Алексей Бычков - Киевская Русь. Страна, которой никогда не было? : легенды и мифы
С прибытием огненосных лодок, запиравших выход к Дунаю, Святослав увидел, что надо сесть в крепкую осаду, и потому в ту же ночь укрепил город глубоким рвом. Но у русских недоставало главного — съестных припасов. Добывать их приходилось каким-нибудь отчаянным средством. И вот в одну темную ночь, когда лил сильнейший дождь, блистала страшная молния и гремели ужасные громы, 2000 русских садятся в свои однодревки и бесстрашно отправляются отыскивать себе хлеба. Они успели обшарить все добрые места далеко по берегам реки и возвращались уже домой. В это время они заметили на одном берегу греческий обозный стан — людей, поивших коней, собиравших дрова и сено. Они бесшумно и быстро высадились из лодок, обошли греков через лес, внезапно разгромили их и с большой добычей вернулись в город. Весть об этом сильно поразила Цимисхия. Он объявил всем своим воеводам смертную казнь, если случится чтолибо подобное впредь. С тех пор русские были окружены греками еще теснее; повсюду выкопаны были рвы и поставлена стража на берегу реки, чтобы окончательно заморить Святослава голодом. Другого средства победить его греки не видели. Но, несмотря на такую тесную осаду, русские и не думали прятаться от греков, а постоянно делали внезапные вылазки, во время которых жестоко поражали их. При одной вылазке, когда русские очень старались истребить греческие осадные орудия, выехал на них сам воевода, близкий родственник царю, Иван Куркуй. Он был во хмелю, а потому скоро слетел с лошади. Богатое воинское убранство его, отделанное золотом, навело русских на мысль, что это царь Иван Цимисхий. Они бросились на него и мечами и секирами изрубили в мелкие части вместе с доспехами; отрубленную же голову вздернули на копье и поставили на башню, потешаясь, что закололи самого паря. Затем, ободренные этим делом, русские на другой день снова все вышли в поле и построились к битве. Греки двинулись на них всеми силами. Первый муж у русских после Святослава был храбрый воевода Икмор; он происходил из простых людей и достиг звания первого вельможи исключительно своей доблестью. Икмор с яростью врезался в густой ратный строй греков. Но один из греческих богатырей, Анемас, поразил русского исполина, отрубив ему голову вместе с правой рукой. И русские отступили.
После этого греки, обирая трупы павших русичей, были крайне поражены, найдя среди них много женщин, которые сражались в мужской одежде в рядах Святослава.
Как только после битвы этого дня наступила ночь и взошла луна, русские вышли в поле, собрали убитых к городской стене и сожгли их на кострах, заколов над ними, по языческому обычаю, много пленных и женщин. Затем, по рассказу греков, совершив эту кровавую жертву, они, также по языческому обычаю, погрузили в волны Дуная петухов и живых младенцев. Конечно, это были грудные дети тех матерей, которые погибли накануне в бою.
После этих обрядов и принесения жертв взошло солнце, и начался день. Святослав стал думать с дружиной, как быть и что предпринимать дальше? Одни советовали тихо, в глухую ночь, сесть на суда и спасаться бегством. Другие говорили, что лучше просить у греков мира, так как уйти на ладьях тайно от огненосных кораблей невозможно. Все в один голос советовали прекратить войну. Тогда славный Святослав, вздохнув от глубины сердца, сказал дружине: «Если мы теперь постыдно уступим грекам, то где же слава русского меча, без труда побеждавшего врагов; где слава русского имени, без пролития крови покорявшего целые страны? До этой поры русская сила была непобедима. Деды и отцы наши завещали нам храбрые дела! Станем крепко. Нет у нас в обычае спасать себя постыдным бегством. Или останемся живы и победим, или умрем со славой. Мертвые срама не знают, а убежавши от битвы, как покажемся людям на глаза?» Так говорил Святослав.
Храбрые воины его не могли устоять против этой речи, и все восторженно решили лечь костьми за славу русского имени. Между тем ночь уже прошла, и стало светать.
