленников и...
- Позвольте мне взглянуть, - перебил Массей, протягивая руку за трубой, которую сэр Ричард поспешил ему передать, хотя ему очень хотелось рассмотреть пленников.
- Да, вы правы, - сказал Массей, взглянув в трубу, - отряд сопровождает пленников. Но куда же их могут вести? Дорога, по которой они пошли, ведет в Росс...
- И в Гирфорд.
- Ах да, совершенно верно!.. Но зачем уводят пленных? Монмаутская крепость довольно вместительная, и я не думаю, чтобы она была переполнена пленными...