24 июля 971 года рано на заре все русские вышли из Доростола и, чтобы никто не возвратился, заперли все городские ворота. Вскоре настала жестокая битва. День был необычайно знойным и душным. К полудню греки, томимые жаждой и изнывая от зноя, стали отступать; русские, хотя тоже страдали от жажды и зноя не менее греков, стали жестоко их преследовать и теснить. Тогда на помощь грекам явился сам Цимисхий со своими «бессмертными»; он ободрил свои войска и приказал привезти им воды и вина. После этого греки снова вступили в бой. Сражение, однако, долго шло равносильно: ни та, ни другая сторона не поддавались. Вот греки лукаво побежали. Русские бросились за ними. Но это была только хитрая уловка выманить наших в далекое поле. Затем произошла еще более ожесточенная схватка; в ней греческий воевода Феодор упал с коня. Обе рати бросились к нему. Русские хотели его убить, греки спасти. Воевода успешно защищал себя сам. Он схватил за пояс одного русского и, размахивая им перед собой наподобие легкого щитика, отражал удары копий и мечей. Наконец греки спасли своего героя, и оба воинства, не уступив друг другу, прекратили битву. Видя, что русских одолеть невозможно, Цимисхий задумал решить брань единоборством и послал Святославу вызов на поединок. «Лучше смертью одного прекратить борьбу, чем помалу губить и истреблять народ. Из нас двоих кто победит, тот пусть и останется обладателем всего», — передали Святославу от греческого царя. Но Святослав не принял вызова, ожидая какой-либо хитрости от коварного Цимисхия; он с презрением приказал ему ответить: «Я лучше своего врага знаю, что мне полезно. Если царю жизнь наскучила, то на свете есть бесчисленное множество других путей, приводящих к смерти. Пусть он избирает, какой ему угодно!»
После этого кровопролитное побоище возобновилось с новой яростью. Долго не видно было, кто останется победителем. Греческий богатырь Анемас, поразивший накануне нашего славного великана Икмора, напал теперь на самого Святослава, который с бешенством и яростью руководил своими полками. Разгорячив коня несколькими скачками в разные стороны, Анемас поскакал прямо на нашего великого князя и, поразив его в плечо, поверг на землю. Только кольчужная броня и щит спасли Святослава от смерти. Зато Анемас погиб тут же со своим конем под ударами русских копий и мечей. После этого в страшной ярости, с громкими и дикими криками русские бросились на греческие полки, которые наконец не выдержали необыкновенного натиска воинов Святослава и стали отступать. Тогда сам император с копьем в руке опять выехал со своими «бессмертными» навстречу бегущим грекам и остановил отступление. Загремели бубны, зазвучали трубы; греки вслед за царем оборотили коней и направились на русских.
Тут внезапно приблизилась с юга свирепая буря; поднялась пыль, полил дождь прямо в лицо русской рати, и кто-то на белом коне явился впереди греческих полков, ободряя их идти на врага, и чудесным образом рассекал и расстраивал ряды русских. Никто в греческом стане не видел этого воина ни прежде, ни после битвы. Его долго и напрасно искали по окончании боя, когда царь хотел его достойно наградить. Впоследствии распространилось мнение, что это был великомученик Феодор Стратилат, которого царь молил о защите и помощи, так как битва происходила в день празднования греками его памяти. Сказывали еще, что и в Царьграде в ночь накануне битвы некая девица, посвятившая себя Богу, видела во сне Богородицу, говорящую огненным воинам, ее сопровождавшим: «Призовите ко мне мученика Феодора». Воины тотчас привели храброго вооруженного юношу. Тогда Богоматерь сказала ему: «Феодор! Твой Иоанн (царь), воюющий со скифами, в крайних обстоятельствах; поспеши к нему на помощь; если опоздаешь, то он подвергнется опасности». Воин повиновался и тотчас ушел. С тем вместе исчез и сон девы.
Рис. 50. Святослав. Рисунок из книги А. Нечволодова.
Предводимые верой в святое заступничество, греки одолели русских и оттеснили их до самой стены города. Сам Святослав, израненный и истекавший кровью, не остался бы жив, если б его не спасла наступившая ночь.
Несмотря на свою досаду и гнев о потере рати, Святослав понимал, что дело проиграно, а потому, желая сохранить остатки дружины, послал на другой день утром к царю условия о мире; условия эти заключались в следующем: русские отдадут грекам Доростол и возвратят пленных; совсем оставят Болгарию и возвратятся на своих судах домой, для чего греки беспрепятственно их пропускают. Затем греки позволяют свободно привозить к ним из Руси хлеб, а посыпаемых в Царьград русских купцов считают, по старому обычаю, друзьями.
Цимисхий очень охотно принял предложение мира, так как считал, что неожиданно одержал победу над русскими только благодаря чуду, и послал на каждого из русской рати по две меры хлеба; всего получивших хлеб было двадцать две тысячи человек; таким образом, из шестидесятитысячной рати Святослава в боях под Доростолом погибло тридцать восемь тысяч храбрецов.
